Читать книгу "Арденны - Михель Гавен"

— Танки шеренгой, — Пайпер окончательно развеял его сомнения. — К тому же тяжелые. И, как ты понимаешь, не наши. М-6, ну и «шерманы», конечно. Да, твой подрывник был прав. Надо было вызывать авиацию. Прогулка получилась не очень веселой. Сейчас я доложу в дивизию. Без «юнкерсов» не обойтись.

— Доклад начальству явно откладывается.

— Да, откладывается. Ничего, подождут.

— Но откуда они? — Скорцени с трудом верилось в то, что он видел. — Неужели в тылу «Лейбштандарта» осталось столько танков? Это невозможно. Не из-под земли же они появились.

— Нет, это прорыв, контратака, — ответил Пайпер. — Сейчас узнаем. Соедините меня с бригадефюрером Монке, — приказал он связисту. — Там не меньше пятидесяти машин. Причем идут так хорошо, что максимум минут через десять ударят нам во фланг. Сомнут здесь все, и нас втрамбуют в землю. Не видать нам Аахена, а Берлина — тем более. А потом ударят дивизии в тыл.

Маренн видела, лицо Пайпера потемнело, обветренные скулы напряглись, еще бы — опасность была нешуточная.

— Где Монке? — он повернулся к связисту.

— Не удается связаться, господин штандартенфюрер, — ответил тот.

— Вызывай! Шлетта давай! — приказал Пайпер через мгновение. — Франц, видишь? Да, да, танки, тяжелые. Я не знаю, откуда они. Это нам бригадефюрер расскажет, если мне удастся с ним соединиться, но это сейчас неважно. Весь огонь по танкам, понял? Да, по тем танкам. И по этим тоже. Действуй! Сапера ко мне!

— Оберштурмфюрер Зиверс, командир 1-го саперного батальона, — подскочил офицер.

— Видишь тот гребень? — Пайпер показал на высоту. — А кустарник у подножия видишь?

Офицер кивнул.

— Ставьте мины, срочно.

— Слушаюсь.

— Цилле и моих подрывников тоже можно задействовать, — предложил Скорцени. — Гауптштурмфюрер, подойдите. Пойдете вместе с оберштурмфюрером, — приказал, когда Цилле приблизился.

— Слушаюсь.

— Ну, что дивизия? — Пайпер снова обратился к связисту. — Есть?

— Есть! — прокричал тот.

— Давай! — Пайпер схватил трубку. — Господин бригадефюрер, я в районе Бержевиля. Передо мной почти сотня «шерманов», они были скрыты в роще за городом, а с фланга у меня тяжелые танки. Что? Я так и думал. Да, я их задержу и постараюсь прикончить, но мне нужна авиация. «Юнкерсы». Какие двадцать минут? Они через пять минут скинут меня в реку, которую я и так собирался форсировать. Но только не от их пинка под зад. Пять, семь минут максимум, господин бригадефюрер. Мне нужны «юнкерсы» через пять-семь минут. Не успеют? Пусть успеют. Хайль!

Он раздраженно бросил трубку связисту.

— Что там? — напряженно спросил Скорцени.

— Прорвались. На стыке «Лейбштандарта» и «Хоенштауфен». Эйзенхауэр ввел в бой резервы, а наши летчики проморгали, допустили их до переднего края. Вон они куда докатились. И помалкивают. Хоть бы сообщение дали. Правда, они сами удивились, что американцы уже здесь. Ладно. Дай-ка мне Печке, — снова повернулся к связисту. — Вернер, смотри на фланг! Ну, да, подарок. Прикройся справа. И разверни правые машины на север. Будем встречать гостей.

К чернеющему перед высотой кустарнику поползли шесть «пантер». Они на мгновение останавливались и снаряд за снарядом посылали навстречу стальной громаде. Прямо за бронетранспортером Пайпера Маренн организовала пункт приема раненых. Ей помогали три санитара, расставшиеся с группой Пайпера после эвакуации госпиталя. Отвлекшись от перевязки, она подняла голову. От шеренги американских танков до кустарника, к которому устремились «пантеры», оставалось менее километра.

— Обнаглели, — усмехнулся Пайпер. — Как на учениях идут, ровным строем. А еще вчера бежали, поджав хвост.

Впереди шеренги, позади, между танками рвались снаряды. Немецкая артиллерия била частыми, почти беспрерывными залпами. На склоне уже полыхало несколько танков, но остальные катились вперед.

Даже невооруженным глазом было видно, как около кустарника суетятся, перебегая, крохотные фигурки саперов. Они падали в снег, через мгновение вскакивали, отбегали в сторону и снова падали.

— Как думаешь, они успеют? — напряженно спросила Маренн Рауха.

— Успеют. Цилле виртуоз, он знает свое дело, это точно, — уверенно ответил тот.

— А сколько от них до танков?

— Ну, метров шестьсот еще есть. Нормально.

Американцы явно чувствовали превосходство, они с ходу били из пушек, направляя огонь на шесть одиноких «пантер», которые казались крохотными по сравнению с этой лавиной.

— Сразу видно, резерв, — заметил насмешливо Пайпер, глядя в бинокль. — Еще не попадали нашим дивизиям в зубы. Смелые. И танки новенькие, только что не отполированные. Ничего, сейчас они узнают, что такое ваффен СС. На Восточном фронте не зря говорили: страшнее русских «катюш» только танковые дивизии СС. А эти еще не в курсе. Научим.

— Смотри, — Маренн тронула Рауха за рукав, — они подбили наши танки.

Действительно, все шесть «пантер» окутались дымом, крайняя справа приостановилась и через секунду запылала. Вторая медленно попятилась назад и замерла на месте. Взрыв сорвал с нее башню и отбросил в сторону. Однако остальные четыре машины ползли вперед и продолжали стрелять.

— Раненых, раненых забрать! — кричал Пайпер в трубку железным голосом! — Ни одного не оставлять! Всех сюда!

Теперь шеренга М-6 и «шерманов» почти вплотную приблизилась к оставшимся «пантерам».

— Я даже не могу себе представить, о чем они думают сейчас, — проговорила Маренн и наклонилась, чтобы дать раненому танкисту воды из фляги.

— Кто? — не понял Раух.

— Те, кто находится в наших танках. Четыре экипажа против пятидесяти.

— Они думают о том, чтобы выполнить долг, — ответил ей Пайпер, не оборачиваясь. — И ваш сын думал об этом, верно? Только и тех уже не пятьдесят, не забывайте об этом. Франц тоже не зря старается. Их меньше, намного меньше. Но очень нужна авиация. А летчики, как всегда, не успеют. Знаешь, Отто, кто у нас всегда не успевает, сколько я воюю? Это генералы вермахта — они не успевают думать — и наши асы. Почему они не успевают на своих отличных машинах — для меня загадка. Наверное, Геринг не очень заставляет их торопиться.

Вспыхнули еще две «пантеры». Из машин никто не выпрыгнул — экипажи остались внутри и вели огонь. «Вот так же Штефан и те, кто был с ним в танке, — мелькнула у Маренн мысль. — Они остались в машине и стреляли до последнего. И все погибли. Только командир чудом выжил». Она никогда не думала, что ей придется увидеть воочию, как это бывает. Не так часто она оказывалась на передовой, все больше в госпиталях.

Перед лавиной американских танков остались только две «пантеры». Не затихал бой и в лощине у реки. Там горело несколько «пантер» и «королевских тигров».