Читать книгу "И Боги порой бессильны - Ольга Токарева"

Иргнарон на обучение.

Скрывающие магически одаренных детей будут наказываться тюремным заключением и штрафом в сто золотых монет».

– Ох!

– Это ж где таких денег взять?!

– Да у нас отродясь магии не водилось!

Понеслись выкрики со всех сторон.

Старик поднял руку вверх, и все замолкли как по команде.

– Не переживайте, проверка на наличие магии совершенно безболезненна. Мало того, обучение в академии бесплатно для тех детей, чьи родители не в состоянии оплатить их учебу и специализацию. А после обучения одаренных детей ждёт приличная, хорошо оплачиваемая работа.

– Больно мудрено говоришь, человек хороший. Не все понятно, но одно знаем точно. В нашем селе отродясь магии не было. Да откуда ей взяться? Мы люди простые, селяне, сеем злаки и скот выращиваем.

– Раз магии в вашем селе нет, то, может, опишете мне, какая она?

Глаза старичка стали хитрыми-хитрыми.

Почесав свою проплешину, Водырь подергал плечами, словно ища поддержки у селян, но те упорно молчали, обдумывая слова незнакомца.

Спасло всех появление Гриды. Вдовушка дольше всех задержалась на лесной поляне. Удрученная исчезновением стройных красавцев, понуро дойдя до столпившихся селян, растолкав их локтями, она подошла к старосте, толкнула того в бок.

– А этому чего здесь надо?

– Магию ищут, – не глядя на Гриду, промолвил староста Орковки и, махнув рукой, пошел в направлении своего дома, крикнув на ходу: – Хватит рты разевать! Скотина в хлевах не поена и не кормлена! У кого дети старше пятнадцати лет, всех завтра к обеду на площадь ведите! – остановившись, словно что-то вспомнив, Водырь повернулся, погрозил кулаком селянам: – Да смотрите мне, не дурите, а то я вас знаю!

Орковчан словно ветром сдуло. Были намного важнее и интереснее проблемы.

В душу мужского населения закрались сомнения и страх. И они весь вечер и ночь вдобавок пытали своих жен на наличие с их стороны измены и возможности выявления магии в детях.

Женская половина томно вздыхала, отвергала сам факт измены, но в мыслях каждая уже по нескольку раз согрешила с незнакомцами из леса.

Мысли же Гриды были заняты молодым черноволосым красавцем, стоявшим рядом со стариком. И вот ничего особенного в незнакомце не было, но как встретилась взглядом с чернотой его глаз, так и забыла, как дышать. Впервые в жизни девушка заробела, а щеки покрыл предательский румянец. Развернувшись, вдовушка заспешила домой, не понимая, отчего так сильно стучит сердце, а перед глазами стоит стройная фигура незнакомца и его прожигающий душу взгляд. Проворочавшись всю ночь в постели, Грида впервые в жизни захотела ребеночка. И не просто малыша, а вот с такими вьющимися, цвета углей волосами и глазами с чернотой ночи, в которых отражается свет маленьких светящихся точек. Сморившись к утру от усталости, она проспала до обеда. Вскочив с кровати, заметалась по комнате в испуге, что незнакомцы уже уехали и ее мечте не суждено было исполниться. Прибежав на площадь, встретившись глазами с незнакомцем, вздохнув с облегчением, подошла к Чаруше.

– Какие новости в селе?

Женщина бросила недовольный взгляд на Гриду за то, что та отвлекла ее от созерцания самого интересного момента: Деспа тащила старика-мага в свой дом.

– Смотри, как старостиха возле мага увивается. Видно, за ночь выгоду обмозговала, вот и вцепилась в него своими клешнями.

– А те двое, что со стариком приехали, не знаешь, кто?

Хмыкнув, Чаруша расправила плечи и бросила на вдовушку смеющийся взгляд.

– Отчего не знать. Маги они, только пока не закончившие академию. Это у них вместо практики разъезжают по селам и деревням, выискивают одаренных.

– Маги… – со вздохом проговорила Грида. Вильнув бедрами, проплыла лебедем перед ошарашенными лицами стоявших молодых людей. Облизнув пылающие маковым цветом губы, заспешила к Маре. То, что незнакомец был уже у нее на крючке, не сомневалась. Теперь нужно уговорить травницу дать ей таких трав, чтобы сразу понесла ребеночка.

Войдя в избу, Сари застала рыдающую у печи Гриду.

Мара бросила хмурый взгляд на внучку.

– Ты где пропадала?

– На магов смот…

Девчушка не успела договорить. В углу, схватившись руками за свои волосы, завыла вдовушка.

– Да за что ж мне такая доля выпала? Ночи и дни одна-одинешенька. Слова ласкового никто не скажет, не обнимет, не прижмет к груди, не подарит радость материнства.

– Грида… ты сама виновата… Говорила тебе, нельзя столько настойки пить. Ай… – травница, махнув рукой, поспешила выйти из избы. Вой вдовушки раздражал, да помочь ничем не могла.

Кожа на руках Сари покрылась колкими мурашками, в груди скрутился горячий ком и мешал дышать. Сделав робкие шаги к воющей вдовушке, девчушка не понимала, что с ней происходит. Желание помочь рыдающей Гриде разрасталось в груди жаром. В голове всплыли записи в тетради матери Мары.

Зачерпнув кружкой воду из лохани, Сари зашептала над ней.

– Дневное светило встает, вода идет. Она движется, кружится, не дает мне запутаться, – руки девчушки заскользили над поверхностью воды, – помоги, непочатая водица, зачать Гриде здорового малыша, в лоно его принять. Пусть семя в ее теле плодится, разрастается. Быть-то сыну или дочери, ей без разницы. Прошу тебя, водица непочатая, помоги, ребеночка Гриде подари.

Вода в кружке перемешалась с зеленоватыми светящимися нитями. Сари подбежав к вдовушке.

– Пей быстрей! – сунув кружку с заклятьем к губам вдовушки, с замиранием дыхания следила, как та с наслаждением пьет воду.

Выпив содержимое, Грида некоторое время с недоумением смотрела на пустую кружку в своих руках. По телу разбегались ручейки непонятного жара и судорог в внизу живота. Отдав посудину, вдовушка встала, с опаской обошла помощницу травницы. Вспомнить, когда Сари появилась в избе, не смогла, от этого стало как-то не по себе.

– Пойду я… – шмыгнув носом, девушка вышла из дома и заспешила к рыночной площади. Душу раздирали противоречивые мысли: забыть о незнакомце или познать ласку его рук, страсть губ, испытать сладость наслаждения…

После того, как за Гридой закрылась дверь, Сари присела на лавочку. Положив слегка трясущиеся руки на колени, она облокотилась о кладку печи и закрыла глаза. В груди появилось непонятное, тянущееся, тревожное чувство, выворачивающее душу наизнанку.

От скрипа двери девочка открыла глаза.

– А ты чего такая бледная? Не заболела?

Пройдя к печи, Мара бросила охапку поленьев, подошла к внучке, потрогала рукой ее прохладный лоб.

– Жара нет, – травница прошлась рукой по рыжим волосам, вздохнув, обняла помощницу и прижала к себе, продолжая водить ладонью по