Читать книгу "Карамболь - Хокан Нессер"

Вокруг Питера Клаусена и Арона Келлера. Убийцы и его шантажиста.

Проблематично лишь то, что силок, вероятно, окажется пустым, когда его затянут, констатировал Роот, очищая от обертки конфету «Моцарт».

— Да, какая-то дьявольская история, — признал Рейнхарт. — До конца еще далеко, тут мы не должны заблуждаться, но, вообще-то, мы все разгадали недурно. Келлер каким-то образом держал Клаусена на крючке и хотел получить за свое молчание деньги. Он послал молодого Ван Вейтерена их забрать… с известным результатом. Как тут замешана Вера Миллер, одному черту известно, но мы обнаружили в квартире Клаусена ее волосы и много другого… и следы крови в спальне и машине. Все предельно ясно. Он убил ее точно так же, как убил Эриха Ван Вейтерена.

— А какая связь между Келлером и Эрихом? — поинтересовался де Брис. — Ведь она должна существовать.

— Этого мы пока не знаем, — ответил Рейнхарт. — Это пока открытый вопрос и, как я уже сказал, далеко не единственный. Клаусен и Келлер оба исчезли. Похоже, их никто не видел с прошлого четверга… и именно в четверг Клаусен забрал из банка двести двадцать тысяч. В тот день явно что-то произошло, возможно, поздно вечером, нам необходимо узнать что именно… и, естественно, найти их.

— Dead or alive,[22]— сказал Роот.

— Dead or alive, — согласился Рейнхарт, секунду подумав. — Если присмотреться, у них много общего. Одинокие мужчины средних лет, не слишком общительные. Келлер явно настоящий степной волк. Пусть Боллмерт и де Брис проверят, существует ли у него хоть какой-то круг общения. Его коллеги, во всяком случае, почти ничего не могли о нем сказать… не так ли?

— Верно, — подтвердил Роот. — В их конторе по изготовлению деревянных конечностей работает всего восемь человек, но все говорят, что Келлер чертовски упертый.

— Неужели правда? — спросил Юнг.

— Они выражаются не столь светски, как я, — объяснил Роот. — Но примерно так.

Рейнхарт послал по кругу копию сообщения, найденного Морено у Келлера в корзине для бумаг.

— Что вы из этого понимаете? — спросил он. — Листок мы подобрали у Келлера.

На некоторое время воцарилось молчание.

— Что по-вашему означает па? — спросил Рейнхарт.

— Парень, — сказал де Брис. — Других вариантов, пожалуй, нет.

— Конечно, есть, — запротестовал Роот. — Множество… патологоанатом, парламентарий, паркетчик…

— Ловко, господин детектив, — заметил Рейнхарт. — Но я, пожалуй, не припоминаю, чтобы за последнее время убили какого-нибудь патологоанатома или парламентария… а также палеонтолога или парикмахера… да, надо признать, что кое-какие варианты имеются, но я предлагаю предварительно остановиться на слове парень как на самом вероятном. Тогда мы, соответственно, можем считать, что Клаусен убил какого-то парня, что и стало корнем всего. Нам не известно, когда именно Келлер строчил эту записку, но если мы нацелимся на случившееся в конце октября — начале ноября… плюс-минус неделя… может, нам это что-нибудь и даст.

— А это не может указывать на Эриха Ван Вейтерена? — поинтересовался де Брис.

Рейнхарт секунду подумал.

— Едва ли, — ответил он. — Ему было почти тридцать. И время не совпадает… «несколько недель назад Вы убили па…»… нет, исключено.

— О’кей, — согласился де Брис.

— …партиец, пакистанец, парикмахер, пастор… — бубнил Роот, но никто не обращал на него внимания.

— Убитый парень? — произнес Юнг. — Мы бы знали, если бы кого-то убили в этот период. От нас едва ли могло бы укрыться… по крайней мере, если это произошло в нашем районе.

— Речь совсем не обязательно идет о Маардаме, — сказала Морено. — Кроме того, преступления могли и не заподозрить. Возможно, произошло нечто иное. Например, что-нибудь в больнице, что Клаусен пытался скрыть. И ему почти удалось.

— Только не снова больница, — взмолился Роот. — Я от нее заболеваю.

Несколько секунд все молчали.

— Он ведь не хирург, этот Клаусен? — спросил де Брис. — Не делает операций?

Рейнхарт сверился с бумагами.

— Внутренняя медицина, — сообщил он. — Впрочем, лишать людей жизни можно и в этой отрасли. Если, например, проявить небрежность… нам необходимо узнать, какие смертные случаи имели место в его отделении в этот период. Рооту и Юнгу придется снова отправиться в Румфорд. Вероятно, достаточно будет поговорить с главным врачом. Может, просмотреть несколько журналов.

— Парень, который неожиданно умер? — уточнил Юнг.

— Молодой пациент мужского пола, скончавшийся ночью, — поправил его Роот. — Несмотря на все усилия. Не забывай об их чудной корпоративной солидарности… кроме того, мне кажется, будет лучше, если разговаривать с Лейссне будешь ты. Мы с ним, похоже, немного не сошлись характерами.

— Неужели? Странно, — усмехнулся Юнг.

— А что, по-твоему, следует делать нам? — поинтересовалась Морено, когда коллеги ушли.

Рейнхарт уперся руками в стол и выпрямил спину.

— У меня свидание с неким Оскаром Смааге, — объяснил он. — Секретарем-организатором «ангелов Верхаутена». Ты останешься здесь и проверишь, нет ли у нас каких-либо невыясненных смертных случаев. А также исчезновений, ведь еще не известно, связано ли это с больницей, хотя многое говорит в пользу этого.

— О’кей, — согласилась Морено. — Надеюсь, Смааге сможет что-нибудь сообщить, хотя ума не приложу, что это может быть. Мне кажется, на самом деле все крутится вокруг одного-единственного дня.

— Четверга? — уточнил Рейнхарт.

— Да. Что, черт возьми, произошло в четверг вечером? Ведь тогда он явно собирался передать деньги. Или как ты считаешь?

— Конечно. Будет странно, если не появится кто-нибудь, кто имел от них — хотя бы от одного из них — известия после этого дня. Надо просто выждать время. Набраться терпения. Разве не это кто-то мне недавно рекомендовал?

— Думаю, ты ошибаешься, — сказала Морено.

Ей потребовалось не более часа. Во всяком случае, она инстинктивно почувствовала, что попала в точку, когда на экране компьютера всплыло это имя. Сердце забилось чаще, и на предплечьях приподнялись волоски. Внешние проявления женской интуиции. Во всяком случае, ее интуиции.

Вим Фелдере, прочитала она. Родился 17.10.1982. Умер 5.11.1998. Или, возможно, 6.11. Обнаружен проезжавшим мимо велосипедистом на дороге 211 между Маардамом и пригородом Бооркхойм около шести утра. Расследование, проведенное благодаря заботам автоинспекции (ответственный — комиссар Линтонен), показало, что он, скорее всего, был сбит каким-то транспортным средством и скончался в результате удара о бетонную трубу на обочине. Розыск объявлялся во всех СМИ, но причинивший смерть по неосторожности не откликнулся. Никаких свидетелей несчастья. Никаких подозреваемых. Никаких зацепок. Преступник скрылся с места преступления и не объявился.