Читать книгу "Ночные кошмары и фантастические видения - Стивен Кинг"

– Черт побери! – смеясь произнес парень. – Так вот чем тытам занимался? Господи! Я убью тебя, фраер с наклейкой, и окажу этим большуюуслугу всему миру.

Ключ, подумал Хогэн. Ключ в десне Щелкуна с одной стороны,тот, которым пользуются, чтобы завести его.., он не поворачивается.

Внезапно его охватило предчувствие; он совершенно точнознал, что произойдет дальше. Парень протянул за Щелкуном руку.

Неожиданно тот перестал топать ногами и щелкать челюстями.Он просто стоял на чуть наклоненном полу фургона, слегка приоткрыв челюсти.Слепым взглядом он, казалось, вопросительно смотрел на парня.

– Щелкун, – изумленно произнес мистер Брайан Адамс изНиоткуда, США. Протянул руку и обнял своей правой рукой Щелкуна именно так, какХогэн предполагал.

– Кусай его! – крикнул Хогэн. – Откуси его вонючие пальцы!

Голова юноши внезапно повернулась, его серо-зеленые глазарасширились от испуга. Мгновение он смотрел на Хогэна с изумлением, широкооткрытыми глазами и затем начал смеяться. Его смех был визгливым и прерывистым,идеально дополняя свист ветра, проносящегося через фургон и выдувающегозанавески, которые протянулись, словно длинные призрачные руки.

– Кусай меня! Кусай меня! Ку-у-у-сай меня! – повторялпарень, словно это была самая забавная шутка, которую ему приходилось слышать.– Послушай, фраер с наклейкой, я думал, что это я ударился головой!

Он взял ручку своего ножа в собственные зубы и сунулуказательный палец левой руки между зубами Щелкуна.

– Кусай меня! – произнес он, с трудом выговаривая словаиз-за сжатой в зубах ручки ножа. Он хихикнул и пошевелил своим пальцем междуогромными челюстями. – Кусай меня! Кусай!

Зубы Щелкуна не двигались, на месте стояли и оранжевые ноги.Предчувствие Хогэна рухнуло, как исчезают сны после пробуждения. Парень сновапошевелил пальцем между зубами Щелкуна, начал вытаскивать его.., и завопил изовсех сил:

– Сволочь! Паскуда! Сукин сын!

На мгновение в груди Хогэна дрогнуло сердце, а затем онпонял, что, хотя парень кричал без притворства, на самом деле он издевался.Издевался над ним. Все это время Щелкун стоял совершенно неподвижно.

Юноша поднес его к себе поближе, чтобы лучше рассмотреть, идостал изо рта свой нож. Он погрозил Щелкуну длинным лезвием, словно учителеуказкой непослушному ученику.

– Ты не должен кусаться, – сказал он. – Так не следует себяве… Одна из оранжевых ног сделала стремительный шаг вперед по грязной ладонипарня. В то же самое время открылись челюсти, и, прежде чем Хогэн понял, чтопроисходит, Щелкун вцепился в нос юноши.

На этот раз крик «Брайана Адамса» был непритворным – это былвопль от страшной боли и полной неожиданности. Он размахивал правой рукой,пытаясь сбросить зубы, но они сомкнулись на носу парня так же крепко, какпристяжной ремень Хогэна, прижимавший его к креслу. Кровь и разорванные хрящихлынули вниз красными потоками. Парень откинулся на спину, и какое-то мгновениеХогэн видел только его дергающееся тело, лихорадочно двигающиеся локти и ноги.Затем он заметил блеск ножа.

Парень вскрикнул снова и сел. Его длинные волосы занавескойзакрывали лицо. Щелкун, вцепившийся в нос, походил на руль какой-то страннойлодки. Парню каким-то образом удалось всунуть лезвие ножа между зубами и тем,что еще оставалось от его носа.

– Убей его! – хрипло крикнул Хогэн. Он, должно быть, сошел сума; в какой-то момент он понял, что должен был сойти с ума, но пока это неимело значения. – Давай, убей его!

Парень издал вопль – длинный, пронзительный вопль, похожийна сирену пожарной машины, – и повернул нож. Лезвие сломалось, но ему все-такиудалось хотя бы отчасти раздвинуть страшные челюсти. Щелкун упал с его лица наколени. Вместе с ним на колени упали остатки его носа.

Он откинул волосы назад. Его серо-зеленые глазаперекосились, стараясь разглядеть изуродованный обрубок посреди лица. Рототкрылся в гримасе ужасной боли; сухожилия на шее натянулись, как тросы наталях.

Парень протянул руку к Щелкуну.

Тот ловко увернулся, отступив назад на своих забавныхоранжевых ножках. Он переступал на месте, издеваясь над парнем, который сиделтеперь на корточках. Кровь заливала переднюю часть майки.

И тут парень сказал что-то, окончательно убедившее Хогэна,что он сошел с ума; только в фантастическом мире, рожденном безумием, можнопроизнести такие слова:

– Где пакет для них, сукин ты сын!

Парень снова протянул руку к Щелкуну. На этот раз онприпустил вперед под его протянутой рукой, между раздвинутыми ногами и с глухимзвуком вцепился в выпуклость, обтянутую выцветшими синими джинсами, под темместом, где заканчивалась нижняя часть «молнии».

Глаза мнимого Брайана Адамса широко открылись. Широкооткрылся и его рот. Руки поднялись до уровня плеч, раскинувшись во всю ширину,и на мгновение он походил на певца Эла Джолсона, собирающегося запеть «Мэмми».

Складной нож вылетел из руки через плечо в юнец фургона.

– Боже! Боже! Бо-о-о-о… Оранжевые ножки часто переступали,продвигаясь вперед, словно исполняли шотладский народный танец «хай-лендфлинг». Розовые челюсти Щелкуна Джамбо быстро поднимались вверх и опускалисьвниз, словно говоря: «Да! да!», а потом дергались из стороны в сторону с такойже быстротой, будто отрицая: «Нет! нет!»

– ..е-е-е-е…

Когда ткань джинсов начала рваться – а судя по звуку,рвалась не только ткань, – Билл Хогэн потерял сознание.

Он приходил в себя дважды. Первый раз это случилось вскорепосле того, как лишился сознания, – буря продолжала реветь, ветер проносилсячерез фургон, хлестал вокруг, было темно. Он попытался повернуться, ночудовищная боль прострелила ему шею и позвоночник. Реакция, разумеется, ивозможно, не такая уж страшная, как могло бы быть.., или случится завтра,например.

При условии, конечно, если он доживет до завтра.

«Парень. Я должен посмотреть и убедиться, что он мертв».

Нет, не надо. Ясное дело, он мертв. Если бы он не был мертв,то мертвым был бы ты.

Теперь он услышал позади себя новый звук – ритмичноещелканье зубов. Щелкун вернулся за ним. Он покончил с парнем, но все еще неутолил голод и потому вернулся за ним.

Хогэн снова схватил руками замок пристяжного ремня, но замокбыл безнадежно перекошен, да и у него в руках все равно не осталось сил.

Щелкун все приближался и приближался – он был уже, судя позвукам, за спинкой его кресла. Поставленное в тупик воображение Хогэна наделялоэто неустанное щелканье словами: «Кликке-ти-Кликкети-Кликкети-Клак! Мы – зубы,и мы идем назад! Смотрите, как мы ходим, смотрите, как мы жуем, мы съели его, атеперь съедим тебя!» Хогэн закрыл глаза.