Читать книгу "Двум смертям не бывать - Дженнифер Рардин"

— Даже в голову не приходило.

Он замолчал и посмотрел на меня таким долгим взглядом, что я заерзала.

— В чем дело?

— Ты меняешься?

Вопрос застал меня несколько врасплох.

— А разве этого не должно было случиться?

Он нахмурился, потом вернулась маска, окутав лицо, как в саван.

— Да, конечно. Извини за вопрос.

— Послушай, Вайль, это… пережить снова тот кошмар, и теперь вот это новое знание… как-то слишком много всего. Я просто не знаю, что делать. Да черт побери, я и что думать, не знаю. — Я покачала головой. — Слишком большой кусок, чтобы так сразу его переварить. Так что я пока буду просто себе Жас Паркс, дочь Альберта, сестра Дэйва и Эви и авхар Вайля. Если потом мне понадобится наклеить на себя еще одну этикетку… — ангел? демон? зомби? — …я думаю, в конце списка найдется место.

При слове «авхар» Вайль поднял на меня глаза и смотрел до тех пор, пока я не встретилась с ним взглядом. Саван с лица сошел, и Вайль улыбнулся:

— Мне твой план нравится.

— Таким, как он есть?

— Да.

— А как тебе моя идея выручить Коула?

— Она мне тоже нравится. Где у нас дымовые гранаты?

— В сумке, с прочим барахлом.

— С новыми устройствами связи, что дал тебе Бергман, что делать будем?

— Можем их заодно испробовать.

Я сказала ему, где они лежат, и он достал их из сумки, протянул мне наушник и ротовую таблетку, себе взял такой же комплект. Включили, испробовали. У меня слегка мурашки побежали по коже, когда Вайль заговорил у меня в ухе басом Барри Уайта. Прошли, когда он мне сказал, что я говорю тем же голосом.

Через три четверти часа мы заехали в тупик за домом Ассана. На его территорию мы собирались пробраться с черного хода, осмотреться, понять, кто где, и перейти к плану «Б», подразумевающему клубы дыма и своевременный звонок в пожарную часть. Пока силы противника будут отвлечены, мы освободим Коула и уберем двух «А», если удача нам не изменит. Последнее, впрочем, лишь после того, как они нам расскажут все пикантные подробности завтрашнего обряда. А потом они у нас успеют пожалеть, что не заразились собственным вирусом.

Амбициозные планы для тощей рыжей тетки, огорошенной, как никогда в жизни. Дело в том, если честно, что я не была уверена в нашей способности все это выполнить. Ну да, драться нам приходилось, но сейчас мы выступаем против самых коварных и злобных разумов нашей планеты. Против тех, кому чужды правила и милосердие, а святость жизни вообще для них звук пустой. Хуже того, у них есть деньги и связи, чтобы воплотить планы, созревшие в их извращенных мозгах. А самое главное — я понятия не имела, как победить эту их кирон. Заморить голодом? Устроить ей перманентную амнезию? Шутите, да? Даст бог, удастся выжать этот секрет из Айдина и Ассана. А иначе — Кассандра, ее древние тома и нью-эйджевская библиотека. Другой надежды не будет.

Мы припарковали фургон, Вайль вытащил сумку, я заперла машину и кнопкой на бергмановском кольце с ключами включила охрану. Как она работает, я точно не знаю, но если машина запрограммирована на взрыв от прикосновения к ручке, я не удивлюсь.

Асфальтированный овал, который мы выбрали себе как парковку, был ярко освещен, но тих и спокоен. Каждое из шести окружающих его зданий вполне сгодилось бы в качестве дома для президента. Но хотя в некоторых окнах горел свет, было у меня чувство, что дома никого. Подтверждалась моя теория: тому, у кого хватает на такую роскошь денег, никогда не хватит на нее времени.

По тропе, вьющейся среди деревьев, мы направились к дому Ассана. Искусно посаженная пальмовая роща вызывала мысль о необитаемом острове — может быть, потому, что после шоу Кассандры мне никак не удавалось избавиться от ощущения, будто меня высадили на пустынном берегу. А когда мы вышли на опушку и увидели широкий двор Ассана, ощущение переросло в сосущую тревогу.

— Вайль, — сказала я, — что-то тут не так.

Он кивнул:

— Подождем и посмотрим.

Прошло пятнадцать минут — ничто не шевельнулось ни в доме, ни снаружи, но меня все так же грызло беспокойство.

— Я думала, хоть собаки будут.

— Или дозорные, — согласился Вайль. — Пойдем.

Мы перебежкой добрались до кухонной двери — без приключений. Я стала смотреть, как обезвредить сигнализацию, и заметила, что дверь приоткрыта.

— Вайль! — сказала я так тихо, что, наверное, даже бергмановский микрофон не уловил, но Вайль повернул голову. Показав на дверь, я спросила: — Западня?

Он стал рассматривать дверь и то, что было видно в щель — темную пустую комнату.

— Может быть, — ответил он шепотом, осторожно отодвинул дверь и скользнул внутрь. Дернув ремешок часов ради максимальной невидимости, я пошла за ним следом, чувствуя, как мое беспокойство стало вдвое сильнее. Я попыталась определить его источник.

— Что-то здесь очень нехорошее, — сказала я свистящим шепотом, пробираясь мимо шестиконфорочной плиты, широкого кухонного островка, трехдверного холодильника. — Кто-то в сильном… напряжении, ожидании — не знаю, как объяснить. Состояние — на грани… чего-то.

— Да, я тоже чувствую. И что ты думаешь? Это ждут нас?

— Не знаю.

Мы нашли черную лестницу, по которой ушел от охраны Коул на приеме. Вайль показал, что проверит комнаты вдоль дальнего коридора, так что я взяла на себя три ближайшие, продвигаясь в сторону туалета, где мы встретились с Коулом.

Первая оказалась свободна, но там держался запах Дерека — как держится запах возле опустевшей помойки. Вторая комната когда-то была кабинетом, и может быть, еще будет. Но сейчас ящики для папок стояли открытые и пустые. Как и ящики стола. Пыльные контуры показывали место, где стоял компьютер.

— Все убрали, — сказала я. — Тут были все письменные свидетельства — теперь даже шредера не осталось.

— Здесь только две пустые спальни, — ответил он. — Пустые вешалки и пустые ящики.

— Ах ты черт! Вот тебе и вещественные доказательства.

— Может, что-то найдется. Из третьей комнаты какие-то звуки.

— Сейчас иду.

Я побежала в передний коридор, где стоял Вайль, готовый открыть третью дверь, едва только удостоверится, что там не прячется армия.

— Вот там источник моих неприятных ощущений, — сказала я шепотом. — За этой дверью.

— Ты слышишь? — спросил он.

Я кивнула, пытаясь понять, что это за звук. Он раздался снова — глубокий, горловой стон страдания. А потом…

— Это…

— Да, это звуки плача, — подтвердил он.

— Входим.

Вместо ответа Вайль тронул дверь — она была заперта.