Читать книгу "Перекрестки судьбы. Время полыни - Игорь Соловьев"

– Да уж, – кивнул электрик, – издали это так выглядело, будто третья мировая началась!

Возможно, Сергей еще не исчерпал лимит своей удачи. А может быть, напротив, это у военных пошла черная полоса. Но машина Сани-Мангуста не встретила по дороге ни одного патруля.

Командующему специальным воинским контингентом украинской Зоны отчуждения

Рапорт

Несмотря на все предпринятые меры, оперативно перехватить указанную группу нарушителей не удалось. Следуя на похищенном боевом транспорте, нарушители вошли в огневой контакт с заслоном и, сумев прорвать его, скрылись в неизвестном направлении.

На исход операции негативно повлияли следующие факторы: крайне неудачное время суток (ночь), непогода, а также так называемые «аномалии». За последние сутки на территории Зоны отчуждения возникло огромное количество этих малоизученных явлений. Из посланных в поисковый дозор групп в той или иной степени 3/4 понесли потери в технике и личном составе.

В связи со случившимся прошу: оснастить действующие подразделения приборами для заблаговременной фиксации аномальных зон. Сократить количество техники и личный состав на предварительно не проверенных маршрутах.

* * *

Взрыв Зоны не задел Октябрьский. Сталкеры решили не светить группу научников перед остальными обитателями. Мало ли что. Поэтому люди Ямпольского так и остались сидеть под брезентом в кузове, пока Шмидт искал нужного им человека.

Вскоре он привел того самого Ерему, что когда-то сопровождал Птицу при первом посещении Октябрьского. Ерема быстро вник в проблему и пообещал все устроить без излишнего шума.

И надо сказать, дело у него спорилось. Для группы нашелся жилой дом на отшибе с глухим и просторным двором.

Ерема принес в дом ноутбук – далеко не новый, но вполне рабочий. С помощью мобильной связи был создан выход в Интернет. Ямпольский немедленно связался со своим человеком в Киеве, и Ереме оформили банковский счет. Сумма вознаграждения превзошла все его самые смелые ожидания.

Саня Мангуст тоже получил денежный аванс, указания и, не говоря ни слова, уехал из Октябрьского по профессорским делам.

Ямпольский на длительное время погрузился в Сеть: делал телефонные звонки, изучал новостные и научные сайты, что-то выписывал и анализировал. Остальная группа, предоставленная самой себе, высыпалась и набиралась сил.

Через сутки вынужденного безделья Сокольских выбрался прогуляться по поселку. Сразу бросилось в глаза, что людей стало значительно меньше. Были и другие изменения. Атмосфера стала тревожной, в воздухе словно повисла неопределенность.

Возле клуба несколько мужиков обсуждали появление в Зоне новых артефактов, ранее не виданных и очень необычных. По слухам, пару часов назад некий Саныч принес одну из таких вещиц – похожий на кусок глины мячик, испускающий вокруг себя ангельское свечение и издающий мелодичный звон. У Саныча, взявшего этот предмет в руки, кожа обуглилась до мяса. Но несмотря на адскую боль, сталкер проявил смекалку и целеустремленность, засунув артефакт в солдатский котелок, набитый травой. Теперь мужики размышляли, как из подручных материалов сделать контейнер для переноски подобных штуковин.

Походив меж старателей и наслушавшись разговоров об артефактах, лютующих военных, оживших мертвецах, Птица вернулся в дом. Там он застал некоторое оживление. Научники толпились перед ноутбуком и обсуждали рисунок с того самого медальона, что висел на Серегиной шее. В стороне от общей суеты меланхолично чистил оружие Шмидт.

– О, вот и носитель ключа, – воскликнул Марк Витальевич, приветствуя Сокольских. – А мы тут, в отсутствие оригинала, бьемся над копией изображения.

Сергей развязал шнурок и, сняв медальон, положил его на стол.

– А в чем предмет спора? – заинтересованно спросил он.

В ответ на это Ямпольский продемонстрировал раскрытый ноутбук.

– Мои друзья в Киеве совместными усилиями наконец смогли найти секретный архив Стребкова. Вернее, электронную версию архива. Осталась понять, как достать оттуда нужную нам информацию.

– Валерий Семенович по-прежнему считает, что ваш, Сергей, медальон и есть ключ к этому архиву, – сказала Вика Шибина.

– Я в этом уверен! – Ямпольский взял металлическую пластинку. – Нужно только правильно интерпретировать изображение.

– Легко сказать. – Птица пожал плечами. – Я все никак не могу понять, что именно тут изображено? Трубящий ангел – это ладно, но почему у него из трубы вместо нот вылетают цифры? Может, они и есть комбинация шифра?

– Мы уже попробовали этот вариант, не сработало. Но в том, что они часть шифра, я уверен на сто процентов, – развел руками Ямпольский. – Но вот какая именно часть?

– Нам только разгадывания шарад не хватало, – вздохнул Волков. – С этим можно застрять надолго.

– Давайте размышлять логически, – предложил Марк Витальевич. – Почему на медальоне вообще изображена религиозная тема? Надеюсь, в том, что это именно ангел, ни у кого сомнений нет?

– Крылья за спиной, нимб над головой, одеяние характерное. Это определенно ангел, – кивнула Шибина.

– Стребков был при жизни достаточно религиозен. Насколько вообще может быть религиозным человек научного круга, – задумчиво произнес Ямпольский.

– Правда? – удивился Кобзарь. – Я и не знал. Не так уж часто это встречается в научной среде. Практический материализм – вот наша основная религия.

– По-моему, Стребков стал верующим в Афганистане. В молодости он проходил службу в ограниченном контингенте советских войск. А на войне, как известно, атеистов нет.

– Ваш Стребков был в Афгане?! – воскликнул Птица. – Николай – человек, передавший мне этот медальон, – тоже бывший афганец. И как раз занимался здесь, в Зоне, сталкерством.

– Ну вот, кажется, все встает на свои места, – кивнул Ямпольский. – Теперь я понимаю, как этот предмет оказался у твоего Николая. Служба в Афганистане и есть та самая общность, ставшая мостом доверия между сталкером и Стребковым. Даже если они непосредственно на войне не пересекались, сам факт участия в ней сблизил их. И именно поэтому в трудную минуту Стребков доверил ключ к своим секретам не кому-нибудь, а сталкеру-проводнику. Хотя, видимо, так и не успел объяснить, что именно с этим ключом надо делать.

– Но почему все-таки ангел? – спросила Шибина. – Намек на какую-то конкретную церковь? Храм? Часовню?

– Нет, тут другое, – наморщил лоб Ямпольский, – что-то крутится в голове, но я никак не могу уцепиться за нужную мысль.

– Любопытно, зачем тут изображена падающая комета? Что бы это могло означать? – в свою очередь, спросил Волков.

Все начали наугад высказывать предположения, долго спорить, пока окончательно не устали.

– Может быть, это какая-то песня? Или религиозные стихи? – вдруг выдвинул предположение молчавший ранее Шмидт.