Читать книгу "Шалун в ее постели - Сабрина Джеффрис"

— Аннабел, моя богиня… Позволь вознести тебя к вершинам блаженства.

— Но я уже там…

— Пока еще нет, но будешь, — ответил он со стоном.

И вскоре ей почудилось, что она и впрямь как будто возносится куда-то ввысь, — возможно, прямо в небеса. Впившись ногтями в спину Джаррета, она содрогнулась всем телом и громко закричала. И почти в тот же миг услышала, как он с последним толчком издал ответный крик, хриплый, еще более громкий. И все это — все произошедшее между ними — походило на волшебство, так что было даже немного страшно…

Крепко прижимая к себе любовника, Аннабел думала о том, что вот-вот совершит трагическую ошибку — отдаст этому мужчине свое сердце. Теперь она уже точно знала, что непременно совершит эту ошибку.

Глава 18

Все еще пребывая в плену чудесных ощущений, Джаррет в изумлении спрашивал себя: «Неужели такое возможно? Неужели близость с женщиной может быть такой… пронзительно сладостной?» И он все еще не мог поверить, что после всех его грубых и жестоких слов Аннабел отдавалась ему с такой страстью и с такой нежностью. О, как же он ошибался. Ведь только безумец мог подумать, что эта женщина — хладнокровная интриганка, пытавшаяся завлечь его в свои сети. Heт, Аннабел была на редкость искренней — искренней во всем.

Но что теперь ему с ней делать? Мог ли он уехать от нее утром?

При этой мысли у него в груди словно что-то перевернулось… И он мысленно воскликнул: «Господи, что же это со мной?! Может быть, эта женщина чем-то меня одурманила?.. Ох, наверное, я сошел с ума… либо она в самом деле богиня, сошедшая с небес, чтобы соблазнить меня…»

— Джаррет, о, Джаррет… — пролепетала она, прижимая ладони к его груди и как бы отталкивая его.

Эти ее слова вернули его к действительности. Господи, ведь он чуть не задавил ее своим весом. Обычно в постели с женщинами он так не забывался, а сейчас.

Осторожно приподнявшись, он улегся на самый край узкой кровати и, взглянув на Аннабел, пробормотал:

— Эта кровать явно не предназначена для двоих.

— Конечно, не предназначена, — ответила она, зябко поежившись.

И тут он вдруг осознал, что оба они абсолютно нагие. А в комнате, несмотря на пламя камина, было довольно прохладно.

— Дорогая, ты ведь замерзла… — пробормотал Джаррет. Подобрав с пола одеяло, он укрыл ее и себя. — Так лучше?

— Да, спасибо, — ответила Аннабел, почему-то смутившись.

«Что это с ней?» — подумал Джаррет. Внимательно посмотрев на нее, он спросил:

— Я, наверное, для тебя очень тяжелый?

Кровать была слишком узкая, и он даже сейчас немного прижимал ее одним плечом.

— Сейчас уже нет, — ответила она с дрожью в голосе.

И тут Джаррет вдруг заметил, что глаза ее как-то подозрительно заблестели. А потом увидел слезинку на ее щеке.

— Дорогая, я сделал тебе больно? — Он осторожно смахнул пальнем слезинку.

Она покачала головой:

— Нет-нет, все было восхитительно. Я никогда не думала… никогда не мечтала… Со мной ничего подобного раньше не случалось…

— Разумеется, не случалось, моя милая. — Джаррет провел ладонью по ее щеке. — В первый раз, между двумя девственниками, такое и не должно случаться.

— Дело не только в этом. Ты и я… Наверное, для тебя в этом не было ничего особенного, а вот я…

— Тихо, милая… — Он поцеловал ее в губы. — Поверь, и для меня все это удивительно. Ты, Аннабел, необыкновенная женщина.

Она едва заметно улыбнулась:

— Думаю, что все это — твоя заслуга. Я ведь не знала, что делаю…

Он тихо рассмеялся.

— И того, что знала, хватило с избытком.

Довольно долго оба молчали. Наконец Джаррет, приподнявшись на локте, проговорил:

— Дорогая, расскажи мне о Руперте.

Она отвела глаза, но он успел заметить промелькнувшую в них боль.

— А что именно ты хочешь знать?

Немного подумав, он спросил:

— Как вы познакомились?

Она вздохнула с облегчением.

— Дело в том, что Руперт и его старший брат были сыновьями папиного управляющего с пивоварни. Когда Руперту исполнилось четырнадцать, а мне одиннадцать, у его отца случился сердечный приступ, и они с братом осиротели, так как их мать умерла, когда оба были еще совсем маленькие. И папа пристроил их к себе на пивоварню. Они часто приходили к нам в дом обедать и…

— Выходит, вы часто виделись? — перебил Джаррет.

Аннабел кивнула:

— Да, конечно. Мы с ним стали добрыми друзьями. А потом… Наверное, мне было лет четырнадцать, когда у меня пробудились, к нему и другие чувства. Но Руперт этого не замечал. Когда же мне исполнилось пятнадцать, он начал ухаживать за помощницей модистки. А я от ревности ужасно разозлилась, прямо-таки рассвирепела… И однажды, когда он собрался на свидание, я вывернула ему на голову корзину с рыбой. Он погнался за мной, пригрозив отлупить. — Она улыбнулась. — И все закончилось поцелуем. А с помощницей модистки он больше не встречался.

История любви двух юных провинциалов, как ни странно, тронула Джаррета. Он легко мог представить пятнадцатилетнюю Аннабел — очаровательную малышку, влюбленную в красивого парня, который был старше ее на несколько лет. И при мысли об этом юном красавце, завладевшем сердцем Аннабел, он вдруг нахмурился. Но она, не замечая этого, продолжала:

— А когда мне уже было шестнадцать, Руперт попросил у папы моей руки. Папа позволил нам обручиться, но сказал, что до женитьбы нужно еще подождать, поскольку он считал меня слишком уж юной. Потом погиб брат Руперта… А остальное ты знаешь.

— Знаю, но не все. Как я понял, ты тайком сбежала из дома, чтобы встретиться с ним накануне его ухода на войну. Но если так, то почему же вы не обвенчались после того, как он лишил тебя девственности? Ведь вы были уже обручены. Вполне могли бы и пожениться.

— Не было времени, — ответила Аннабел со вздохом. — На другой день он уехал.

— Но твой брат, по-видимому, считал, что время есть, раз он пытался его нагнать. Руперт ведь мог получить специальное разрешение, и утром, перед его отъездом, вы успели бы обвенчаться.

— Для этого потребовалось бы родительское согласие, — со вздохом ответила Аннабел.

— Но твой отец наверняка не возражал бы, если бы узнал, что Руперт лишил тебя девственности. И я не понимаю…

— Я была не нужна ему, — проговорила Аннабел с отчаянием в голосе.

Джаррет уставился на нее с удивлением.

— Что ты имеешь в виду?

Она снова вздохнула.

— То, что у нас с ним случилось… Этого не должно было случиться. В тот вечер он пришел к нам на прощальный ужин. И мы с ним вопрошались. Хью даже оставил нас ненадолго, чтобы мы могли поцеловаться… — Ее голос понизился до шепота. — Но у меня… У меня прямо-таки сердце разрывалось. Я не могла смириться с мыслью, что он уезжает. Поэтому собрала в узелок кое-какие вещи и сбежала из дома. Я хотела уехать с ним. Умоляла его, чтобы взял меня с собой. Я говорила, что мы можем пожениться и что я буду следовать за ним в обозе. Но он не позволил.