Читать книгу "Война - Роман Злотников"

Так что уже через несколько минут громкие голоса стали утихать, пока шум не превратился в едва различимый гомон. Правда, один голос всё равно выделялся:

– …один народ. Точно тебе говорю!

Гауптфельдфебель скривился и, повернувшись к Краузе, уточнил:

– Кого это там Зеленхоф окучивает? Вроде как все старики его уже давно отбрили, а новичков в последнее время не присылали.

– Да молодого фенриха из второй роты. Ну, помнишь, который прибыл на прошлой неделе. На должность командира второго взвода.

– О как! – удивился Шнауцен. – Это который из гитлерюгенда? Тот, что всё губы кривил, брюзжа «унтерменши, унтерменши…», и учил нас, как следует правильно бить «славянских свиней»?

Обер-фельдфебель усмехнулся.

– Ну да.

– И он развесил уши перед Зеленхофом?

– Ну так сам знаешь – первый налёт «чёрной смерти» хорошо прочищает мозги. Этот тип успел нырнуть в танк, а уже внутри устроил истерику и выпнул в люк своего заряжающего… ну к зенитному пулемёту. Мол, немедленно приступить к отражению налёта. Трусы! Под трибунал!.. Тот, делать нечего, вылез. И, надо же было такому случиться, что как раз в этот момент «Илы» и включили свои «косилки». Так что фенрих, не успев закрыть рот, немедленно получил себе на голову сорок кило фарша, изготовленного русскими «машинками» из его подчинённого. Да вон, глянь на его рожу и комбез…

Гауптфельдфебель приподнялся и бросил взгляд на говоривших.

– Да уж, впечатляюще. Ему бы умыться, а не Зеленхофа слушать. Да и переодеться не мешает.

Краузе лишь пожал плечами. Мол, я-то что могу сделать… А Зеленхоф между тем продолжал:

– Сам знаешь, кто командует нашей группой армий – Фёдор фон Бок. А он точно потомок славян. Потому что Фёдор – славянское имя! И ведь неплохо командует. Вон, командующего группой армий «Север» уже третий раз меняют. А фон Рейхенау вообще под суд отдали! Наш же – держится. Потому что против славян могут воевать только славяне!.. Или возьмём язык. Те же французы или англичане сплошь картавят. А вот у русских и немцев все звуки резкие, мощные, честные. Если «р» – значит «р», если «эс» – значит «эс», если «г» – то точно «г». Безо всяких там картавостей и шепелявенья! Да и слова многие схожи. Вот, например, ты знаешь, как по-русски будет jahrmarkt? – он замолчал. На несколько мгновений повисла тишина, после чего сиплый голос фенриха, который, похоже, начал потихоньку приходить в себя, спросил:

– Как?

– Ярмарка! À wanne?

– Ммм… как?

– Ванна! А kalinke?

– Эээ… наверное, калинка́?

– Точно! – в голосе Зеленхофа послышались прямо-таки восторженные нотки. – Ты уловил! Это – древнее славянское слово. У русских ещё песня такая есть… – и он воодушевлённо заревел, слегка коверкая слова: – Kalinka, kalinka, kalinkamoja! Vsadyjagodakalinka, malinkamoja… Теперь ты понимаешь, что фон Зеботендорф – великий человек!

Гауптфельдфебель скривился и, отвернувшись, сплюнул.

– Вот не надоест ему нести эту чушь.

– А знаешь, – внезапно произнёс обер-фельдфебель, – я вот не уверен, что это действительно чушь.

Шнауцен изумлённо вытаращил глаза.

– Чего?

– А что, – усмехнулся тот. – Ты до сих пор веришь бредням Адольфа о высшей расе?

– Ну-уу… нет, – слегка смутился гауптфельдфебель, – но и…

– А я вот теперь думаю, что фон Зеботендорф не совсем дурак, – задумчиво произнёс Краузе. – Вот смотри – мы нагнули под себя всех: поляков, французов, англичан… хотя этих не до конца, но им хрен бы что светило, не отвлекись мы на восток. Опять же все эти потомки викингов – датчане и норвежцы, не говоря уже о всякой иной мелочи типа бельгийцев или чехов с греками, тоже ничего сделать против нас не смогли. Всех, короче, поставили в интересную позицию! А почему? Потому что мы сильнее их. Именно мы, как народ! Но стоило нам сунуться к русским, которые вроде как все из себя второй сорт и вообще недочеловеки, как начали бить уже нас. И как бить!

– Ну-у-у, им же помогают продажные американские плутокра…

– Ага-ага, – хмыкнул оберфельдфебель. – Это, случайно, не те, которых бьют даже узкоглазые япошки, что до сих пор таскаются на войну с родовыми мечами? Да и ребятки папаши Деница, насколько я знаю, тоже чихвостят их в хвост и в гриву даже при соотношении десять на одного. Эти, конечно, могут помочь, да-аа… – но закончить фразу он не успел. Потому что откуда-то спереди протяжно донеслось:

– По машина-а-ам…

Уже через два дня они настолько приблизились к местам боёв, что пришлось перейти к ночным маршам. Русские самолёты ещё не висели в небе непрерывно, но уже появлялись минимум по три-четыре раза за день. Увы, командиры красных ещё в прошлом году прекрасно освоили такой тактический приём, как «изоляция района боевых действий»… А ещё через день пришёл новый боевой приказ.

Ротного вызвали к комбату сразу после ужина, как раз в тот момент, когда в роте раздали письма. Гауптфельдфебель тоже получил весточку из дома и, по-быстрому разведя небольшой костерок, поставил на него кофейничек, собираясь получить двойное удовольствие – и от кофе, и от письма. И тут чёрт, как обычно, принёс Краузе.

– И что пишут? – поинтересовался тот, нагло приподняв крышку кофейника и принюхиваясь к его содержимому. – Оо, ты разжился натуральным кофе? Откуда?

– Там больше нет, – огрызнулся Шнауцен, после чего решил перевести тему. – Ничего нового. Всё те же трудности с продуктами. Теперь, кроме балканских продуктов, с которыми начались перебои после того, как красные прорвались в Венгрию и Румынию, стало совсем не достать прованского масла. Кроме того, опять начались бомбёжки. Хотя пока не слишком успешные. Англичане и американцы пытаются повторить успехи русских в нанесении ударов по важным объектам, но пока у них не очень получается. После бомбёжек красных Гитлер заставил Геринга усилить противовоздушную оборону рейха, вследствие чего даже русские отказались от дневных бомбардировок, да и вообще, последнее время старались не соваться на территорию рейха. А эти идиоты полезли днём. Да на те объекты, которые красные уже однажды бомбили, – подшипниковый завод в Швайнфурте и авиазавод в Регенсбурге. Так что… Геббельс утверждает, что во время налёта было сбито восемьдесят процентов принимавших участие в налётах тяжёлых бомбардировщиков.

– Врёт! – категорично заявил обер-фельдфебель.

– Скорее всего, – пожал плечами Шнауцен. – Но сбили действительно много. В Берлине устроили «парад пленных», проведя по Курфюрстендамм экипажи сбитых «летающих крепостей» и «Ланкастеров», так по радио говорили, что колонна растянулась чуть ли не на километр!

– Ну-уу… всё равно, думаю, врёт! Сам помнишь, что он рассказывал про бои на нашем фронте… Да и не факт, что всех их сбили именно во время этого налёта, – слегка сдал назад Краузе. – А с заводами-то что? Разбомбили или нет?