Читать книгу "Право лорда - Диана Хант"

— Уважения, — возражал нагшас.

— Тот, кто требует уважения, априори его недостоин, — покачала я головой. — А тот, кто достоин, никогда не будет требовать!

Надо сказать, папина житейская мудрость Кира впечатлила.

— Откуда в тебе столько мудрости?

— Да я тут ни причём, — отмахнулась я, но приятно было, и даже очень. — Думаешь, отца уважали бы, если бы он орал с пеной у рта, что он достоин уважения? Уважение заслуживается. Действиями. Папа как-то сказал, что не хотел бы, чтобы мы уважали его лишь только потому, что он наш отец. Я тогда маленькая была, мне было непонятно. А потом поняла. Мало быть отцом, матерью, правителем, леди… Нужно ещё человеком быть, вот что главное!

— Я не собирался кричать с пеной у рта, Майя, — покачал головой Кир.

— Я знаю, знаю! Но позволь своим людям просто узнать меня. Самим сделать выводы.

— Я просто не хочу, чтобы кто-то тебя обидел.

— Кир, о твоём проклятье ходит очень много слухов. Поверь. Конечно, языками мести людям не запретишь, но слухи они на то и слухи, чтобы им верить, но всё же не до конца. Но вот о том, как Ветарская «крутила лордом», а потом сбежала с Аджарским, после чего молодой лорд долгое время не покидал тренировочной площадки (последствия проклятья Киру и кровным как-то удалось скрыть от народа), знает куда большее количество. Людям нужно время, чтобы это забылось, понимаешь? А по поводу обид… брось. Ну, кто меня обидит? Я — леди. А что за спиной говорят меня не волнует.

— Меня волнует. Что говорят о тебе.

— Знаю, казак. Знаю… Давай дадим им шанс узнать меня… Ты же меня узнал…

И на смену доводам разума приходили аргументы совсем иного свойства. В отличие от конкретно-логических цепочек, неопровержимые…

Помимо нахождения общего языка с нагшасами (который просто необходим, когда ведёшь расследование, а именно — пытаешься выяснить того, с чьей помощью Катлина проникала в дом, да и с Катлиной о-очень хотелось побеседовать, узнать, что за компоненты она использовала для яда, там, глядишь, и что-то новое со снятием проклятья выяснится…) на повестке дня стоял ребром вопрос моя адаптация в новом мире.

Что включало в себя учёбу и раскрытие ведьмовского потенциала.

Я тешила себя робкой надеждой, что, быть может, если выяснить, в чём мой талант ведьмовства и развить его в полную силу, как-то получится поспособствовать снятию проклятья с Кира. Знаю, знаю, оно замкнуто на Катлин, а именно — на её кундалини, но ведь мы с ней — Отражения друг друга, а потому, «если эмир отнял у меня невесту по небесному предопределению, то почему для меня не может быть предопределения проникнуть во дворец и вернуть её»?* *(Леонид Соловьёв «Повесть о Ходже Насреддине») Я, как и мой любимый Ходжа Насреддин, тоже чувствовала где-то в глубине души (или хотела верить, что чувствую), что такое предопределение было для меня!

Но раскрытия дара без теоретических знаний и ежедневной практики было просто-таки невозможно, поэтому приступать к учёбе предстояло как можно скорее, день промедления мог впоследствии аукнуться.

И тут вставал ребром вопрос: Катлин здесь многие знали.

А правду о моём иномирском происхождении, несмотря на радушное отношение к иномирянам решено было скрывать. По-крайней мере, пока не изловить и не обезвредить Катлин. Кто знает, помимо «Вестаса и Ко» сколько у неё осталось сообщников? И чего от них ждать, когда узнают, что леди Катлин не Катлин вовсе, а самозванка? В общем, из соображений моей безопасности имя Майи Богаевской было пока тайной за семью печатями.

Но как объяснить тем же учителям, что я ни бум-бум в местных обычаях, истории, географии? Да даже со своей ведьмовской силой не умею договориться? Что там договориться, я о ней вообще без понятия…

Выход нашёлся быстро. И оказался простым и гениальным.

* * *

Мне предлагалось Покаяние.

Серьёзный мистический ритуал, который если не убедит всех в чистоте моих намерений, то хотя бы заставит усомниться в том, что новая леди Нагшаса — само исчадие ада. А также объяснит некоторые странности этой самой «леди».

Идею с Покаянием подкинула Верховная эйва, с которой мы, как ни странно, подружились и которая была вторым, помимо кровных, человеком, посвящённым в тайну леди Тхрагорской. В праХраме, кстати, я помогала часто и бывало даже, что на добровольных началах, оставаясь там на целый день. Когда у Кира было много дел, а мне целого дня на общение с семьёй, переписку с друзьями и оформление академического отпуска в академии было занадто.

Что же представляло собой Покаяние?

Шоу. Исключительно шоу.

Ничего общего с реальностью или истинным диалогом с богиней в том самом, закрытом для всех, зале.

Верховная, невероятно торжественная и величественная, в развевающихся, усыпанных бирюзовыми кристаллами, ритуальных одеждах, била о землю посохом и нараспев выкрикивала слова древних заклинаний на Уснувшем языке.

Меня, стоящую босиком и с опущенной головой (еле удалось в два голоса с Верховной уговорить на сие Кира) окутывало сперва «праведное пламя», затем — «праведная роса», после, конечно, «праведный вихрь», а напоследок даже «праведные побеги», словно змеи древнегреческого героя Лаокоона.

Я произносила вслед за Верховной зубодробительные слова покаянной молитвы (мы с ней заранее отрепетировали, потому что кому-то, может, это «тыщвдыщрхвыщ» что семечки, но я-то не диктор Первого канала, без подготовки не справилась бы и не убедила б никого в раскаянии Катлин. И это кстати, ещё один повод с ней поквитаться, да!). После чего меня окутало радужной дымкой и на какое-то время я стала невидимой (ещё один трюк, ловкость спецэффектов и никакого обмана).

Наконец, Верховная эйва торжественным голосом объявила, что леди Катлин Тхрагорская перенеслась в межмирье, в саму Обитель Кающихся.

Через какое-то время я «возникла» снова, и эйва возвестила, что в межмирье леди провела в строгом посте и молитвах целых семьсот лет (я пробовала её отговорить, говорила, что семьсот — это уже чересчур, за это время не только раскаяться можно, но и придумать семьсот-миллионов-до-неба способов отомстить за затянувшееся покаяние, но Верховная была неумолима) и возвращена миру очищенная и невинная, как дитя. Которое тише травы и белее первого снега, да.

За время моего «исчезновения» эйвы переодели меня в белый, словно сотканный из тумана наряд (по представлениям нагшасов и изображениям на древних фресках именно в таких и ходят по Обители Кающихся), так что моё «второе явление», в целом, вышло довольно эффектным.

Помимо прочего, Верховная объявила, что, поскольку я долгое время провела в межмирье, страдать мне теперь от амнезии, может даже, неизлечимой. Я на это патетично заломила руки и вознадеялась в самых витиеватых выражениях, что богиня меня простила и не вернёт воспоминания о совершённых злодеяниях. Тут я, надо сказать, немного увлеклась и произнесла целый монолог о мудрости, которая мне открылась в Обители Кающихся, о том, как сложно было исторгнуть чёрную злобу из своего сердца, но я всё же смогла и даже зачем-то звёзды Сад-ад-Забих, которые противостоят звёздам Сад-аль-Ахбия приплела. Чёрт его знает, на кой он меня за язык дёрнул, я нервничала и некстати снова Ходжа Насреддин вспомнился…