Читать книгу "Заклятие Лусии де Реаль - Иван Головня"

– Приятного отдыха, мадемуазель!

– Минуту, месье! – порывшись в своей сумочке, Эмми Батлер извлекает из неё несколько мелких монет и широким королевским жестом протягивает их портье: – Вот, возьмите. За труды.

Опешивший портье машинально подставляет раскрытую ладонь, так же машинально зажимает в руке монетки и в полной растерянности, держа перед собой сжатый кулак, покидает номер. Оказавшись в коридоре, он раскрывает кулак, смотрит на его содержимое и начинает трястись от беззвучного смеха. От души посмеявшись, портье спешит к своей конторке.

* * *

В восемь вечера Эмми Батлер поднимается на второй этаж, где расположены игровые залы. Даже не заглянув в бильярдный и карточный, она направляется в зал, где играют в рулетку. Там вокруг большого круглого стола сидят несколько дряхлого вида мужчин и женщин и плотоядными взглядами следят за белым шариком, который, подпрыгивая, с треском бегает по крутящемуся кругу. Эмми Батлер величаво кивает головой, но игроки, всё внимание которых сосредоточено на шарике, не обращают на неё ни малейшего внимания. И только похожий на жирного кота крупье, ответив кивком на кивок, молча указывает ей на свободный стул.

Какое-то время Эмми Батлер присматривается к игрокам и игре. Игра идёт размеренно, сонно, без азарта, на мелкие деньги. Ставки – пять, изредка – десять долларов. Выигрыши, следовательно, составляют пятьдесят и сто долларов. Но выигрыши случаются редко. И если кому улыбается удача, остальные смотрят на счастливчика с нескрываемой завистью.

Когда в игре наступает небольшая пауза, Эмми Батлер поднимает руку и, хотя делать это вовсе необязательно, громко, чтобы было слышно всем, спрашивает:

– Вы позволите мне?

– Прошу вас! – равнодушно кивает головой крупье. – Сколько изволите ставить?

– Десять тысяч, – небрежно роняет Эмми Батлер. Тем не менее её слова звучат подобно разорвавшейся бомбе. Сидящий за столом народ дружно вздрагивает и вперивается в нового игрока оторопелыми взглядами. На кошачьем лице крупье с торчащими в стороны редкими усами появляется снисходительная улыбка.

– Шутить изволите, мадам?

– Мадемуазель, к вашему сведению.

– Шутить изволите, мадемуазель? – продолжает ухмыляться крупье. – У нас, как вы успели заметить, таких ставок не делают. У нас играют преимущественно по мелочам.

– Пусть себе играют. Это их дело. А я приехала сюда не играть, – делает ударение на последнем слове Эмми Батлер. – Я приехала сюда выигрывать. Разницу улавливаете?

Снисходительная ухмылка медленно сползает с лица крупье:

– Если это серьёзно, мадемуазель, то вам придётся поговорить раньше с нашим директором.

– Серьёзнее быть не может. Давайте сюда вашего директора.

– Я думаю, будет лучше, если мы пройдём к нему в кабинет. Прошу вас, мадемуазель.

* * *

Директор казино, пожилой и такой же тощий, как и Эмми Батлер, мужчина с постным выражением на остром, как топор, носатом лице, выслушав крупье и отправив его назад в зал, долго с укором смотрит на посетительницу.

– Зачем вам это надо? – спрашивает он наконец.

– Не поняла! – выщипанные брови Эмми Батлер удивлённо ползут вверх. – У вас игорное заведение или…

– Ну, конечно, игорное! Какие могут быть вопросы. Дело не в этом… Я о другом. На свои десять тысяч вы бы могли пожить у нас в своё удовольствие недельку-другую и при этом каждый вечер наслаждаться игрой в кругу наших достопочтенных горожан. А так…

– Наслаждаться игрой по пять долларов? – презрительно хмыкает Эмми Батлер. – Вы это хотите сказать? Нет уж, увольте! По пять долларов пусть играют ваши «достопочтенные» старикашки. Им делать нечего. А я приехала в Морион всего лишь на сутки. Приехала, чтобы…

– И всё-таки, мадемуазель… – пытается образумить клиентку директор. – Имейте в виду, что у нас не только выигрывают. Случается, и проигрывают. Бывает, очень даже крупные суммы. Как, например, ваша. И нередко после таких проигрышей неудачники идут прямиком на железную дорогу или на мост через пролив. Думаю, вы понимаете, о чем я? Вам это надо?

– Смотрите, как бы вам, дорогой мой, не пришлось идти под поезд! – спокойно отвечает Эмми Батлер. – И оставим этот разговор. Я пятнадцать лет копила деньги. Я пятнадцать лет ждала этого вечера. А вы предлагаете мне играть вместе с этими библейскими персонажами по каких-то там несчастных пять или десять долларов? Я приехала сюда, чтобы выиграть много денег. Очень много. Причём сразу, за один вечер.

– А может, возьмёте частями? – вспомнив фразу из одного популярного переводного романа, не может не удержаться, чтобы не съязвить, директор казино. – Или всё-таки…

– Так я могу сделать свою ставку? – сухо обрывает его Эмми Батлер и поднимается со стула. – Или мне поискать другое казино?

– Если вам не терпится избавиться от своих десяти тысяч, то, конечно, можете! – решительно произносит директор. – Идёмте в зал! Но смотрите, чтобы потом не было обид и претензий. Играть будете при свидетелях.

– Только при свидетелях!

* * *

– Ну что ж… – пожимает плечами крупье. – Играть так играть. Воля ваша. Выкладывайте на стол свои деньги и называйте цифру.

Эмми Батлер небрежно швыряет на стол перевязанную резинкой пухлую пачку красно-лиловых банкнот и, ни на секунду не задумываясь, громко и внятно произносит:

– Двадцать три!

Крупье запускает рулетку, и шарик, резво подпрыгивая, с бойким стуком несётся навстречу вертящемуся кругу. Вот он замедляет свой бег, делает несколько последних подскоков, вот он останавливается… И останавливается он в ячейке с номером… да, двадцать три. Игроки кто ахает, кто вскрикивает, наиболее слабонервные хватаются одной рукой за сердце, а другой шарят в карманах или сумочках в поисках валидола, у крупье отвисает челюсть и лезут на лоб глаза, лицо директора по-прежнему напоминает топор, но теперь – серый, каменный. И лишь одна Эмми Батлер остаётся спокойной и бесстрастной, как будто сто тысяч долларов для неё не деньги, а так себе… мелочёвка.

– Вы заберёте свой выигрыш наличными или вам перевести эти деньги на банковский счёт? – после тягостной минуты молчания деревянным голосом выдавливает из себя директор казино.

– Ни то и ни другое, – Эмми Батлер по-прежнему спокойна. Можно подумать, что это вовсе не она выиграла только что огромную сумму денег. – Я продолжаю игру и делаю ставку. Моя ставка – сто тысяч. По-моему, я вам говорила, что приехала сюда выигрывать много денег.

– Не буду вас отговаривать, – ещё не придя в себя от первого потрясения, невнятно бормочет окончательно утративший всякое представление о реальности директор. – Вижу, что это бесполезно. Но войдите в моё положение. Я здесь всего лишь директор. Хозяином всех игорных заведений Мориона является господин Христо Буцос. Сами понимаете, что взять на себя такую ответственность, как игра на миллион, без его ведома я не могу. В случае вашего везения он съест меня с потрохами. Поэтому сделаем так: вы пока отдохните часок в своём номере, а я вызову сюда хозяина. Пусть он решает, что делать.