Читать книгу "Песнь лезвия конька - EvgenyaTrofims"

но позже убирая руку. На люди они вышли уже без единого контакта.

Ярослава в этот момент как раз докатала свою программу. Катя подошла к бортику, стараясь как можно меньше смотреть на сокомандницу. Не считывать её эмоции, не смотреть на техническую панель, высвечивающуюся сверху, на экране. Ни на что не смотреть.

На арене было прохладно. Но, не настолько холодно, чтобы Катя прямо ужасно замерзала. Зато дышать легче.

Несколько кругов, пару проверенных прыжков, и всё. На шестиминутной разминке она прыгнула один четверной флип и один четверной сальхов, остальные прыжки оставила без проверки. Олимпийку сняла достаточно быстро.

Зелёное, скорее даже нежно-салатовое платье с открытыми руками и изящной сеточкой по бокам. Лёгкая юбка, практически невесомая. Всё такое же изящное, как сама Катя. Только вот катает она всю ту же Лолиту.

На прокат вышла посмотреть и Тамара Львовна. А с другой стороны, на трибунах, смотрел Дима Панкратов. Вся семья собралась за просмотром проката произвольной программы Кати. И даже Тимур смотрел трансляцию.

Она в последний раз подъехала к Денису Руслановичу, отпивая воду из бутылки. Тренер ничего не сказал. Просто кивнул, смотря прямо в глаза.

— Екатерина Панкратова!

Выехала в центр. Улыбнулась, постаралась максимально спокойно себя вести.

«Катайся для него».

Имя она не произносила. Сама себе же говорила. И так знала.

Знакомая музыка, руки и ноги двигаются на рефлексах.

Денис Русланович у бортика один. Роман с Дашей, и они оба понимали, почему так разделились. Пусть у Романа мотивы были менее странные и менее аморальные, но они были. Ему нужна была Даша как практически личная ученица, а Денису была нужна Катя, как… Просто нужна.

Его мозг иногда забывал, что Катя фигуристка. Его спортсменка, практически как ребенок, которого он воспитывает. И такое отношение у него было ко всем, кого он вёл с малых лет. К Даше, которая каталась в штабе с двенадцати лет, к Ярославе, катавшейся с восьми-девяти. Да даже ко взрослому Тимуру, который штабе уже больше десяти лет. Но к ней… Нет. Катя меньше года в их штабе. Влилась, да, но тут рассуждения не об этом. Денис уже не сможет воспринять её как малышку.

Катя не думала ни о чём. Ехала, доверившись наработкам и инстинктам.

Вдох… Вперёд. Назад.

«Сделай это!»

Толчок.

Четверной флип.

Катю слегка повело на выезде, она уже подумала, что ничего не спасти. Пришлось ловить себя в полете, пытаться сгруппироваться. Но, как бы это ни было сложно или безнадежно…

Под лезвием был лёд.

Она выехала четверной флип.

Денис Русланович похлопал, но его аплодисменты влились в общие аплодисменты зала. Зрители не жалели звука, поддерживая Панкратову.

Четверной лутц.

Тамара Львовна не хлопала. Смотрела на программу, подмечая интересные моменты, которые смог разглядеть Ушаков в Кате. Она не считала, что девочка стала лучше в новом штабе. Что по-другому заиграла — это да, но не лучше, нет. Тамара Львовна видела шероховатости программы, дрожащие ноги на выезде, прочие не очень красивые мелочи. Видела лишние килограммы. А ещё видела взгляд, которым тренер смотрел на Катю. Денис видел в ней музу, это было точно. Такое сочетание тренера и спортсмена бывает редко. И, как не удивительно, Денис совпал с сестрой своего лучшего спортсмена.

В этом сезоне Катя стала девушкой на льду. Не вихрем, который разрушает все стандарты, а той, которая следует стандартам.

Четверной сальхов.

В прошлый раз она упала именно с него. А в этот раз всё было безупречно, высоко и точно.

Дима восхищался этим прокатом. Чувствовал какую-то силу, которую не чувствовал от сестры раньше. Конечно, он болел на этом турнире не за неё. По крайней мере, Дима был уверен в этом до того, как Катя вышла на лёд.

Женская сила бывает разной. И Дима это видел наглядно. Предыдущие девочки были нежными, утонченными и парящими, словно бабочки. Никто из них не рубил взглядом, никто не сжирал глазами. Кроме последних двоих. В то же время, Катя выглядит как та самая утонченная девочка. Но, внутри такая сила…

Двойной аксель.

Хореографическая дорожка закончилась, и впереди был последний четверной прыжок. Катя была очень близка к высоким баллам и, дай бог, золоту.

За этот четверной очень переживал Ушаков. Они переставили каскад в конец, как и было задумано изначально. Но, Катя ещё на катала на соревнованиях это в таком виде. Могла устать на предыдущих четверных, а цеплять каскад больше некуда.

Подходит момент. Катя скользит назад, руки в четкой позиции.

Четверной лутц.

Стоит!

Тройной тулуп.

Возможно, был недокрут. Но она выехала и продолжила программу комбинированным вращением. Четверные закончились, но выдыхать было никак нельзя. Ещё два прыжковых элемента.

Тройной лутц.

Тройной риттбергер!

На этот раз без помарок. Катя улыбнулась, уходя в дорожку шагов. Полностью довольная и ни о чём не жалеющая. Конечно, ещё можно всё испортить, но она об этом не думала. Как и о золоте. Хотелось просто помочь Денису Руслановичу.

А себе… а себе как-нибудь потом поможет. Со следующих стартов. Вот отберется на Европу, и на те призовые уже снимет квартиру. План отличный, а главное надежный.

За ней наблюдали сотни зрителей. Вся её семья, тренеры, подруги. Все, кто только мог, смотрели на то, как Катя отточенно делает дорожку шагов.

Тройной флип.

Ойлер.

Тройной сальхов.

И есть.

Заход во вращение, и широкая улыбка на лице Панкратовой. Она рада своему чистому прокату как никогда раньше. И последний бильман получается без привычных ненавистей в голове.

Аплодисменты.

Звенят в ушах, в каждой клеточке тела. Улыбка не сходит с лица, каждым движением она показывает то, как кайфует от поддержки зала. Катя кланяется во все стороны, пока над головой громогласно раздается:

— Екатерина Панкратова!

Впервые за много лет захотелось закричать «Да, это я!». Рука опускается в поклоне, а на лёд летит куча игрушек. Белые коты, на всём льду. Маленькие фигуристки собирают их, но им трудно убрать такой объем. А Катя сияет. Справилась.

«Ради него».

— Молодец, — Денис Русланович на эмоциях обнимает Катю за талию одной рукой, держа во второй всё, что как раз принадлежит ей, — Я тобой горжусь.

Шепот в шею, и Катя покрывается мурашками. Она обнимает Дениса обеими руками за шею, находясь чуть выше пола. И сколько же в нём силы?.. Одной рукой, да так просто. Точно бывший парник.

— КА-ТЯ! — зал кричал это в унисон, заставляя улыбаться.

— Спасибо, — наконец-то она отвечает Ушакову, когда её опускают на землю.

Внутри неё настолько кипит кровь, живет адреналин, что она согласна прокатать программу ещё