Читать книгу "Приходит ночь - Хизер Грэм"

— Эдам дома? О, Ли, дай мне поговорить с ним!

— Брин! Оставь фотографии и поезжай домой!

В трубке щелкнуло. Она едва смогла подняться — так дрожали колени. Ей удалось встать и выйти из будки. Она положила фотографии на диван и пошла прямо к вращающимся дверям на крытую галерею.

Брин отдала свой талон парковщику и с шиком вручила ему большие чаевые. Фургон подкатил к галерее, парковщик открыл ей дверцу, и она забралась внутрь. Ладони у нее были влажные, но она крепко держала руль.

Случайно она взглянула в зеркало заднего вида. Тот человек со странными темными волосами и в плаще внимательно смотрел ей вслед. Ее начало знобить, но она заставила себя глядеть на дорогу.

Домой, домой, домой. Она ехала домой, и Эдам должен быть там. Время, кажется, почти остановилось.

Дороги были до безобразия забиты машинами. Брин еще раз глянула в зеркало заднего вида, чтобы перестроиться в другой ряд и не пропустить выезд на шоссе. Она тихонько чертыхнулась от нетерпения. Некий черный седан сидел у нее на хвосте. Она включила поворотники. Седан чуть отстал. Брин сменила ряд, но оставила поворотники гореть. Вот, сейчас будет ее поворот…

Эдам. Она едет к Эдаму. Брин представила его пухлые щечки, его большие зеленые глаза. Она обнимет и расцелует его так горячо, что он, пожалуй, сам сбежит из дома.

Брин начала сворачивать. Внезапно она почувствовала, как по ее телу пробегает волна мучительной дрожи. Она услышала звон разлетающегося вдребезги стекла и скрежет металла о металл. Последнее, что она запомнила, — это то, что кто-то въехал ее фургону в зад.

Она больно ударилась головой о руль. Фургон занесло, закрутило. Или это у нее в голове все так понеслось? Она не успела понять. Мир вокруг нее померк, а потом и вовсе обрушился в темноту.

Возвращение Эдама ввергло дом в совершеннейший хаос. Для самого малыша это обернулось новой опасностью — быть насмерть задушенным в объятиях любящими братьями, Барбарой — и им самим, признался себе Ли.

Эдам расплакался, требуя себе тетю Брин. Ли приложил титанические усилия, чтобы убедить его, что скоро она приедет. Брайан и Кит принялись выспрашивать у него подробности случившегося. Ли пытался утихомирить старшеньких, чтобы спокойно поговорить с Эдамом.

— Ты знаешь, где находился?

— В одном доме.

— А что это был за дом?

— Я не знаю. Просто дом.

— А кто присматривал за тобой?

Малыш на минуту смутился, но потом ответил:

— Обо мне заботилась Мэри. Она старалась быть доброй, но все время ссорилась с тем человеком.

— Каким человеком, Эдам?

— С человеком, который был в черной маске.

— Хорошо, Эдам. Ты помнишь, как выглядела Мэри?

— Это девушка.

— Постарше? Молодая? Волосы у нее были темные или светлые? Стройная или толстая?

— Она была тощая! — фыркнул Эдам и задумался. — А волосы у нее были темные. Я больше не хочу отвечать на вопросы. Я хочу к тете Брин!

Ли вздохнул. Он тоже хотел к Брин. Он хотел, чтобы она позвонила в полицию. Он будет настаивать на этом, как только она войдет в дом.

— О'кей, Эдам. — Ли прижал его к себе, поворошил волосы и отпустил. — Хочешь мороженое или что-нибудь в этом роде?

— У нас есть шоколадный торт! — воскликнул Кит.

Барбара, которая в первые пять минут пребывания дома отказывалась отпустить Эдама от себя, по-прежнему находилась неподалеку.

— Давай, Эдам, поедим мороженое.

Барбара, обеспокоенно нахмурившись, глянула на Ли и показала на часы, висевшие на стене в кухне.

Брин уже должна была вернуться. Ли вышел на крыльцо и поглядел на наручные часы. Он звонил ей в «Маунтин-Вью» уже более получаса назад, но пока фургон не появился.

Что за чертовщина могла ее так задержать?

Зазвонил телефон, и он бросился назад в дом, оказавшись рядом с аппаратом, прежде чем Барбара сняла трубку.

— Алло! — кратко ответил он, глядя на Барбару.

— Твоя подружка попала в маленький несчастный случай, Кондор. Не надо сильно волноваться — он действительно небольшой. Но я представил себе, что ты все еще носишься с идеей позвонить в полицию. Не надо. Она не сможет всегда следить за домом и детьми, и ты не сможешь следить за ней все время. Слышишь, что я говорю, Кондор?

Несчастный случай, несчастный случай… что несет этот сукин сын? — недоумевал Ли. Все в его душе перевернулось и взорвалось.

— Помогай тебе господь, если она пострадала. Не сомневайся, я найду тебя, с живого шкуру сдеру и порву на куски…

— На твоем месте я бы положил трубку. Может, кто-то пытается дозвониться тебе…

Трубка в руке у Ли смолкла. В голосе Барбары, которая стояла перед ним, нарастала тревога.

— Что случилось? Что случилось?

В ответ Ли отчаянно затряс головой и лицо его приобрело предостерегающее выражение, когда он указал в сторону детишек, которые все еще болтали как заведенные, сидя над мороженым. Эдам сделался для своих братьев чем-то вроде обожаемой знаменитости, и сейчас, к счастью, он вовсю о чем-то им рассказывал.

— Что происходит, Ли? — понизив голос, спросила Барбара.

— Я не знаю. Этот шутник сказал, что произошел несчастный случай…

— Несчастный случай? Господи боже!

— Прекрати, Барбара! Прекрати. Ты уже визжишь. А ты должна быть спокойной! Я выезжаю встречать Брин, поеду по ее маршруту. Я позвоню сразу, как…

Он замолк, и они оба замерли на месте, потому что телефон принялся трезвонить опять. Потом Ли буквально сорвал трубку с рычагов:

— Да?

— Мистер Ли Кондор?

— Да?

Голос решительно не принадлежал шептуну. Это был мужественный голос, спокойный и вежливый.

— Пожалуйста, сохраняйте спокойствие! Я сержант Макклоски из дорожно-патрульной службы штата Невада. Мистер Эндрю Маккэйб сказал мне, что я могу найти вас здесь… Имел место несчастный случай…

Когда Брин открыла глаза, мир находился в полном беспорядке. Ей пришлось поморгать, чтобы вернуть картине Вселенной четкость.

Она осознала, что движется. Ее держали чьи-то руки, и они несли ее куда-то.

Брин взглянула на одну из этих рук. Та была облечена в светло-бежевую ткань. Человек был одет в плащ. Страх прокрался в ее сердце еще раньше, чем она подняла глаза на лицо этого человека.

Это был он! Мужчина со странными темными волосами и усами, который расхаживал по вестибюлю в «Маунтин-Вью».

Она закричала.

Он взглянул на нее, такую испуганную, и заговорил: