Читать книгу "Убийца манекенов - Инна Бачинская"

Савелий молча внимал. Потом осторожно протянул руку и погладил Зосю по голове. А она прижалась к его груди, прямо к неглаженой рубашке, мокрым от слез лицом…

– Что же мне теперь делать? Уехать из города?

– Не надо уезжать… Погодите, Зосенька. Вы все усложняете… Знаете, что сказал Федор?

Она оторвалась от груди Савелия и напряженно уставилась ему в лицо.

– Вы же знаете, он философ, он понимает жизнь… Он все умеет разложить по полочкам. Даже Коля, вы его тоже знаете, с ним соглашается, правда, не сразу. Федор сказал, что… Дима пережил замечательную, прекрасную и трагическую любовь! Такая любовь делает человека поэтом, он начинает сочинять музыку или рисовать… он взлетает! Это редкость, подобная любовь. Вы подумайте об этом, Зосенька. Это вы подарили ему такую любовь… Каждый мужчина об этом может только мечтать!

Зося ничего не ответила и снова уткнулась лицом ему в грудь. И Савелий позволил себе обнять ее…

Чай давно остыл. На улице стемнело. В окнах дома напротив вспыхнули огни. Народ возвращался домой, садился за стол, ужинал и включал телевизор.

А эти двое все сидели…

Эпилог

Догорал прекрасный майский день, переходя в задумчивый мягкий вечер. Такие безмятежные вечера примиряют людей с несовершенством мироустройства. «Бог с ним, – думает человек, – с мироустройством. Красота-то какая!» За столиком уличного кафе «Атенас», что в переводе значит «Афины», сидели трое. Старший лейтенант уголовного розыска Николай Астахов, главный редактор «Арт нуво» Савелий Зотов и преподаватель философии педагогического университета Федор Алексеев.

– Я ненадолго, – предупредил Савелий.

– Чего это? – удивился Николай. – С зимы, считай, не виделись.

– Савелий у нас в интересном положении, – сказал Федор ехидно. – Ему бежать надо.

– Что значит – в интересном положении? – не понял Коля.

– А то и значит, что сдал позиции, – объяснил Федор. – Выходит замуж.

– Что значит сдал позиции… – начал было Коля и умолк, уставившись на побагровевшего Савелия. – Правда?

– Правда, – ответил смущенный Зотов. – Я это… мы приглашаем вас на свадьбу, через три недели, пятнадцатого июня.

– И ты молчал? – возмутился старлей. – Ни слова друзьям? Кто она?

Савелий взглянул на Федора.

– Расскажи, расскажи, как ты отбил у друга женщину, – предложил Федор. – Пусть все знают.

– Интересно девки пляшут, – протянул Коля. – Савелий? Ну-ка!

На Зотова было жалко смотреть. Вид у него сделался несчастный и виноватый.

– Я познакомил его с милой девушкой, на которую у меня были виды, а он заморочил ей голову цветами, книгами и умными разговорами. Прихожу однажды – а он там уже в клетчатых тапочках. Из дома принес.

– Неправда! – взмолился Савелий. – Коля, все было не так, честное слово!

– Так! – произнес старлей голосом прокурора. – А кто в интересном положении?

– Наша девушка, – ответил Федор. – Имей в виду, Савелий, если ты ее теперь бросишь, я вызову тебя на дуэль.

– Откуда ты знаешь? – Савелий понемногу приходил в себя.

– Знаю. Я случайно увидел ее в магазине «Антошка». Пару дней назад. По-моему, она скупила всю лавку.

– А ты что там делал? – подозрительно спросил Коля.

– Ничего, проходил мимо. Смотрю, знакомое лицо. Подождал, пока она выйдет. Ждать пришлось довольно долго. Проводил ее немного, потом такси тормознул, отправил домой. Красивая женщина, – произнес Федор мечтательно. – Да ты ее знаешь – Зося, та самая, из истории с манекенами.

– Софья Плетнева? – изумился Коля. – Помню. Ну ты, Савелий, и ходок. Такую женщину снял. Она по-прежнему у Регины работает?

– Зосеньку попросили поработать до сентября, – принялся объяснять Савелий. – Две недели назад вернулись из Африки Игорь и Митрофан… – Савелий слегка запнулся и взглянул на Федора. Тот подмигнул ему. Зотов покраснел и пробормотал: – И они привезли ткани… и одежду.

– Представляешь, Коля, у них грандиозные планы – вернисаж «Моя Африка», показ мод, выставка-продажа одежды, аксессуаров и этих… украшений всяких, бижутерии, – вмешался Федор. – Я видел буклет. Открытие двадцать четвертого августа, в День города, вместе с выставкой цветов и овощей наших садоводов. Правда, Савелий?

– Ага, и Зосю попросили поработать, – пришел в себя Зотов. – Она и согласилась, не хочет подводить. Они привезли настоящую африканскую одежду, будут еще всякие… модели, стилизованные под Африку. Я тут памятный альбом надумал выпустить… красочный, цветы и африканские наряды, украшения… все такое. Даже блюда африканской кухни. Приедут африканские девушки-модели…

– Настоящие? – не поверил Федор. – Самые настоящие? Африканские девушки из Африки?

Савелий кивнул.

– Имей в виду, Савелий, ты мой должник, – напомнил Федор. – Познакомишь с негритянкой.

– И меня, – встрял Коля.

– Его не надо! – сказал Федор строго. – Он и так почти женат. А будешь приставать к Савелию, расскажу Ирке. А кого вы хоть ждете? – И, видя, что Зотов не понял, добавил: – Младенец какого пола?

– Девочка! – просиял Савелий. – Настенька!

Федор и Коля переглянулись. Астахов открыл было рот, но Федор сделал страшные глаза, и он промолчал, что далось ему с трудом. Но через минуту не выдержал и сказал:

– Ты, Савелий, присматривай за невестой, а то она у тебя… шустрая. И скажи спасибо, что дешево отделалась.

– Зосенька ни в чем не виновата, – бросился Зотов на защиту Зоси. – Ты же сам знаешь…

– Не обращай внимания, капитан у нас просто зануда, – успокоил его Федор. – Зося хороший человек, душевный. Хоть ты и отбил ее у меня, но я не держу зла и желаю вам счастья.

– Я тоже, – сказал Коля. – Так и быть, живите… пока. А кто такой Митрофан?

Федор и Савелий снова переглянулись. Зотов побагровел и сказал торопливо:

– Модельер, тоже работает у Регины. Зосенька говорит, большой талант, просто гений. Он однажды был в «Тутси» с негром, дизайнером моды, знакомым Федора…

Коля пожал плечами.

– Не помню. Негра помню, он еще Федора целовал… – Он ухмыльнулся. – А этого… Митрофана вроде нет. Дурацкое имя!

– Кстати, а как поживает наш потрошитель витрин и убийца манекенов? – спросил Федор. – Залег на дно, похоже?

– Залег. Но я этого шизоида все равно когда-нибудь достану! – Коля помрачнел и сжал кулаки.

– Может, он умер? – предположил Федор.

– Живой, – ответил Коля. – Дней десять как снова объявился. В магазине «Арлекино». Зашел, протянул зеленый конверт охраннику, попросил передать хозяину. Спрашиваю, как он выглядел? Охранник отвечает: небольшой из себя, тощий, с длинными черными волосами, усами и бородой, в темных очках и желтой соломенной шляпе с обвисшими полями. В кожаных перчатках с заклепками. Очки громадные, как колеса, в красной оправе, лица охранник не рассмотрел. Сунул этот тип ему конверт и говорит: «Отдашь хозяину, мэн», и ходу. Когда повернулся задом, секьюрити обратил внимание, что джинсы у него на заднице висят мешком чуть не до колен. Настоящее чучело. В конверте – деньги, сто пятьдесят долларов, и записка. Буквы вырезаны из печатной продукции. Пальчиков нет. Вот, полюбуйтесь. – Он вытащил из папки прозрачный пластиковый конверт и протянул Федору. Внутри был листок из блокнота, на котором помещались всего четыре слова. Вернее, три слова и предлог: «Извените за пречиненый ущерб».