Читать книгу "Золотые сердца с червоточинкой - Глен Кук"

– Пожалуй. Где Уилла Даунт?

– В своем кабинете. Выполняет мое поручение.

– Амбер, будь добра, приведи ее. И скажи, чтобы не забыла документы.

– Слушаюсь, хозяин. – Девушка подмигнула. Ее мать прекрасно все видела.

– Госпожа, я был бы весьма признателен, если бы вы отложили на денек-другой расправу над Уиллой Даунт и всеми прочими. Завтра я хочу пригласить вас на прогулку, во время которой мы посетим те места, где преступники получили выкуп и где убили Амиранду.

– Это необходимо?

– Да. Я рассчитываю, что после прогулки никаких сомнений уже не останется.

Владычица Бурь не стала расспрашивать подробно, за что я был благодарен. По правде говоря, не такая уж она и страшная.

Мы молча ждали.

50

Наконец появилась Уилла Даунт с бумагами под мышкой.

– Вы звали меня, мадам? – Похоже, мое присутствие ее не удивило (и не должно было, если вдуматься – ведь у нее наверняка хватает осведомителей среди слуг).

– Мистер Гаррет расследует по моему поручению обстоятельства гибели Амиранды, Карла и Коуртера. Он выразил желание задать вам несколько вопросов. Будьте любезны, Уилла, отвечайте искренне.

Когда Владычица Бурь упомянула Коуртера, я приподнял бровь. Любопытно. Да, в уме ей не откажешь.

– Передайте мистеру Гаррету документы.

– Вы стервятник, мистер Гаррет, – проговорила Уилла Даунт. – Не уйметесь, пока не выклюете глаза всем?

– Если мне не изменяет память, я всякий раз появлялся во дворце да Пена отнюдь не по собственному желанию. Вспомните. Хотя вы вряд ли запоминаете подобные мелочи.

– Ваше остроумие по-прежнему на уровне.

– Уилла, замолчите. Будете говорить, только когда вас спросят. Садитесь.

– Хорошо, мадам.

Зверь, что называется, выпустил когти.

Уилла Даунт села в кресло. Ее лицо, как обычно, ровным счетом ничего не выражало.

Ладно, голубушка, сейчас ты у нас попляшешь. Я принялся изучать документы. В письмах подробно объяснялось, что и как следует делать. Я отложил в сторону те, которые видел раньше, пристально поглядел на Уиллу Даунт и спросил:

– Когда вы начали догадываться, что похищение Карла инсценировано?

– Когда исчезла Амиранда. Перед тем как сбежать, она вела себя весьма странно и подолгу о чем-то шепталась с Карлом.

Врет и не краснеет. Ведь Амиранда сбежала из дома уже после того, как Уилла Даунт поехала выкупать Младшего. Или… Или она заблаговременно узнала о планах девушки?

– А когда вы поняли, что преступники взялись за дело всерьез?

– Когда приехала туда, где должна была передать выкуп. Боюсь, я утратила самообладание. Эти бандиты напугали меня до полусмерти.

– Опишите их, пожалуйста.

Она нахмурилась.

– Я вас уже спрашивал, при каких обстоятельствах вы передали деньги. Вы не пожелали ответить, на что в прошлый раз имели полное право. Но теперь все иначе. Слушаю вас. – Я взял в руки письмо, которое еще не читал.

– На дороге стояли две закрытые коляски. Бандитов было по меньшей мере четверо. Возницы-полукровки, какой-то человек весьма отталкивающей наружности и очень симпатичная девушка. Главным был тот урод.

– Что значит «по меньшей мере»? Там был кто-то еще?

– Меня не выпускали из экипажа, но мне показалось, что в одной из колясок кто-то есть… Впрочем, я могла и ошибиться.

– Гм… – Я переставил свое кресло так, чтобы на него падал свет. – Продолжайте. И постарайтесь ничего не упустить.

Уилла Даунт принялась рассказывать – замогильным голосом, словно жизни в ней оставалось всего ничего. Я услышал практически то же самое, что уже знал от Скредли, поэтому стал проглядывать письма. Одно из них привлекло мое внимание. Я перечел его дважды. Неужели нашел?

Уилла Даунт тем временем дошла в рассказе до моста через Малую Сосновую речку, от которого поехала домой.

– Минуточку, – перебил я.

Она замолчала.

– Эта история с выкупом сильно смахивает на глупую шутку. Деньги получили, а жертву не вернули. Тут, разумеется, вашей вины нет, вы ничего не могли поделать. Кроме того, бандиты позволили вам разглядеть себя и отпустили подобру-поздорову, хотя знали, что вы – секретарь женщины, сына которой они собирались в скором времени убить.

– Я не могу этого объяснить. Сказать по правде, когда я поняла, что Карла с ними нет, то решила, что меня непременно убьют.

Неужели ты не приняла никаких мер предосторожности? Отдала, например, не весь выкуп, а только часть – остальное, мол, когда вернете Карла. Или заявила, что привезла столько, сколько смогла. Что-нибудь в этом духе, иначе сейчас ты бы здесь не сидела.

Вслух ничего подобного я, конечно, говорить не стал.

– Они не упоминали при вас никаких имен?

– Нет.

– А хорошо вы их разглядели?

– Достаточно хорошо, чтобы узнать, если увижу. Девушка и урод держались в тени, но я отлично вижу в темноте, поэтому они зря старались. Скорее всего просто не догадывались.

– Может быть. Теперь это не имеет ни малейшего значения. Все они мертвы, кроме девушки.

Уилла Даунт вопросительно поглядела на меня, ожидая продолжения. Ну и выдержка у нее, черт возьми!

Что ж, я выяснил все, что хотел в присутствии Владычицы Бурь. Интересно, как бы потактичнее намекнуть… Тут в зал вошла Амбер.

Рейвер Стикс молча поднялась и вышла за дверь.

– Я ничего не нашла, – прошептала Амбер. – Дневника она не вела…

– Амбер, шептаться на людях невежливо, – заметила Уилла Даунт.

Я утвердительно кивнул.

– Счета как будто в полном порядке. Серебро продавалось в пределах от семи до пятнадцати процентов ниже рыночной цены. Я не то чтобы уверена, но мне кажется, что в данных обстоятельствах это было оправданно. Кстати, сейчас стоимость серебра упала настолько, что бывшие покупатели стали продавцами.

Амбер есть Амбер – никогда не забывает о деньгах и драгоценных металлах.

– Кто покупал серебро?

Девушка протянула мне список.

– Очень интересно. Лаймен Гамелеон, едва ли не главный подозреваемый, приобрел больше всех, причем с максимальной скидкой.

Даже это не проняло Уиллу Даунт.

– Положение было отчаянным, – сказала она, – поэтому я продавала серебро за ту цену, которую мне предлагали. Владычица Бурь проверила счета и ни в чем меня не упрекнула.

– Амбер, ты помнишь, когда заключались сделки? – справился я, повинуясь некоему внутреннему голосу.