Читать книгу "Даже Смерть знает мое имя - Евгений Валерьевич Решетов"

серьёзно произнёс я, ощутив на себе удивлённый взгляд Марии, шокированной тем, что у меня, оказывается, уже и поместье появилось.

— Боюсь представить, какое место вы назовёте страшным, — хохотнул Вербов и уселся на диван.

Я поднёс к губам фужер, сделал глоток шампанского, а затем глянул в сторону открывшихся дверей и заметил крылатую тень, незаметно влетевшую в зал вместе с прилизанным господином средних лет.

— Мария, посиди пока с бароном. А я всё-таки рискну и сражусь с графом. Отомщу за сударя Вербова, — приподнято проговорил я и двинулся к карточному столу Михайлова.

Мог бы, конечно, сразиться с другими игроками, более слабыми, но мне нужен был вызов. Да и барон явно обрадуется, если я накажу Михайлова. А мне Вербов нравился всё больше и больше.

— Удачи! — донесся до моих ушей голос красотки.

— Ну что за удалец этот Ратников⁈ — восторженно сказал барон. — Как вы с ним познакомились, сударыня? Нет, сперва послушайте мою историю знакомства с этим героем. Приехал, значит, я с подмогой к прорыву, а там если кому и нужна была подмога, то только демонам. Ратников со своей командой юнцов и простолюдинов уже отправил их на тот свет. А там был и дракон, и пауки…

Вербов продолжил свой рассказ, но я его, конечно же, слушать не стал, а приблизился к Михайлову и компании. Всего их за столом оказалось трое: немолодые, серьёзные аристократы. У таких деньга водится.

— Не помешаю, господа? — вежливо спросил я, встав около свободного стула с высокой резной спинкой.

— С кем имею честь? — приподнял бровь граф Вениамин Михайлов, скользнув брезгливым взглядом по моей не особо роскошной одежде. Да ещё пальцы мои не унизывали перстни, а на запястьях не блестели золотые браслеты. А вот на графе всего этого добра хватало. Ему явно опасно появляться в тех местах, где обитают сороки. Они ведь польстятся на его блестяшки и утащат графа. Хотя его хрен утащишь. Он весит как два борова. Шеи нет, глазки заплыли салом, а щёки лежат на плечах.

— Артур Ратников, — представился я, гордо вскинув голову.

— О! Я о вас слышал! — оживился один из картёжников, бородатый дед с моноклем. — Присаживайтесь, присаживайтесь, молодой человек, и уж расскажите нам о том бое с драконом. Признаться, я много слышал о нём. Но вы сами знаете, что слухи частенько бывают далеки от правды.

— Присаживайтесь, если, конечно, вас не страшат наши ставки. Они весьма высоки, — насмешливо вставил другой картёжник, грузный мужчина лет пятидесяти с громадными залысинами.

— Не пугает, — сказал я и плюхнулся на стул с таким мягким сиденьем, что с него совсем не хотелось вставать.

— Любезный, на молодого человека тоже раздавай, — лениво приказал граф Михайлов седовласому благообразному крупье в жилетке и с приклеенной вежливой улыбкой.

Крупье распаковал новую колоду и быстро разметал карты. Передо мной на сукно легли шесть карточек. Причём весьма хороших. Но я никак не выдал того, что удовлетворён раздачей. Вместо этого мой взор украдкой метнулся к гардине, на которой в темноте восседал остроглазый Аким. Со своего места он вполне сможет увидеть карты графа и мужика с залысинами, когда они будут проверять их.

Мы с Акимом уже не раз проворачивали подобные трюки, поэтому у нас имелась целая система знаков.

Я подумал, что и у Михайлова, возможно, где-то в зале скрывается фамильяр, обученный ему помогать. Может, этим и объяснена его удача?

Однако граф не маг смерти, а водяной Б-ранга. Фамильяры же служат лишь магам смерти. Но всё-таки надо бы поменьше поднимать карты, а то вдруг здесь и правда орудует какой-то фамильяр? Хотя, по идее, учредитель игорного дома должен был подумать о том, чтобы игроки не жульничали с помощью фамильяров. Благо Аким умеет держаться тише воды, ниже травы.

— Ну-с, начнём, — улыбнулся Михайлов и показал всем козырную шестёрку.

— Сударь Ратников, так как насчёт рассказа о вашей битве? — напомнил дед с моноклем.

— Рассказывать особо-то и нечего… — скромно начал я и принялся красочно описывать ночной бой, попутно следя за игрой.

А она шла очень быстро. Всё-таки в колоде всего тридцать шесть карт, а нас за столом четверо, так что колода шустро расходилась.

Два кона пронеслись в одно мгновение. И оба забрал граф Михайлов, так как я сознательно поддался, хотя с помощью Акима знал его карты. И так же сознательно я следом за всеми повышал ставки. Благо никакие фишки покупать не надо было, а вполне хватало обычных купюр. Все ставки принимал крупье. И он же управлял игрой, параллельно слушая мою историю.

А когда мой рассказ закончился, крупье одарил меня восхищённым взглядом и проговорил:

— Вы заслуживаете наивысших похвал! Недаром о вас судачит весь город.

— Пф-ф-ф, — фыркнул граф, презрительно скривив красную физиономию. — Бить тупое зверьё много ума не надо. Чуть ли не каждый второй аристократ этим занимается.

— А для чего нужно много ума? — спокойно спросил я, оставшись с графом один на один. Дед с моноклем выбыл под конец кона, как и чёрт с залысинами.

— Много для чего, — усмехнулся граф и с поганой улыбочкой добавил: — Например, для игры в карты.

— Да, согласен, хотя тут и удача требуется, — проговорил я и положил на стол козырного туза. — Берёте. А вот вам на погоны две шестёрки.

— Ловко вы, Ратников, — дёрнул головой мужик с залысинами и сделал глоток из хрустального фужера.

— Повезло, — проворчал Михайлов, сморщив мясистый нос с красными прожилками. — Наверняка и в бою с драконом вам повезло.

— Везёт сильнейшим, — усмехнулся я, сдерживая своего внутреннего зверя, жаждущего срубить башку графа. Ишь чего… повезло.

— Ну, поглядим-поглядим, — ощерился Михайлов, показав жёлтые зубы, страдающие от кариеса. Видать, всю свою массу он нажрал на сладком.

— Вениамин Игнатьевич, я вот с вами не соглашусь, — проговорил дедок с моноклем, постукивая по столу согнутыми жёлтым пальцем. — Для охоты на демонов нужно быть весьма неглупым человеком.

— Матвей Петрович, а я и не говорил, что охотники глупые люди. Я сказал лишь то, что для охоты на тупое зверьё много ума не надо. Это совсем другое, — проговорил хитрый граф, взял розданные крупье карты и продолжил, насмешливо косясь на меня: — Много ума требуется для того, чтобы жить в роскоши