Читать книгу "Мистерии Осириса. Древо жизни - Кристиан Жак"

Напряжение спало, гость воспользовался восстановленным доверием и проглотил огромное пирожное, облитое сиропом карубы. Бешеный последовал его примеру.

— Я предполагаю, что фараон сузил круг лиц, которым доверяет, — сказал Провозвестник.

— К несчастью, да, господин. По тем слухам, которые кажутся мне достоверными, планы Великого Дома известны в данный момент лишь малому совету, образованному из верных ему проверенных людей.

— Тебе известны их имена?

— Ходит слишком много слухов... Говорят также, что царь решил сломать шею правителям провинций, занимающих по отношению к нему враждебную позицию, но я этому не верю. Такой шаг привел бы к гражданской войне.

— Нет ли у тебя какого-нибудь контакта во дворце?

— Господин, это дело очень тонкое и...

— Мне он нужен.

— Хорошо, хорошо... Я займусь этим.

— Могу ли я рассчитывать на тебя, мой верный друг?

— О да, вне всякого сомнения!

— До скорой встречи.

Бешеный запихнул в рот последнее пирожное. Кулинар хозяина не имел себе равных, но сладкого, пожалуй, слишком много. Отойдя от принимавшего их прекрасного дома на довольно большое расстояние, Бешеный счел необходимым поделиться своими сомнениями с начальником.

— Этот человек мне не нравится. Вы уверены, что он вам не лжет?

— Этот богатый купец родом из Библоса, крупного ливанского порта, и он прирожденный лжец. Его профессия как раз и состоит в том, чтобы обманывать клиентов и обвинять своих конкурентов, извлекая при этом максимум прибыли из каждого дела. Но мне — и только мне! — он говорит правду. Только один раз он попытался схитрить со мной, и память об этом навсегда осталась на его теле. Когда когти сокола вонзились в его грудь, чтобы вырвать сердце, он успел вовремя раскаяться. Люди из Библоса нам очень полезны, мой верный друг. Благодаря им я смогу наводнить Египет множеством сторонников нашего дела.

Бешеный был ошеломлен.

Значит, Провозвестник манипулировал несколькими сетями и знал Мемфис, как карман своей шерстяной туники!

Несмотря на жару, на его лбу не было никакого пота. И пока Бешеный выдул огромный кувшин свежего прохладного пива, Провозвестник не проглотил ни капли, лишь шептал заклинания, в которых Бешеный не понял ни слова.

42

Икер подогнул под себя одну ногу и сел, а вторую, согнув в колене, поставил так, как требует поза писца, когда он собирается прочитать папирус. У юноши было столько работы, что он редко уходил из своего малюсенького рабочего кабинета, расположенного в левом крыле дворца правителя провинции.

Икер хотел все проверить сам. Его не устраивали краткие отчеты, подготовленные для облегчения его задачи другими писцами, и он без конца возвращался к подлинным документам.

И почти каждый раз он мог себя поздравить! Детали опускались, цифры переписывались плохо, технические сопоставления подтасовывались. Восстанавливая истину там, где это представлялось возможным, ведший свой поиск Икер сталкивался с тревожной реальностью, которая все более ему открывалась: многие чиновники умело маскировали факты, чтобы заставить Джехути поверить в то, что его провинция — самая богатая и самая могучая в Египте.

Истинное положение дел было не столь блестящим. В армии было слишком много наемников, в страже пустыни — слишком много ветеранов, некоторые земли плохо возделывались, многие хозяйства плохо управлялись. В случае военного конфликта Джехути рисковал тем, что ему не хватит оружия. Поэтому общий отчет, который Икер собирался составить в ближайшие дни, будет скорее пессимистичным.

— Иди сюда, ты должен это видеть, — позвал его коллега.

— Нет времени.

— Отвлекись. Такое зрелище пропустить нельзя ни в коем случае.

Икер, заинтригованный, вышел из дворца.

Писцы, стражники, повара, служанки и вся остальная обслуга бежали в сторону Нила.

На поросший травой островок, который находился на самой середине реки, прилетела стая из пятидесяти журавлей с перьями цвета пепла и тонкими лапками. Устроившись, они стали исполнять свой грациозный танец. Ритмично подпрыгивая, они то взлетали, то садились, то крутились на месте, то образовывали нечто вроде хоровода. Как и все, Икер любовался этим неожиданным балетом, который радостными криками приветствовали жители провинции.

— Отличное предзнаменование, — сказал Икеру на ухо один писец, который должен был получить направление на землемерные работы. — Оно означает, что фараон Сесострис сумел добиться высокого паводка. Никому этого не повторяй, но это доказательство того, что он — великий царь.

Обдумывая сказанное, Икер пошел кормить своего ослика, уютно устроившегося в тени навеса.

— Ситуация становится деликатной, — поведал он Северному Ветру. — Если население провинции возьмет сторону фараона, то позиция Джехути станет шаткой. И если успех Сесостриса столь впечатляет, никто не сможет ему противостоять.

Осел мирно жевал траву, похоже, эта новость его не тревожила.

Вернувшись в свой кабинет, Икер снова увидел перед собой лицо юной жрицы. По нескольку раз в день и во сне ее образ являлся ему, каждый раз становясь все ярче и все настойчивей. Вместо того чтобы сглаживаться со временем, черты ее лица становились все определеннее, словно она находилась совсем рядом с Икером.

Когда же он снова увидит ее? Возможно, на какой-нибудь церемонии, в которой она примет участие... Но как его предупредят об этом? И если она принадлежит к Золотому Кругу Абидоса, то, может быть, ему стоит отправиться в этот священный город, недоступный для такого непосвященного, как он? Его любовь казалась ему обреченной на неуспех, но в любом случае он не откажется от нее, не поговорив с юной красавицей. Она должна узнать о тех чувствах, которые она внушила Икеру, даже если он не сумеет передать всю их глубину.

Несмотря на загадочные намеки генерала Сепи, Золотой Круг Абидоса так и не утратил для Икера своей таинственности. Следовало ли думать, что его действие состояло лишь в возрождении и омывании светом таких стариков, как Джехути? Стало быть, люди умели управлять им и его энергией в исключительных обстоятельствах.

Правитель провинции сидел в кабинете Икера и читал его черновики.

— Господин, это всего лишь разрозненные заметки.

— Но они вполне понятны: моя администрация беспрестанно мне льстила, и в случае конфликта моя армия не в состоянии оказать сопротивление.

Икер не стал прятаться от прямого ответа.

— Это так.

— Отличная работа, мой мальчик. В конце концов, журавлиный танец пришелся на нужное время. Благодаря ему вся страна знает, что Сесострис заставит расцвести землю и наполнит ее плодами. Обе Земли объединятся, и наступит счастливое время, потому что пришел настоящий хозяин. Благодаря ему паводок наступит в урочный час, дни будут благотворными, а ночи будут даровать прекрасные часы отдыха. Фараон — это животворящая энергия, его уста возвещают изобилие, он создает то, что должно создавать, и дает жизнь своему народу. Час за часом, без отдыха, он творит свое таинственное дело, которое соединяет воедино природу и общество. Он — суверен по благородству и широте своего сердца. Если он действует по всей справедливости, то вся страна процветает.