Читать книгу "Взорвать прошлое! "Попаданец" ошибается один раз - Артем Рыбаков"

…В фугасах использовались заранее приготовленные осколки, вследствие чего диверсантам удалось создать очень высокую плотность поражения в узком секторе. В качестве поражающих элементов в этих зарядах использовались (перечислено в порядке убывания):

1) свинцовые шрапнельные пули (собрано более 3000 штук);

2) короткие отрезки сталистой проволоки (собрано около 1500 фрагментов);

3) металлические крепежи — гайки, болты, винты и гвозди (собрано около 1200 штук).

Часть фугасов была снаряжена горючими материалами (бензин, моторное масло, скипидар и древесная смола) и средствами для загущения (пакля, ветошь, сухой мох)…»

Деревня Валерьяны Минской области.

15 августа 1941 года. 12.22

«Поспать удалось, тут ты, старина, ошибался, — Бойке посмотрел в окно на здание сельской школы, в котором разместился временный штаб по поимке преступников. — С утра во дворе развернули армейскую радиостанцию с дальностью уверенной передачи в четыреста километров, так что теперь проблем с дальней связью быть не должно. И не повторится то, что случилось вчера вечером».

Накинув китель на плечи, Освальд вышел на крыльцо покурить.

«Это хорошо, что дверь выходит во двор, а не на улицу — можно не утруждать себя приведением в порядок. — Он глубоко затянулся, и никотин первой утренней сигареты затуманил мозг, заставив мир плавно качнуться перед глазами. — Дом тебе выделили отдельный. Ну, не тебе, а СД, но мои все в разгоне, так что даже завтрак приготовить некому. Но какой, к черту, завтрак, когда обедать пора? И абсолютно никого не волнует, что лег ты только три часа назад».

Освальд достал из пачки еще одну сигарету. «Надо портсигар завести, раз уж опять начал, — подумал он, разминая и выпрямляя сигарету. — Похоже, я так на пачке и спал. Впрочем, какая разница, на чем и как я спал, если мы их упустили. Когда оперативная группа ГФП наконец добралась из Осиповичей до Марьиной Горки, там творился сущий бедлам. Местный комендант собрал по просьбе преступников роту солдат на плацу — собирались идти ловить террористов, идиоты. Ночью в местных лесах, где что ни шаг, то в болото! И тут взорвалась машина, начиненная взрывчаткой. Да так, что, по словам осматривавшего место следователя из тайной полевой полиции, воронка получилась чуть ли не два метра в диаметре. Это в утоптанном-то грунте плаца!» — Унтерштурмфюрер выпустил струю дыма в небо.

С улицы донесся гул моторов нескольких проехавших машин, но Бойке было все равно: «Из роты уцелела и осталась дееспособной едва ли треть. Идиота-коменданта с его заместителем — единственных, кто хоть сколько-нибудь долго общался со злоумышленниками, разнесло в такой мелкий фарш, что опознали только по персональному жетону. Вдобавок ранило двух сотрудников полиции, когда они занялись обыском в штабе. Ранило не сильно, но тем не менее… Получается, что наши „друзья“ пошумели и, уходя, оставили „привет“ для тех, кто будет расследовать. А ведь это почерк!» — Выбросив едва закуренную очередную сигарету, Освальд бросился в дом — перед лицом генерала надо быть одетым по уставу.

К дверям «временного штаба» он подошел только через четверть часа — начав одеваться, понял, что не брился почти двое суток, а торопиться во время процесса бритья он не любил.

«Хм, похоже, еще какое-то начальство притащилось на костях поплясать — „Хорьха“ „тип 40“ с эсэсовскими номерами с утра здесь не было, как и двух мерседесовских „кюбельвагенов“. А бронетранспортер, надо полагать, с охраной», — оценил он новые машины перед крыльцом и толкнул дверь.

Дежурный, сидевший за столом сразу за дверью, узнал его и сделал знак двум рослым рядовым, вооруженным автоматами, пропустить Бойке дальше.

У самой двери комнаты для совещаний, бывшей при Советах, очевидно, залом для торжественных собраний (Освальд вспомнил, когда все они пришли сюда вчера вечером, один из солдат как раз выносил пачку портретов коммунистических вождей), его снова остановили. Незнакомый гауптштурмфюрер, сидевший за простым канцелярским столом, оторвался от бумаг и вопросительно посмотрел на подошедшего.

— Унтерштурмфюрер Бойке к бригадефюреру Небе! — отрапортовал Освальд.

— Ваше удостоверение, унтерштурмфюрер…

«Выходит, действительно большая шишка приехала, если у него швейцар капитанские погоны носит», — мелькнула у него мысль, когда он доставал из внутреннего кармана служебное удостоверение в сафьяновой обложке.

Незнакомец быстро, но тщательно просмотрел служебную книжку Освальда и вернул ее со словами:

— Проходите.

Человека, стоявшего рядом с Небе, унтерштурмфюрер видел до этого всего пару раз, да и то издали, но во вторую их встречу рядом с Освальдом был друг и наставник Йозеф Мейзингер, который пихнул молодого и немного наивного в ту пору Бойке в бок со словами:

— И не дай тебе бог, Осси, когда-нибудь перейти дорогу старине Генриху. Да-да, ему, «гестапо-Мюллеру».

И именно этот человек, одетый в серый мундир со знаками различия группенфюрера, стоял сейчас в пяти шагах.

— О, вот и Бойке пожаловал! — весело приветствовал вошедшего Небе.

Мюллер повернулся к Освальду и «воткнул» в него взгляд блекло-серых глаз:

— Бойке? Тот самый недоумок, который упустил группу «Медведь»?

* * *

«Председателю Специальной комиссии Группенфюреру СС и генерал-лейтенанту полиции Мюллеру.

Вечером 14 августа и ночью с 14 на 15 августа в городе Минске и его пригородах произошло несколько происшествий, могущих иметь отношение к вашему делу.

В 21.44 в одном из пакгаузов станции Минск-Товарная начался пожар, который продолжался более шести часов. Здание полностью выгорело с обрушением перекрытий. Причина пожара не выяснена, но не исключен поджог.

Еще один пожар случился на складе лесоматериалов около городского гетто. Начавшийся пожар был зафиксирован патрулем вспомогательной полиции примерно в 22 часа 17 минут. Из-за нерасторопности местной пожарной команды и отсутствия средств борьбы с огнем пожар распространился на значительной территории и продолжался около двух дней. Точное число пострадавших до сих пор не выяснено.

По поступившему в 22 часа 08 минут сигналу наряд орпо в сопровождении сотрудников местной вспомогательной полиции отправился по адресу: улица Садово-Набережная, дом 16. Местная жительница сообщила, что видела группу подозрительных мужчин, среди которых она узнала сотрудника райкома (местный руководящий орган партии большевиков), заходивших во двор этого дома. По прибытии на место наряд окружил дом, и старший наряда предложил преступникам сдаться. Когда после пятиминутного ожидания полицейские ворвались вовнутрь, в доме произошли два взрыва, после чего начался пожар. Погибли 3 сотрудника вспомогательной полиции, 2 сотрудника орпо[98]и 4 сотрудника вспомогательной полиции ранены.