Читать книгу "Васёк Трубачёв и его товарищи. Книга третья - Валентина Александровна Осеева"

работе, — ответил Алёша и принялся смахивать пыль с башмаков.

Почистившись и пригладив волосы, он вошёл в большую переднюю и, потянув носом воздух, заглянул в кухню.

Матери дома не было. У плиты возилась старушка — родственница Анна Петровна.

— Где же ты пропадал столько времени? Уже давно отобедали и убрали всё, — сказала она.

— Я в кухне поем, не беспокойтесь, — вежливо ответил Алёша, доставая из шкафа тарелку и придвигая табуретку к кухонному столу.

Анна Петровна поставила перед ним обед.

— Папа спрашивал… — тихо шепнула она.

— Я же сказал маме, что пойду на делянку. Мы всей школой ходили в лес валить деревья.

Анна Петровна сразу разволновалась:

— То-то я вижу, что ты за один день на себя не похож стал. Осунулся, и нос на лице, как пуговка, торчит.

Алёша скорчил смешливую гримасу, надул щёки и весело сказал:

— А вот сейчас съем обед и потолстею!

Наскоро проглотив всё, что дала ему Анна Петровна, он встал, чмокнул старушку в щёку и направился к отцу. Подойдя к кабинету, одёрнул курточку, поправил галстук и постучал. Из-за двери послышался тихий голос:

— Прошу.

Алёша остановился на пороге:

— Это я, папа. Можно к тебе?

— А, Алексей!

Генерал повернул к сыну голову. Седые волосы, бронзовый цвет лица и ярко-голубые глаза делали лицо генерала красивым и, несмотря на седину, молодым. При ходьбе он опирался на палку, но высокие, прямые плечи и осанка почти скрадывали его хромоту. Между отцом и сыном было какое-то неуловимое сходство.

Генерал широким жестом указал сыну на диван:

— Извини, пожалуйста! Я сейчас закончу свои дела. Садись!

Алёша присел на кончик дивана. Генерал проверял какие-то счета, подписывал бумаги и неторопливо складывал их в портфель. Потом, убрав портфель со стола в ящик, он повернулся к сыну:

— Ну, как твои дела? Я беспокоился, что тебя долго нет. Что вы там делали на делянке? Директор тоже с вами ходил?

— Все ходили: и директор, и ещё одна комсомолка-печник… — начал Алёша.

— А, эта молоденькая учительница! Елена Александровна, кажется?

— Учительница? — удивился Алёша. — Да она просто печник! И откуда ты знаешь, что её зовут Елена Александровна?

— А я познакомился с вашим директором, — улыбнулся отец и как бы вскользь добавил: — Елена Александровна будет у вас руководителем класса.

Алёша вскочил:

— Папа, ты ошибаешься, она же просто печник! Я сам видел, как она клала печи! — Он даже засмеялся: — Ты всё перепутал, папа!

— Это ты, я вижу, в чём-то запутался. Тебя смущает, что учительница клала печи. Но одна профессия никогда не мешает другой. Наоборот, каждая профессия обогащает человека новыми знаниями.

— Но с какой стати она будет у нас руководителем класса? — пробормотал Алёша.

Генерал повернулся к сыну и внимательно поглядел ему в глаза.

— Мне кажется, что ты как-то неуважительно говоришь о Елене Александровне! — резко сказал он. — Если бы даже она была только печником, это не даёт тебе права говорить о ней в таком пренебрежительном тоне.

Алёша молчал. Перед его глазами встало обиженное и гневное лицо Елены Александровны. «Вы — какой-то печник!» — крикнул он ей тогда…

— Между прочим, — сказал отец, — директор очень хвалил вас. Говорил, что вы все там много работаете. Молодцы! Школу свою восстанавливаете. Приглашал меня заехать, посмотреть. — Генерал осторожно переложил больную ногу и продолжал: — Я очень рад, что ты попал в такой крепкий коллектив… Кстати, там есть пионерский отряд, который в первые дни войны застрял на Украине. Эти пионеры, кажется, вели себя там очень стойко и мужественно, помогали взрослым в борьбе против оккупантов. Позволь, позволь… Директор даже называл мне фамилию пионера, который был командиром в этом отряде. — Генерал потёр лоб. — Ах да, вспомнил: Трубачёв! Есть у тебя такой товарищ? Он, кажется, из твоего же класса?

— Трубачёв у нас есть, но он не в моём классе. Он второгодник, и я с ним не дружу! — резко ответил Алёша, вставая, и, боясь дальнейших расспросов, поспешно переменил разговор: — Папа, я хотел просить у тебя завтра утром машину. Если, конечно, ты никуда не поедешь.

Генерал задумчиво глядел на сына.

— Я обязательно заеду к вам в школу, — медленно сказал он, как бы отвечая на свои мысли. Потом, заметив, что сын стоит, быстро переспросил: — Машину? А зачем тебе понадобилась машина?

— Мы с ребятами хотим кое-что перевезти. Ты же сам говорил, что я хорошо умею управлять, — заторопился Алёша.

— Управлять машиной ты умеешь, но для того, чтобы ездить по улицам, надо иметь права. И вообще, Алексей… — Генерал снова указал на диван: — Да ты сядь! Мы ещё не кончили нашего разговора.

Алёша сел.

— Мне кажется, Алексей, что ты любишь, говоря на вашем языке, хвалиться перед ребятами… И своей, вернее — отцовской, машиной и, может быть, тем, что ты — сын генерала…

Алёша сильно покраснел:

— Папа…

— Подожди. Ты не отрицай сразу. Если мне это только кажется, я охотно возьму свои слова обратно. Во-первых, я вижу, что ты неуважительно относишься к Елене Александровне только потому, что она печник. Во-вторых, все ребята в школе уже знают, что ты — сын генерала. А теперь ты для чего-то просишь машину… Кстати, ты уже брал её однажды без моего разрешения.

Алёша обиженно молчал.

— Мне кажется твоё поведение нескромным, Алексей. Подумай об этом. Если это не так, то я буду очень рад. И если машина нужна для дела, то я попрошу Егора Ивановича уделить тебе время завтра до обеда.

— Машина нужна мне для дела, — не глядя на отца, сказал Алёша.

— Хорошо. Попроси ко мне шофёра.

Алёша торопливо вскочил и вышел. Отец постучал пальцами по столу и задумчиво посмотрел в окно.

— Там сын просит что-то такое перевезти для школы, — сказал он вошедшему шофёру. — Вы уж, пожалуйста, помогите ему.

— Есть, товарищ генерал! — недоумевая, ответил Егор Иванович.

«Что можно перевозить на легковой машине? — подумал он про себя. — Книги, что ли, какие-нибудь?»

Вечером Алёше долго не спалось. Чтобы не беспокоить мать и Анну Петровну, он вышел в кухню, присел на подоконник и глубоко задумался. Разговор с отцом вызвал в нём протест и обиду. Но что-то в этом разговоре вынуждало