Читать книгу "Хроники Дерини. Возрождение Дерини - Кэтрин Куртц"

Когда люди Кариссы отступили, освобождая место для поединка, Ян задумчиво посмотрел на генерала; острие его меча блуждало почти лениво, он внимательно следил за приближением Моргана.

Генерал тоже изучал противника — серые глаза ловили каждое легкое движение сверкающего меча Яна. Ему никогда не доводилось скрещивать с ним оружие, но тот наверняка был много искуснее, чем хотел казаться. Пренебрежение к такому противнику было бы неосторожностью.

Морган не испытывал страха перед поединком — он был отличным бойцом, и знал это. Он не имел недостатка в битвах с тех пор, как повзрослел, и умел обращаться с оружием. Однако хитрость и двуличие Яна, о которых стало известно теперь, побуждали его присмотреться к нему получше, ибо нужно победить ради Келсона. Какова бы ни была цена, он готов заплатить ее.

Они кружили вокруг друг друга довольно долго. Внезапно Ян резким выпадом попытался прорвать оборону Моргана, но одурачить генерала было отнюдь не просто. Мгновенно парировав удар, он легко отклонил клинок Яна, попытался атаковать сам, но затем отступил: Морган понял, что бой предстоит нелегкий. Он терпеливо рвал стальную гудящую паутину, легко отражая новые атаки Яна, и изучал при этом фехтовальные навыки графа.

Внезапно он почувствовал, что от него ждут более решительных действий, и нанес особенно оскорбительный удар, который был у него про запас как раз для таких случаев. Его клинок разорвал бархатный камзол Яна и уколол противника в правое плечо, заставив графа отскочить назад.

Ян был взбешен этим уколом, хотя и старался скрыть это; он считал себя превосходным фехтовальщиком. Он и в мыслях не допускал, что будет ранен в первой же схватке, и сейчас его захлестнул гнев.

Кинувшись в атаку, Ян продолжал бой, действуя уже скорее по воле чувств, чем разума, а Морган этого и добивался. В конце концов, граф был слишком самонадеян, недостаточно обеспечив свою защиту. Хоть он и парировал следующий удар Моргана, ответ генерала оставил его беззащитным слева, и тотчас клинок Моргана глубоко вошел ему в бок.

Когда меч дрогнул в руке Яна, и его лицо побледнело, Морган выдернул оружие и отступил. Граф пошатнулся, в его глазах блеснули удивление и ужас, а еще через мгновение он упал на пол, выпустив меч из онемевших пальцев. Когда его глаза закрылись, Морган победно вскинул голову и повернулся к Кариссе, все еще держа меч в руках.

Глаза Кариссы гневно блестели, когда Морган повернулся к ней, но она видела то, что не мог видеть генерал, — человек, лежащий на полу позади него, зашевелился.

— Так кто правитель Гвиннеда? — усмехнулся Морган, направляя на нее меч.

Карисса видела, как за его спиной взметнулась рука, видела блеск лезвия и, двигая пальцами, начала читать про себя короткое заклинание. Ян, приподнявшись, метнул кинжал, и в тот же миг кто-то крикнул:

— Морган!

Кинжал был совсем близко, когда Морган, оглянувшись, попытался уклониться от него; он резко изогнулся и вдруг почувствовал, что золотая цепь, надетая в знак его нового ранга сегодня, начала душить его, сдвинувшись, — она словно нарочно парализовала его движение.

Клинок глубоко вошел в плечо, генерал покачнулся, и меч, выпав из охваченной огнем руки, с резким грохотом упал на мраморный пол.

Он опустился на одно колено, и Дункан с двумя священниками подбежали к нему. Морган сорвал здоровой рукой цепь и швырнул ее по полу в сторону Кариссы; лицо его исказилось от боли. Священники помогли ему подняться, подвели к алтарю и усадили на ступеньки. Карисса рассмеялась:

— Да, так кто теперь правитель Гвиннеда, мой гордый друг? — произнесла она, неспешно подходя к корчившемуся на полу Яну. — Неплохой урок тому, кто поворачивается спиной к раненому врагу.

Когда Келсон, Нигель и другие друзья окружили раненого генерала. Карисса посмотрела вниз и коснулась Яна концом сапога. Тот застонал, герцогиня склонилась и заглянула ему в глаза.

— Хорошо сработано, Ян, — прошептала она. — Какая жалость, что ты не увидишь развязки нашего маленького заговора. Тебе так больно, а у меня нет ни времени, ни лишних сил, чтобы спасти тебя.

Ян, корчась от боли, зашептал:

— Карисса, ты обещала! Ты говорила, что я буду править Корвином, что мы будем…

— Виновата, дорогой, но тебе просто не повезло, так ведь? Грустно, конечно, Зато, вспомни, тебе удавалось многое другое.

— Карисса, пожалуйста…

Она положила ладонь на его губы.

— Ты знаешь, я ненавижу нытье. Помочь тебе я не могу, проси не проси. И сам себе ты не поможешь, мой бедный маленький покойничек. Я прощаю тебя, Ян, прощаю даже то, что ты мечтал при случае одолеть меня.

Глаза графа расширились от ужаса — она знала его самые тайные мысли! Он попытался еще что-то сказать, но Карисса, двигая свободной рукой, уже читала заклинание. Несколько секунд Ян еще дышал, его рука в агонии вцепилась в ее плащ, и вдруг обмякла — жизнь ушла из него. Карисса выпрямилась.

— Ну, Келсон, — заговорила она с издевкой, — пока наша маленькая дуэль закончилась вничью. Мой боец мертв, но и твой так тяжело ранен, что его жизнь тоже под сомнением. Получается, я должна повторить вызов — я требую сатисфакции.

Морган невольно дернулся при этих словах, и движение причинило ему такую боль, что капли пота выступили над его верхней губой. Дункан осматривал рану, осторожно ощупывая ее, и Морган попросил, чтобы Келсон тоже наклонился. Перекинув полу плаща через руку, мальчик стал на колени рядом с генералом, печально глядя на раненого друга.

— Келсон, — тяжело дыша, пробормотал сквозь зубы Морган, поскольку Дункан начал перевязывать рану, — Келсон, будьте осторожны. Она попытается обмануть вас. У вас одна надежда — выиграть время и постараться найти ключ к вашей собственной силе. Он, как мне кажется, где-то рядом, мы его просто просмотрели.

— Я попытаюсь, Аларик, — сказал мальчик.

— Жаль, что не сумел помочь вам больше, мой принц, — продолжал Морган, морщась от боли, вызванной неловким движением.

Келсон легко и ласково коснулся его руки:

— Не тревожьтесь за меня.

Он встал и расправил малиновый бархат королевского плаща, ниспадающего с его плеч. Король знал, что все взгляды сосредоточены на нем, и, отступив несколько шагов к центру алтаря, скорее почувствовал, чем увидел архиепископов и епископов, ставших за его спиной, чтобы силою молитв очистить пространство над ним перед предстоящей битвой.

Он посмотрел в нижний неф — всюду суровые лица, с настороженностью и угрозой глядящие на пришедших с Кариссой вооруженных людей; он уловил дух мягкой уверенности, шедшей от Нигеля, который стоял рядом с его матерью. Глаза Джеанны — бледной, пораженной немым ужасом — были полны мольбы, руки судорожно стиснуты.

— Ну, Келсон, — тихий голос Кариссы, усиленный сводами нефа, отозвался в тишине алтаря, — кажется, ты колеблешься, мой короленок. В чем дело? — Ее полные губы скривились в усмешке.