Читать книгу "Забытые заживо - Вячеслав Денисов"

Гоша слушал, не перебивая.

– Когда Макаров вернулся из леса… Помните, он ходил за группой, отправившейся в джунгли? Так вот, в лесу ему стало плохо, и он впал в кому. Но спустя некоторое время пришел в себя и даже выбрался из леса. И я, показывая ему, где на руке Адриано находится татуировка…

– Какая татуировка? Вы меня совершенно запутали.

– Об этом позже, – пообещал Донован. – Так вот, когда я ткнул пальцем в локтевой сгиб Макарова, я обнаружил там след от иглы. Ему ставили капельницу, понимаете…

Гоша ошарашенно смотрел на доктора и не скрывал своего изумления.

– Его реанимировали в лесу. Только не спрашивайте меня кто.

Подозревать, что Донован перегрелся, оснований у Гоши не было. Донован выглядел энергичным, рассудительным человеком, несмотря на свою чудовищную усталость.

– Зачем кому-то понадобилось реанимировать Макарова? Чтобы спустя двое суток его в том же лесу?…

– Вы торопите события. Давайте попробуем уви- деть факты, которые раньше казались естественными, а сейчас настораживают.

– Давайте, только я таких не вижу, – признался Гоша.

– Хорошо. Факт первый: я не видел на корабле капитана, не видел команды. За все то время, что мы шли от Гаваны до этого острова, я встретил только помощника капитана, гида, официанта и двоих матросов, что вели катера. Ну, еще чернокожий бармен, для которого доллар – не чаевые. Быть может, вам посчастливилось встретить кого-то еще?

Гоша сунул руку в карман и вынул сигаретную пачку. Внутри ее виднелись четыре сигареты. Щелкнув зажигалкой, он нервно закурил.

– Нет.

– Вот так, – обрадовался чему-то Донован. – Факт второй: на палубе Левша расспрашивал об исчезнувшем гиде. Ответа о его судьбе до сих пор нет. Помощник капитана сказал, что гид перешел во второй класс. Но ни один из пассажиров второго класса человека, похожего на нашего гида, не видел. Ну и, наконец, факт третий:татуировка.

Гоша затянулся и выпустил дым в сторону. Подхваченный ветерком, он тут же исчез. Снова запахло влажной зеленью.

– На руке Адриано во время его криза я обнаружил странную татуировку красного цвета. Ладонь, словно протянутая за подаянием, а на ладони стоит католический крест. Я полагаю, что такая же есть и на руке Франческо, который, как вы помните, согласен ско- рее умереть, чем отдать кому-то кейс, пока сам, допустим, мочится.

Донован смотрел на Гришу и в эти мгновения был самим собой – лишенным страха, угрызений совести, словом, был таким, какой он и есть в жизни, вне окружения людей, зависимость от которых требует менять выражение лица. Выпуклый лоб, ясные, глубокие глаза цвета неба, чуть обвислые щеки, подпорченные двухдневной щетиной, и губы – припухлые, потрескавшиеся. Он был меньше всего сейчас похож на врача, но это был врач. Ноздри приплюснутого носа Донована раздувались, выдавая в нем человека чувственного и любознательного, и любознательностью этой он был похож в эти мгновения на оказавшегося в чужеродной среде домоседа.

– И как факт третий последовательно связан с первыми двумя?

– А вы сами попробуйте вывести заключение, – растеряв все силы, но не утратив ученого лукавства, сказал Донован и на своем перепачканном мокрой пылью лице изобразил мину терпеливого ожидания.

Гоша хотел есть, он просто изнывал от голода. Еще он не прочь был бы заснуть прямо здесь и сейчас. Но настойчивость Донована была настолько вызывающей, что в нем тоже заговорил бывший студент МГУ.

– Вы меня достали. Но – будь по-вашему. Вывод такой: из порта Гаваны вышла «Кассандра», на борту которой находилось всего шесть членов экипажа. Никакого капитана не было. Эндрю Джексона, названного капитаном, никто в глаза не видел. Говорили, что он простудился. Скорее всего, помощник и есть капитан. Им зачем-то нужно было убить Адриано, что они и сделали. Чтобы привязать к этому третий факт, нужно знать, что означает его татуировка: ладонь со стоящим на ней католическим крестом.

– Пять членов экипажа.

– Что? – недоуменно сощурился Гоша.

– Джордж, управлял катером второго класса тот самый официант, которому я заказывал сок. Полагаю, что это именно с ним и ругался Макаров. Я думаю, на острове оказались только те люди, чье присутствие здесь было необходимо экипажу «Кассандры».

– Почему вы так решили?

– Потому что я своими ушами слышал, как в ответ на просьбы некоторых пассажиров осмотреть остров им было сказано помощником капитана о невозможности этого. Места, мол, все заняты. Между тем лично я получил приглашение отправиться на остров спустя только десять минут после услышанного мной отказа какой-то миссис Арчер и признаюсь вам, что о поездке на остров до этого не имел никакого представления.

Гоша в последний раз затянулся, раздвинул траву и вмял окурок в землю. Похоже, он был педантом.

– Я тоже был приглашен перед самым отплытием.

– Вот видите!

– Татуировка, – глухим голосом напомнил Гоша.

Донован оглянулся, словно находился в кафе, и, зачем-то стянув с головы шляпу, подвинулся к нему.

– Видите ли, мой друг, дело в том, что ладонь, на которой стоит крест, это знак организации, которая…

* * *

Дождавшись, пока закончится завтрак – двоим приятелям помимо пяти тунцов удалось взять в плен и прикончить шесть лобстеров, – Дженни сходила к океану, умылась, посмотрела на свое отражение в воде, подумала, стоит ли расстегивать еще одну пуговицу на блузке, и застегнула предыдущую. Удостоверившись, что теперь ее вид вполне соответствует предполагаемому характеру будущего разговора, она направилась в сторону от навеса. Она шла так, что ни один из пассажиров «Кассандры» не мог усомниться в том, что она не имеет никакой определенной цели.

Между тем цель была, и имела она мужские очертания. Эти очертания являли собой Франческо, который на ночь приходил к костру, а с рассветом поднимался и удалялся от остальных шагов на пятьдесят. Его и до высадки на острове не замечали в числе болтунов, а после смерти Адриано он замкнулся окончательно. На острове были люди, и был Франческо. С кейсом. Он выглядел как наблюдатель, который обязан документально зафиксировать финал этого путешествия. Между тем он был одним из них, и никто из присутствующих не мог правильно ответить на вопрос – тяготится он своим отчуждением, или же это привычный ему образ жизни.

После ссоры с Макаровым и появления пистолета, который Франческо вынул из своего пиджака, отношение остальных к нему ухудшилось, впрочем, об этом инциденте быстро забылось после ужасного случая с Адриано. А о том, почему у него оказалось оружие, никто не спрашивал. Каждый из нынешних островитян интуи- тивно почувствовал ту грань, которую сейчас нельзя было переходить. Иначе быть беде. Вторжение в личное пространство другого, если только он сам не пожелает раскрыться, как-то само собой попало в разряд моветона.