Читать книгу "Дальтоник - Джонатан Сантлоуфер"

Бойд Уэртер посмотрел на пустое пространство рядом с парнем.

— Я спрашиваю, что, черт возьми, ты затеваешь?

— Мне… мне нужна ваша помощь.

— Сначала развяжи меня! Немедленно! Ты что, мать твою, совсем спятил? — Уэртер начал извиваться, и кресло слегка подпрыгнуло.

Парень подскочил и примотал кресло к трубе отопления.

Уэртер приказал себе успокоиться.

— Что ты делаешь? Скажи, что тебе нужно. Я уверен, мы сможем договориться.

— Ш-ш-ш… — Парень наклонил голову набок, словно прислушиваясь к чему-то. — Что? Нет, Тони. Не сейчас! Извини. — Посмотрел на Уэртера. — Так что вы спросили?

— Я… хм… спросил, что тебе нужно.

— Поговорить.

— Поговорить?

— Ага.

Бойда Уэртера охватил ужас. К горлу подступила желчь, он чувствовал, что его вот-вот стошнит. «Нет, нужно держаться. Это же просто парень, какой-то хлюпик. Я справлюсь с ним, нужно только выиграть время».

— Я же сказал, мы можем поговорить в любое время.

— Нет, вы хотели, чтобы я ушел.

— Потому что устал.

— И вам они не понравились. — Парень показал на разбросанные по полу репродукции Френсиса Бэкона, Джонса и Сутина.

— Ты неправильно меня понял. Зачем бы я стал покупать картину Джаспера Джонса, если бы он мне не нравился?

— Он… болен и очень страдает. Вы это знаете?

— Кто?

— Джаспер Джонс.

— В самом деле?

— Да.

Уэртер не видел часы, но знал, что скоро должна прийти ассистентка Виктория. Нужно затянуть разговор.

— Сколько тебе лет? Двадцать два или двадцать три?

— Почему вы спросили? — Парень в это время беспорядочно двигался по мастерской, что-то бормоча себе под нос. Он действительно не знал, сколько ему лет.

— Мне… мне просто стало любопытно, что ты такой молодой и профессионально занимаешься живописью… — Уэртер, охваченный паникой, соображал, что еще сказать. — Я, хм… всегда хотел… иметь сына, чтобы можно было передать ему опыт.

Парень замер.

— Передать опыт?

— Да. Открыть секреты мастерства. Да, я мог бы помочь тебе… в твоем творчестве.

— Вы это серьезно?

— Абсолютно. Очень хотелось бы помочь тебе.

— Здорово. Это здор-р-рово! Вы классный чувак. Таких, как вы, очень мало! — Парень замолчал, положил руку на плечо Уэртера. — Давайте поиграем. Я буду показывать на ваши картины, а вы назовете цвет.

— С выключенным верхним светом это будет довольно трудно. — Уэртер вспомнил, как парень щурился при ярком свете.

Через секунду в мастерской снова стало светло.

— Я сделал для вас свет. Чтобы было более… продуктивно. Что это? — Он показал на сверкающую серебряную цепочку на шее художника.

— Амулет. Очень старый. Средневековый.

— Я читал об этом. Знаю. Средние века, это здор-р-рово.

Уэртер вспомнил, как занимался любовью со своей первой женой, красавицей. А потом она надела ему на шею этот амулет. В любое другое время это вызвало бы у него улыбку.

— Я ношу его на счастье. — И тут Уэртера осенило. — Хочешь я подарю его тебе? Он принесет удачу.

— Bay, это так мило с вашей стороны. — Парень наклонился, и Уэртер уже собрался вонзить ему в предплечье зубы, но увидел на запястье широкий неровный шрам и замешкался, а потом было поздно.

Парень подержал цепочку в руке, восхищаясь, потом надел на шею.

— Я никогда не забуду вашей доброты.

— Не стоит благодарности. — Уэртер натянуто улыбнулся.

— Ладно. Теперь играем. В цвета.

— Давай.

Парень повернулся к огромному абстрактному полотну Уэртера, показал пальцем.

— Какой это цвет?

— Желтый.

— Желтый? Вы уверены? А это?

— Это… хм… красный.

Парень прищурился.

— Не дурачьте меня.

— Но это красный. Ты что, не видишь?

— Конечно, вижу!

Уэртер пытался пошевелить руками, но пленка держала крепко.

— У тебя что, непорядок с глазами?

— В каком смысле?

— Не знаю. Но… мне кажется, у тебя трудности… с правильным определением цвета.

Парень подошел к нему и выпалил в лицо:

— Нет… Нету меня никаких трудностей.

— Прекрасно. Нет так нет.

Парень метнулся к рабочему столу. Быстро осмотрел тюбики с краской, свинтил с одного крышку, подошел, сунул под нос художнику.

— Вот он, красный.

Уэртер смотрел на ярко-зеленую масляную краску, не зная, что сказать.

— Это красный?

— Хм… нет.

— Вы говорите, что это не красный?

— Посмотри на этикетку.

Парень поднес тюбик вплотную к глазам, но без лупы не удавалось прочитать четкую надпись на этикетке: «фалоцианиновая зелень». Он лизнул краску языком.

— На вкус красная. Попробуйте. — Он выдавил краску на плотно сжатые губы художника.

— Правильно, — промямлил Уэртер, отплевываясь. — Я ошибался.

Парень подошел к картине Уэртера и быстрым движением выдавил на холст весь тюбик зеленой краски. Отступил в сторону, посмотрел.

— Разве не подходит? — Он заморгал и нахмурился, видимо, чувствуя, что оттенок совсем другой. Взглянул на художника: — Может быть, вы правы. Но только, пожалуйста, не врите. Это снизит продуктивность. Ведь вы собирались передать мне… как вы сказали?

— Передать опыт.

— Ага, опыт.

Уэртер спокойно наблюдал, как толстая зеленая гусеница сползает вниз по его недавно законченной картине, портя все.

— А здесь какой цвет? — Парень показал на темно-оранжевый.

Уэртер вздохнул, стараясь не облизывать запачканные краской губы.

— Оранжевый. Смесь кадмиевой красной с лимонно-желтой и небольшое количество титановых белил.

Парень прищурился, рассматривая часть картины, казавшейся ему серовато-коричневой.

— Покажите.

Уэртер дернулся.

— Как мне это сделать?

Парень подбежал к рабочему столу, начал укладывать тюбики с краской себе на руки, как младенцев.

— Он передвигается, — сказал Уэртер.

— Что?

— Рабочий стол. Он на колесиках.