Читать книгу "Все, что дозволено небесами - Татьяна Олеговна Воронцова"

не стоит ли предупредить Леру, но, увидев гримасу на лице Германа, торопливо заверила, что ничего подобного делать не станет. Лера могла из лучших побуждений сорвать весь план. Например, пойти помочь Герману (подержать стремянку или еще что-нибудь) и случайно привлечь внимание доктора Шадрина, который наверняка запомнил, что следователь намерен приобщить карту памяти к материалам дела. Всерьез это было сказано или просто для устрашения, в любом случае Аркадий мог посчитать это достаточным основанием для вмешательства.

На велосипеде Норы он доехал до поворота, за которым начинался финальный отрезок пути и уже можно было разглядеть вдалеке ворота фермы. Слез, закатил велосипед в заросли кустарника, быстро добежал до забора и перемахнул через него там, где это сделал прошлой осенью Леонид, в небольшом ельнике позади Белого дома.

Ключ от оранжереи Нора ему выдала. Действуя максимально осторожно, Герман отворил дверь и проскользнул внутрь. В нос ему хлынули ароматы цветущих растений. Минуты две или три он стоял, прислушиваясь к звукам дома, точнее, к тишине дома, потом поднял голову и посмотрел на свой тайник. Все на месте. Ни малейших повреждений.

Облегченно вздохнув, он направился к стремянке, стоящей между большим горшком с монстерой и большим горшком с фикусом. Протянул руку… опустил и попятился. Он по-прежнему ничего не слышал, но у него возникло смутное ощущение, что в доме не спят. Или спят не все.

Потом он свалял дурака. Решил проверить, не удастся ли дотянуться до стойки, на которую серебристым скотчем была наклеена карта памяти, с высокой табуретки, чтобы не греметь стремянкой, подхватил табуретку, сделал пару шагов и сшиб ногой жестянку с остатками какой-то гадости вроде жидкого удобрения. Жестянка с грохотом покатилась по полу. Герман замер с табуреткой в руках.

И разумеется, меньше чем через минуту в переходе, соединяющем оранжерею с домом, послышался топот ног.

Герман оглянулся на дверь. Выскочить на улицу… потом, сломя голову, через ельник… потом через забор…

Поздно. Да и бессмысленно. Человек, бегущий сейчас по переходу, обязательно выглянет за дверь и обязательно увидит сверкающего пятками Германа. Нет-нет. Пусть лучше увидит его спокойно сидящим на табуретке перед горшками с китайской розой.

– Ба! – воскликнул Аркадий, переступив порог. – Утро у тебя началось раньше, чем в деревне пропели петухи. Что выдернуло тебя в такой час из супружеской постели?

– Захотелось понюхать розы, – ответил Герман.

А что еще можно было сказать?

Аркадий кивнул.

– Розы.

Он был полностью одет, как если бы не ложился вовсе или давным давно встал.

– Что ж, розы – это хорошо. Но у меня есть другая версия. Хочешь знать, какая?

– Нет.

– Помнится, когда ты выпрашивал у Норы прощения за очередные свои подвиги, и вы заседали здесь, в оранжерее, она удивила нас тем, что вышла на минуту и попросила у Леры ноутбук. Что же ты ей показал? Что заставило ее изменить планы и, вместо того, чтобы остаться на ферме, уехать вместе с тобой в поселок? – Пауза. Напрасное ожидание реакции от сидящего неподвижно Германа. – Вчера в участке зашел разговор о карте памяти, которую ты обещал вернуть Дине Бегловой, но Александр предупредил, что карта нужна ему самому. Обещал вернуть. – Аркадий усмехнулся одной стороной рта. – А сегодня с первым лучом солнца примчался сюда понюхать розы.

Кутаясь в белую пуховую шаль, зябко поеживаясь, в оранжерею вошла Лера. Сонно помаргивая, уставилась на мужчин.

– Что здесь происходит?

– Герман пришел забрать из своего тайничка карту памяти, чтобы отдать ее Александру, – пояснил Аркадий, не спуская с Германа глаз.

– Что еще за карта памяти? – спросила Лера, не то изображая непонимание, не то действительно не понимая о чем речь.

– Фотографии, – пояснил Аркадий. – Фотографии, сделанные в закрытом подземном комплексе.

Герман хранил молчание.

– Ну что? – Засунув руки в карманы, Аркадий качнулся с носка на пятку. Окинул его равнодушным, скучающим взглядом полицейского на дежурстве. – Ты собираешься ее доставать?

Герман принял игру.

– Откуда?

– Оттуда, где она лежит, разумеется.

– И где же она лежит?

– Тебе лучше знать.

– Неужели? Ты так красиво рассказывал, зачем я сюда пришел, что я было подумал, научишь, как привести мой план в исполнение.

Доктор улыбнулся, скрипнув зубами.

– Где карта, Герман?

– Это не твое дело, Аркадий.

– Это мое дело. Хотя бы потому, что ты спрятал ее на моей территории.

– Ну, ищи…

– Что значит «ищи»? – всполошилась Лера. И повернулась к Аркадию. – Надеюсь, ты не собираешься искать эту дурацкую карту памяти в МОЕЙ оранжерее? Если собираешься, то ты сумасшедший. Она же может быть в любом горшке! Я не позволю…

– Тихо, тихо. – По лицу и поведению Аркадия было видно, что ссориться с Лерой ради того, чтобы порадовать Александра, он не намерен. – Никто не покушается на твои горшки. Искать здесь карту памяти все равно что искать иголку в стоге сена. Проще добиться ответа на вопрос, где она.

– Однажды ты уже пробовал это сделать, – заметил Герман. – Но, кажется, не очень преуспел.

– Я проявил неуместную гуманность.

– О!.. Точно. Как это я не догадался.

Окончательно проснувшись, Лера выпрямила спину и, полная решимости защитить свое достояние, настежь распахнула ведущую в ельник дверь.

– Свои разборки продолжайте в другом месте. Здесь они мне не нужны. Убирайтесь!

Аркадий сжал губы. Лера гневно фыркнула.

– Как скажешь, дорогая, – покладисто произнес Герман, вставая с табуретки.

– Не так быстро, друг мой! – тут же отреагировал Аркадий, хватая его за руку повыше локтя. – Не так быстро.

Зная характер Германа, Лера опять разволновалась. Еще подерутся тут, среди ее драгоценных растений! Но Герман, к ее изумлению и облегчению, безо всяких протестов двинулся туда, куда подталкивал его доктор, то есть, к выходу.

Проходя мимо, он выразительно посмотрел ей в глаза. Такого взгляда – пристального, многозначительного, умоляющего – она не видела у него никогда. И что, черт побери, это значит?

Лера озадаченно смотрела вслед удалящимся мужчинам.

Почему Герман так легко согласился уйти с Аркадием? Ему ничего не стоило вырваться и удрать. Если только… если только он не поставил перед собой задачу увести Аркадия. Увести, отвлечь. Затеять с ним долгий разговор или даже драку, все что угодно, главное – вдали от оранжереи.

Прикусив губу, Лера кинулась в свою комнату и схватила смартфон.

– Нора, ты не спишь? У нас тут кое-что случилось.

Вкратце она изложила суть дела. И услышала на том конце не вполне цензурный комментарий.

– Я могу помочь? – спросила она после паузы, чтобы Нора успела оценить ситуацию.

– Лера, – отрывисто проговорила та. – Ты мне сестра?

– Да чтоб тебя! – с чувством отозвалась Лера. – Говори что надо делать.

Через