Читать книгу "Цесаревич. Корона для попаданца - Михаил Ланцов"

Работа была непростая и долгая. Шаг за шагом. Прикосновение за прикосновением он снимал с Елены вуаль карги и высвобождал молодую, живую, полную сексуальной энергии девушку. Особенно помогали тайский массаж и баня, которая, кстати, позволила снять окончательный барьер, так как уже на второй сеанс Александр завалился в парилку к своей невесте голышом. Для нее это было шоком, но спокойное, естественное поведение потихоньку ее умиротворило. А потому уже под конец месяца кропотливой работы цесаревича Елена не стеснялась ни своего тела, ни тела Саши. Получилось провернуть что-то в духе «философии будуара», только в облегченном исполнении — то есть раскрепощение сознания после массы внушенных страхов. Конечно, императрица знала о происходящем, но была вынуждена молчать и недовольно сопеть, так как девушка оставалась девушкой и никаких оснований, в особенности юридических, выкатить для прекращения творимого ее сыном спектакля было нельзя.

Лену крестили восьмого июня 1864 года, сохранив старое имя для удобства, хоть это и было нехарактерно для отечественной традиции. И сразу же стали готовиться к свадьбе, которую назначили на 1 августа. В отношениях же между женихом и невестой ничего не изменилось — они продолжили свое духовное сближение через методичное снятие психологических ограничений. Причем чем дальше уходило их общение, тем разнообразней становились их совместные действия. Например, разговоры по несколько часов кряду в комнатах для релаксации, где после основательного расслабляющего тайского массажа, они развалившись на удобных кушетках, в полуголом виде наслаждались расслаблением и вкусным, ароматным чаем. В основном, конечно, рассказывала девушка, описывая в мельчайших деталях свою старую жизнь, родственников, знакомых, различные помещения, которые она регулярно посещала, и многое другое. Саша же внимательно и с интересом слушал, отчего ей казалось, что она жутко интересна для него, и старалась изо всех сил. Тем более что внимание, с которым Александр слушал свою невесту, было совсем не наигранным — он тщательно запоминал наиболее важные детали в характерах тех или иных персон и фиксировал после окончания встречи их в блокноте. В конце концов девочка, которая долгое время была в тени старших родственников, много чего слышала и видела за свою жизнь в Лондоне.

Впрочем, Александр в Санкт-Петербурге предавался не только приятному времяпрепровождению с невестой. Пользуясь удачным стечением обстоятельств, он серьезно активизировал деятельность своей агентурной группы, которая уже более полугода тщательно собирала компроматы на различных высокопоставленных «врагов империи». И, кстати говоря, получалось у ребят вполне неплохо.

Однако не все проходило столь безоблачно. В один из тихих дней середины июня в кабинет к цесаревичу буквально ворвалась Мария Александровна:

— Отчего по дворцу шныряют эти твои слуги? — Она буквально пылала раздражением.

— Мама, эти так называемые слуги — офицеры моей службы охраны.

— Мне неважно, как ты их называешь. Отчего их так много?

— Их ровно столько, чтобы они могли выполнять свой долг. — Александр вежливо чуть склонил голову в почтении. — Вы будете удивлены, Ваше императорское величество, но мои офицеры смогли предотвратить уже два покушения.

— В самом деле? — Мария Александровна со слегка пренебрежительным удивлением подняла бровь.

— Да. Один раз меня пытались отравить, другой — взорвать. Припомните тот странный инцидент, когда я устроил скандал из-за того, что мне подали несвежую запеканку, и отправил ее обратно на кухню, подспудно уронив поднос на пол, дабы это замечательное блюдо уже не могли никому из гостей положить? Вспомнили? Так вот — в запеканке был яд, и меня об этом предупредили заранее. Мало этого, в ближайшую ночь исполнитель исчез. Его нашли лишь через четыре дня — он плавал в канале. — Мария Александровна вся подобралась и посуровела лицом. — Да, мама, да. Если бы не мои офицеры, то, вероятно, вместе со мной погибла бы и Лена.

— А взрыв?

— Мои люди вовремя обнаружили странный кожаный саквояж в комнате под моей спальней. Как и кто его пронес — остается только гадать, но нитроглицерина в нем хватило бы на то, чтобы вообще все крыло обрушить. Впрочем, кто его туда пронес, осталось тайной. — Императрица чуть приподняла подбородок, желая что-то сказать, но промолчала, задумавшись. — Да, мама, да, твоего сына кто-то хочет убить. Уже второго сына.

— Что?!

— А ты думаешь, Никса погиб случайно? — Ее глаза округлились от возмущения. — Мама, когда я допрашивал тех людей, что пытались его тогда в Старом замке повесить, то выяснилось, что от исполнителей, безусловно, все нити вели в Париж. То есть покушения на Николая проходили по меньшей мере с одобрения Наполеона III.

— Ты в этом уверен?! У тебя есть доказательства? — Мария Александровна буквально вспыхнула негодованием.

— Я вел подробное протоколирование всех допросов. На каждом из них стоит подпись следователя и обвиняемого. Если вы желаете, я могу передать вам эти протоколы.

— Желаю. Очень желаю. — Она просто скрежетала зубами, еле сдерживаясь от того, чтобы высказаться о Наполеоне в изящном ключе. Саша был доволен, теперь она костьми ляжет, но не допустит более усиления французской партии при дворе.

— Мама, но я вас очень прошу — не делайте резких и необдуманных поступков. — На что Мария Александровна лишь презрительно скосилась на сына. — Ну что вы, мама, вы меня не поняли. Дело в том, что во всей этой польской истории есть один нюанс, который меня очень сильно беспокоит. Дело в том, что в день последнего покушения на брата на вокзал Варшавы пришла телеграмма, в которой говорилось, будто я прибываю на поезде.

— И что в ней необычного? — чуть ли не с усмешкой спросила императрица.

— Да все. Ее просто не могли прислать. Некому было это сделать. Я же конной группой ехал вдоль железной дороги, намереваясь ликвидировать засаду бунтовщиков, и посещал все города, в которых имелись телеграфные станции. Все руководители были в курсе того, что я не еду на поезде. Им не было никакого смысла давать подобного рода провокационного сообщения. Так вот, мои люди стали тщательно изучать ситуацию и выяснили, что телеграмма на Варшавский телеграфный узел пришла из Санкт-Петербурга. Но главное другое — оба телеграфиста, замешанные в этом деле, погибли сразу же, как только мои разведчики вышли на их след. Вы ведь, наверное, не в курсе, но они оба уже на следующий день подали в отставку и попытались скрыться. А ведь эта телеграмма, мама, ключ к успеху покушения. Вы подумайте, разве смогли бы эти бандиты столь малым числом пробиться к моему брату, если бы почти весь персонал Старого замка не отбыл на вокзал меня встречать? Я ту телеграмму сохранил на память и могу вам тоже передать. Может, вы желаете на нее взглянуть?

— Безусловно, я хочу с ней ознакомиться. — Мария Александровна несколько успокоилась и задумалась. — Но если все так, как ты говоришь, то бандитам кто-то помогал из Санкт-Петербурга.