Читать книгу "Божественный яд - Антон Чиж"

Ванзаров выплеснул ярость и тяжело дышал. Он раскраснелся, вспотел и полез в карман за платком. Лебедев машинально давил ложечкой кофейную гущу, видимо ожидая катастрофу: сейчас оскорбленная Герцак встанет и уйдет.

Однако Вера с восхищением смотрела на сыщика.

— Уважаю, — сказала она тихо. — Хоть полицейская ищейка, «фараон», а имеет представление о чести! Редкий случай.

— Вот что, Вера… — все джентльменство Ванзарова окончательно улетучилось. — Или веди к своим знакомым, или проваливай.

Лебедев трусливо зажмурился.

— Ладно, Ванзаров, ты мне понравился! — Вера встала из-за столика. — Поехали.

5

Герцак, Ванзаров и Лебедев сели в пролетку. Джуранский, сохраняя инкогнито, поймал другого извозчика и приказал следовать за удалявшимся экипажем.

До Седьмой линии Васильевского острова они добрались за пятнадцать минут.

Дама провела эксперта и сыщика по двору, заваленному снегом и замерзшими помоями, и открыла дверь черной лестницы.

Джуранский, осмотревшись, выбрал позицию на улице, рядом с воротами. Ротмистр четко выполнял распоряжение Ванзарова: не повторять ошибки, случившейся в Озерках, и заранее перекрыть возможный отход преступников. Джуранский не обратил внимания на даму в десяти шагах от него, которая, пошатываясь, шла в сторону Большого проспекта. Мечислав Николаевич видел только ее спину и решил, что пьяная проститутка возвращается домой.

Вера поднялась на четвертый этаж, подошла к ободранной двери и постучала три раза особым сигналом.

За дверью что-то громко лязгнуло, словно отпирали амбарную щеколду.

— Василий, я с гостями! — Вера отстранилась, показывая двух господ.

Родион Георгиевич вежливо приподнял котелок, приветствуя нечесаное существо мужского пола, с босыми ногами, в замызганной рубахе навыпуск, и последовал за дамой. Эксперт шел следом.

Войдя в темную прихожую, Ванзаров сразу почувствовал сладковатый запах.

— Чем пахнет? — тихо поинтересовался сыщику эксперта.

— Так пахнут бескрайние поля в Китае, засеянные красным маком, в соке которого люди находят дорогу в страну фантазий… — Лебедев вздохнул. — …Из этой страны уже нет возврата. Так пахнет опий.

— Аполлон Григорьевич, вы уже здесь бывали?

— Никогда! — признался Лебедев. — В артистических кругах это место называют «Черная Башня». Попасть сюда можно только по рекомендации одного из членов кружка, который создал и возглавляет недоучившийся студент Иван Богородов. Поэтому всех его, так сказать, «учеников» прозвали «богородовцами». Многие хотели бы здесь побывать, но разрешается лишь избранным. То, что Вера решилась нас привести, — просто чудо.

— Это что — секта?! — прошептал Ванзаров.

— Скорее тайный союз единомышленников. «Богородовцы» собираются вместе, говорят о новых путях в искусстве, философствуют, придумывают формы театра будущего, пишут безумные стихи, рисуют картины, которые и дворник не согласится повесить в своей каморке… Ну и тому подобное…

— И что ж тут такого? — удивился сыщик. — Богема, она и есть богема! Фантазии и все такое…

— Да, только все их художественные фантазии рождаются под воздействием регулярного приема опия. Вот вам и вся богема. Я бы назвал их самоубийцами.

— А почему «Черная Башня?»

— Сейчас увидите…

Прямо перед носом Ванзарова резко распахнулся занавес, вспыхнул свет, и сыщик увидел Веру. Герцак придерживала над головой материю из черного бархата.

— Отец тебя примет! — сказала она с неожиданным достоинством. Так дворцовая фрейлина сообщает о высокой милости императрицы. — Пойдешь один. Аполлону велено ждать.

— Желаю удачи! — обиженным тоном пробормотал Лебедев.

Ванзаров переступил порог комнаты, и Вера сразу задернула занавес, словно оберегая тайну от любопытства; эксперта. То, что увидел Родион Георгиевич, было крайне необычно. Все стены, потолок и пол покрывала черная: краска. Черные шторы наглухо закупорили окна.

На полу черной комнаты, посреди разноцветных персидских подушек, возлежал юноша лет двадцати трех, тощий и вялый, с редкими клочками мерзкой бородки. Судя по всему, это и был Отец, или, в миру — Иван Богородов.

Хозяин «Черной Башни», покуривая трубочку, посмотрел на Ванзарова мутными рыбьими глазками и тихонько икнул.

— Чего тебе, старик? — пропел Отец Иван сонным фальцетом.

Ванзаров подумал, что он правильно сделал, не взяв с собой Джуранского. Услышав подобное, ротмистр мог бы потерять сдержанность, и секте «богородовцев» пришлось бы долго выхаживать своего владыку. Родион Георгиевич собрал все дружелюбие, которое у него осталось.

— Господин Богородов… — начал сыщик.

— Не сметь! — прошипела Вера с такой злобой, что Ванзаров слегка опешил. — Для тебя он — Почтенный Отец!

Мутные глазки заволоклись дымком, источаемым из ноздрей и сомкнутых губ Ивана.

— Почтенный Отец! — скрипнув зубами, произнес Ванзаров. — Я ищу двух женщин. Одна из них могла приходить к вам за…

— Божественным нектаром, — вовремя подсказала Вера.

— …за божественным нектаром, — повторил сыщик.

— Многие приходят и уходят, но лишь избранные остаются, старик! — божество закатило глазки.

— Позвольте, я покажу фотографии… — Ванзаров сунул руку во внутренний карман и вытащил карточки. — Вот, прошу вас…

Богородов глянул на карточку и сразу узнал барышню. Не так давно ее привела сюда почитательница, представила родственницей из Вильно. Иван благосклонно принял новенькую. Однако девка решительно отказалась отдаться духовному вождю. Иван удивился, но разрешил ей остаться. Она долго не появлялась, а сегодня прибежала как бешеная, стала требовать опий.

Отцу было лень пошевелить языком. Он плыл в сладком тумане.

— Уходи, старик, ты мне неинтересен, — пропел Иван и сомкнул веки.

Родион Георгиевич вопросительно посмотрел на Веру. Суфражистка молча подняла край черного занавеса, указывая на выход.

Вот теперь Ванзаров пожалел, что с ним нет Джуранского. А впрочем, нельзя же уйти не солоно хлебавши…

Сыщик спрятал фотокарточки, быстро шагнул к Отцу, схватил его за грудки, легко поднял и хорошенько встряхнул.

— Отвечать сыскной полиции! Быстро! — рявкнул Родион Георгиевич, еще раз встряхнув духовного лидера. — Я тебе устрою притон! Живо познакомишься с приставом Щипачевым! Он тебе покажет «Черную Башню» в арестантской! Посидишь денек с ворами — сразу поумнеешь!

Вера, остолбенев, так и стояла с поднятым занавесом. В проем уже просунулся ухмыляющийся Лебедев. А Богородов испуганно хлопал длинными детскими ресницами.

— Опий ей дал? — закричал сыщик прямо в лицо бывшему студенту.