Читать книгу "Золотая Орда и ее падение - Борис Дмитриевич Греков"

Боброк его удерживал до момента, когда преследующие бегущих татары повернулись к засаде тылом. Тогда Боброк стремительно бросился на татар. Положение сразу переменилось. Бегущие остановились и снова перешли в наступление. Татары были разбиты наголову. Мамай, наблюдавший битву, с остатками войска бежал и на берегах той самой реки Калки, где русско-половецкое войско в 1223 г. потерпело поражение от татар, был разбит своим соперником Тохтамышем, шедшим отнимать у Мамая золотоордынский престол. Разбитый Мамай направился в Кафу (Феодосия), где и был убит.

Победа Руси под главенством Москвы на Куликовом поле имела огромное значение для всей Руси. Событие это получило широкий отклик в Европе. Особенно сильно должна была почувствовать последствия этого события союзница Мамая, Литва, под властью которой тогда находилась значительная часть Киевской Руси. Вот что пишет по этому поводу польский историк Колянковский: «Решительная победа Москвы на поле Куликовом была не только серьезным ударом для внутренней политики Ягеллы, но могла стать настоящей катастрофой для авторитета литовской власти над Русью. Ведь русский православный князь, разгромив одним ударом все татарские орды, разрушил могущество грозного до этого дня властелина всей Руси, отодвинув в тень все усилия в этом направлении литовских князей… В Москве сидит потомок Владимира Св. и Мономаха, властитель, который теперь в первый раз начинает пользоваться титулом освободителя Руси, "великого князя всея Руси"»[423].

Очень характерно поведение митрополита Киприана, поставленного в Киеве литовской властью в целях изолировать в церковном отношении от митрополита «всея» Руси, имевшего пребывание в Москве, часть Руси, находившуюся под властью Литвы. После Куликовской битвы Киприан переходит в Москву и делается митрополитом «всея» Руси. И Европа и Азия очутились перед совершившимся событием и поставлены были в необходимость серьезно считаться с новым фактом мирового значения.

Воцарившись в Сарае, Тохтамыш сделал попытку аннулировать значение Куликовской победы. Он поспешил отправить в Москву дружественное посольство с извещением об уничтожении их общего врага Мамая и о принятии им, Тохтамышем, власти над Золотой Ордой.

Дмитрий принял этих послов с большой честью, отпустил их с дорогими подарками, но не поднимал вопроса о продолжении зависимых отношений к Орде. Молчанием ответила Москва и на требование покорности и дани, предъявленное ханом Дмитрию в следующем году.

Тохтамыш решил двинуться на Москву. Наученный опытом, он уже не рискует на открытое нападение и держит свои намерения в тайне. Он велел захватить и казнить всех русских купцов, бывших тогда в Сарае, чтобы через них как-нибудь не дошла до Москвы весть о его приготовлениях.

Рязанский князь Олег знал о наступлении Тохтамыша и помогал татарскому войску незаметно подойти к Москве. К рязанскому князю присоединился и нижегородский, выславший к Тохтамышу Двух своих сыновей, Василия и Семена.

Когда Дмитрий узнал о приближении неприятеля, он ушел на север собирать войска. В городе оставались его жена и митрополит Киприан. Московское начальство потеряло голову. Многие хотели бежать, но московские посадские люди сначала их не пускали, а затем решили выпустить митрополита и княгиню.

Посадские люди решили защищаться и организовали дело защиты так, что Тохтамыш взять Москву не смог.

На стенах Москвы Тохтамыш нашел и новинки тогдашней военной техники — самострелы и даже пушки. Среди видных организаторов защиты летописец называет литовского князя Остея и суконника Адама.

Тохтамыш прибег к обману и хитрости и только таким путем взял Кремль. Защитники города были перебиты.

Татарское войско рассыпалось по Московской земле и разорило много московских городов. Князь Дмитрий с семейством укрылся в Костроме, митрополит — в Твери.

Тверской князь пошел к Тохтамышу с поклоном в надежде получить великое княжение. Но, несмотря на свою удачу, Тохтамыш хорошо помнил урок Куликовской битвы.

Стоило только Владимиру Андреевичу дать ему отпор и разбить значительный татарский отряд, как Тохтамыш поспешно ушел из московских пределов. По дороге он разорил Рязанскую землю.

Дмитрий Донской явился в Москву и стал хоронить убитых. По одним данным, их оказалось двадцать четыре тысячи, по другим — двенадцать тысяч.

После этих событий московский князь снова вынужден был некоторое время платить дань татарскую, но положение Московского княжества стало уже иным, и отношения к Золотой Орде переменились, как изменилась и сама Золотая Орда…

В своем завещании Дмитрий Донской самолично назначает своего старшего сына Василия на великое княжение, которое и зовет своею вотчиною. Донской уже не боится соперников для своего сына ни из Твери, ни из Суздаля и не думает о том, что хан может дать ярлык кому-нибудь другому. А в договорной грамоте с известным нам двоюродным братом Владимиром Андреевичем Донской прямо пишет: «А оже ны бог избавит ослободит от Орды, ино мне два жеребья, а тебе треть» (договор 1388 г.). «А ци переменит бог Орду, а не иму давати в Орду…» (договор 1389 г.)[424].

Золотая Орда шла навстречу своему распаду. После удара, нанесенного ей Тимуром, она уже оправиться не смогла. Темник Едигей, хозяйничавший в конце XIV в. в Орде, решил напомнить Москве об ее обязанностях. Очень интересно это послание к московскому князю Василию Дмитриевичу, сыну Донского. Привожу его в выдержках:

«От Эдигея поклон Василию да много поклонов… слышание наше тако, что ся неправо у тобя чинит в городех: послы царевы и гости из Орды к вам приездят, и вы послов и гостей на смех подымаете… а преж сего улус был царев и страх держал и пошлины и послов царевых чтили и гостей держали без истомы и без обиды. И ты б спросил старцев старых, как ся деяло преж сего, и ты ныне того не деешь, а со старцы не спрашиваеся… Как царь Темир Котлуй сел на царство, и ты улусу государь учинился, от тех мест у царя еси в Орде не бывал, царя еси в очи не видал и князей его, ни бояр еси своих старейших и молотчих ни иного никоего не присылывал, ни сына, ни брата ни с каким словом. И потом Шадибек 8 лет царствовал, и у того еси такоже не бывал… и Шидибеково царство такоже ся минуло. И ныне Булат Салтан сел на царство и уже третий год царствует; також еси сам не бывал, ни сына, ни брата не присылывал, ни старейшего боярина. А над толиким великим улусом старейший еси великий князь»[425].

Дальше Едигей напоминает о необходимости платить Орде деньги: «…да от тех бы еси от своих бояр единого прислал к нам [с] старыми оброки, как давал царю Жанибеку, дабы твоему улусу шкоты не было…». Едигей не верит тому, что «улус