Читать книгу "Десерт для серийного убийцы - Сергей Самаров"

– Да.

– Моя фамилия – Хозяинов. Я – президент той компании, которая направила к вам Вениамина Вениаминовича.

– Рад познакомиться, – дело, как я понял, начало принимать уже другой оборот. Более полный. Более крутой. О Хозяинове я слышал много, хотя чести сталкиваться с ним не удостаивался.

– Вы извините Вениамина Вениаминовича, он сегодня слегка не в себе. Но, дело мужское, понимаете…

– Пытаюсь.

– Что?

– Пытаюсь понять. Обычно я привык решать производственные вопросы с людьми, находящимися в трезвом виде. И хотелось бы клиентов своих видеть такими чаще.

– Да. Я понимаю вас. Но не могли бы вы приехать сейчас к нам в фирму? Прямо ко мне. Мы все и обговорили бы лично. Это ненадолго…

– Пожалуйста. У меня как раз есть свободное время.

– Запишите адрес…

Он продиктовал, и я сразу понял, где это. Оказывается, я там был уже вчера. Красивое крыльцо, футуристический козырек над ним и полусонный бездарный охранник – в том же доме, где располагается фирма Гоши Осоченко. Нечаянно я заглянул именно к ним.

– Я выезжаю.

И с сожалением мне пришлось дождаться окончания загрузки моей «чудо-техники», чтобы сразу после этого нажать кнопку мыши на команде «выключить компьютер». Вздох мой при этом был настолько тяжелым и непритворным, что его должен был бы услышать даже Лева Иванов, хотя его кабинет и находится в противоположном конце коридора. Может быть, он и услышал, но не отреагировал.

Я закрыл дверь и поехал.

Козырек над крыльцом по-прежнему приглашал войти. И охранник – не вчерашний – поднялся навстречу.

– К кому?

– К Хозяинову.

– Вы договаривались?

– Да. Десять минут назад созвонились.

Охранник набрал номер по внутреннему телефону, сказал кому-то о моем приходе, спросил фамилию и показал на коридор:

– Предпоследняя дверь направо.

В приемной – две секретарши. Одна – в возрасте, сердито-скрюченная над ксероксом, который ее слушается, кажется, как дикий мустанг – погонщика волов. Вторая – помоложе, довольно страшненькая и совсем уж не секретарского роста – до ста шестидесяти еле-еле дотягивает. У меня создалось мнение, что Хозяинов не слишком заботится о престиже фирмы, если не нашел себе секретарш попредставительнее.

– Пожалуйста, вот здесь можете раздеться, – показала «мелкая» секретарша на вешалку.

Я снял куртку. Ага…

Здесь же, у стены, сидит пара ребятишек, внешний вид которых яснее ясного показывает их место под солнцем – телохранители. Я разделся. Они встали. Конечно же, даже слегка тренированный взгляд заметит если и не сам пистолет, то натянутость плеча под пиджаком – ремнем крепления кобуры. Они заметили.

– Оружие есть? – спросил первый и протянул руки, чтобы пошлепать меня под мышками.

– Естественно, – ответил я спокойно и так же спокойно шлепнул его по протянутым рукам костяшками пальцев. Это бывает больно, особенно если шлепнуть резко. Но я страсть как боюсь щекотки.

Парень отступил на шаг, второй квалифицированно загородил дорогу к двери Хозяинова.

– Оружие необходимо сдать. – У этого охранника глаза были немигающими и напряженными.

– Вы не тот человек, которому я могу доверить свое оружие, – ответил я предельно ясно.

– Вам вернут его, как только вы выйдете из кабинета.

– Это исключено. Я никому не доверяю свое оружие.

Охранники переглянулись. Они отнеслись ко мне странно-спокойно – потому, видимо, что я не предпринимал активных действий. Но и не знали, как вести себя.

– Доложите Хозяинову, – холодно сказал я секретарше, чтобы избежать дальнейших эксцессов. Не хотелось бы разрывать удачно начавшееся сотрудничество из-за пустяковых, в общем-то, недоразумений.

Но тут дверь кабинета открылась сама. Признаться, знаменитый Александр Матвеевич не произвел на меня впечатления. И ростом не вышел, и лицом. Только глаза уж слишком подлые. Глаза профессионального официанта советских времен, готового, не моргнув глазом, вас обсчитать так, что останетесь без штанов. А на всякое ваше возмущение по этому поводу позвать сразу дежурного милиционера. Я уже слышал, что он официантом и начинал свою крутую криминальную карьеру. И в то время, когда в городе шла самая настоящая война за сферы влияния, действовал не столько силой, сколько хитростью, стравливая конкурентов и ослабляя их, нанося удары сильному исключительно в спину. И таким образом прибрал многое к рукам. И теперь в городе сам считался одним из наиболее авторитетных людей.

Хозяинов сразу оценил ситуацию.

– Извините, мои люди выполняют должностную инструкцию. Пропустите его, – скомандовал он телохранителям довольно жестко. – Я надеюсь, вы не расстреливать меня пришли… – теперь уже улыбнулся мне. Предельно мягко. Поразительный переход с одной манеры поведения на другую. Официант из него просто выпирает.

Я прошел сквозь распахнутые двойные двери красного дерева, испытав большое желание дотронуться до литых бронзовых ручек вычурной формы. В отличие от других офисов, в которых мне приходилось побывать, они привлекали внимание больше, чем секретарши. Хотя, возможно, все дело только в моем извращенном вкусе – мне нравятся исключительно высокие и молодые.

Кабинет ничем особым не поразил, кроме металлических закрытых жалюзи и тяжелых задвинутых штор. Но Александр Матвеевич провел меня сразу к двери в задней стене и дальше – в маленькую, неуклюже вытянутую комнатку. Такие сейчас в моде и называются «комнатами отдыха». Так сказать, более персональные апартаменты, чем деловой кабинет.

– Что будете пить? – он показал рукой на бар.

– За рулем… – скромно ответил я и только что глаза не потупил. Меня мама с детства приучала к скромности, и вот результат.

– Тогда располагайтесь, и давайте поговорим о том, о чем вам не удалось поговорить с Вениамином Вениаминовичем.

Я кивнул и с удовольствием развалился в мягком кресле. Разве можно в такое кресло просто садиться, без явного удовольствия?

– Ваш Вениамин Вениаминович еще утром просил меня о встрече, но у меня была назначена на это время встреча другая. А когда я освободился, он оказался уже не в состоянии задавать мне свои вопросы.

– Я не совсем в курсе того, во что он вас посвятил, во что – не посвятил, и потому поведу разговор почти самостоятельно. Главное – насколько я могу быть с вами откровенным, и какие вы можете предоставить мне гарантии своей скромности?

И этому гарантии подавай! Гоша Осоченко требует гарантий, Вениамин Вениаминович, теперь – Александр Матвеевич. Ну какие, к черту, гарантии я могу дать?

– То, что я работаю частным сыщиком, это – уже гарантия. Я умею закрывать глаза на те небольшие нарушения закона, без которых сейчас не обходится ни один предприниматель, ни одно предприятие. За это молчание я и получаю деньги. Это – правило. Если я его нарушаю, то не найду больше себе клиентов. И, естественно, лишаюсь и работы, и заработка. Но при всем при этом я вынужден предупредить: когда дело принимает слишком противоправный оборот, я принимаю сторону закона. Поэтому вы смело можете посвящать меня в те вещи, которые по своему составу не являются криминальными.