Читать книгу "Жизненная сила - Фэй Уэлдон"

Звонит телефон.

Кэтрин . Мам, возьми трубку!

Розали . Ладно.

Она надевает белое платье, поскольку оно лежит рядом, и видит, что платье стало ей мало. К тому времени как она подбегает к телефону, звонки прекращаются. Розали спешит в тюдоровский особняк в своем автомобильчике, одетая в тесноватое белое платье.

Мистер Кольер выходит ей навстречу, излучая радость. Розали сворачивает на подъездную дорожку. Она отделена от газона белым каменным бордюром; по обе стороны двери с медным молотком укреплены каретные фонари. Мистер Кольер срезал в саду розы. Он открывает дверцу автомобиля. Он не слишком высок, у него круглое добродушное лицо и остатки жидких волос. Мистер Кольер — полная противоположность Уоллесу: Уоллес высокий, у него густая шевелюра, и он худой. Мистер Кольер может подсоединить кабель к электрическому щиту, Уоллес в таких делах полный профан. Уоллес лишил себя жизни потому, что жена однажды изменила ему; мистер Кольер лишил жизни жену по той же причине. Розали считает, что мистер Кольер заслуживает уважения; она готова переспать с ним. Этого события она ждет с нетерпением.

Мистер Кольер . Ну и ну! Вот это платье! Может, сегодня побудем дома? Ужин в духовке, горничная приготовила его перед уходом. Сегодня у нее выходной. Горничная, постоянно живущая в доме, — настоящая роскошь. Если на рынке недвижимости не начнется подъем, мне придется отказаться от ее услуг.

Он говорлив. Уоллес предпочитал помалкивать. Он часто хмурился, мысленно витая где-то на вершинах далеких гор. Мистер Кольер — ему нравится, когда Розали зовет его по имени, но для нее он по-прежнему остается мистером Кольером, боссом Норы, — показывает ей дом: полированную современную мебель из «Хэрродса», китайские ковры, чудовищные вазы, столики для коктейлей. Пекинес путается у них под ногами.

Мистер Кольер . Конечно, его нельзя назвать лучшей собакой в мире, но это любимец моей жены, Розали. Он — мое единственное утешение. Вы уже все знаете. Свенгали перевернул ее жизнь. Знаю, в суде говорили, что все было наоборот, но виноватыми чаще всего оказываются женщины. В тебе есть что-то от феминистки, ты должна об этом знать. Она не заслуживала смерти. Женщинам свойственно ошибаться, ей просто не повезло.

С каждой минутой он все меньше похож на убийцу, а Нора — все больше на паникершу. Но он наливает в ее бокал слишком много джина и чуть-чуть тоника, и Розали видит, как в свой бокал он плещет джин на донышко и доливает его щедрой порцией тоника. На верхней площадке лестницы он останавливается и поворачивается к ней. Он подходит ближе, целует ее, не обнимая, просовывает в ее рот язык. Что ж, это нормально.

Мистер Кольер . О, Розали! Мне было так трудно сохранять терпение. Я боялся потерять тебя. Знаешь, я много пережил. Как и ты.

Розали . Адвокат еще не звонил?

Она хочет, чтобы Уоллеса официально признали погибшим. И в то же время не хочет этого. Она мечтает об одном: не видеть во сне скелет Уоллеса, отбеленный горными ветрами, обклеванный птицами, скелет с еще живыми глазами Уоллеса, укоризненно смотрящими на нее. Некоторое облегчение приносит взгляд на ноги мистера Кольера в штанинах — конечно, если он не переодетая смерть. Все надежды напрасны.

Мистер Кольер . Я респектабельный человек, Розали. Прошу, поверь: к тому, что происходит между нами, я отношусь очень серьезно. Грязный секс — вовсе не предел моих мечтаний. Я хочу прочных и длительных отношений. Брака.

Грязный секс. Уживется ли она с человеком, который считает секс грязным? Пожалуй, да, если жить придется в тюдоровском особняке. Они смогут приглашать на ужины друзей. Она будет жить, как когда-то, давным-давно, жила Джослин Бек, — благопристойно. И потом, он не считает любой секс грязным, просто презирает случайные интимные связи. Это свойственно всем порядочным людям, в том числе и Уоллесу, такого мнения придерживаются почти все мужчины и только некоторые женщины. Розали хочет, чтобы мистер Кольер расстегнул молнию на ее платье, высвободил из его тисков тело. На ней туфли на шпильках. Они тоже жмут. Если бы он показал ей спальню, все случилось бы само собой: она увлекла бы его на кровать и сказала. «О, мистер Кольер… нет — Сэнди! Конечно, мы поженимся. Для меня ты навсегда останешься единственным». Потом раскрыла бы ему объятия. Его участь — убивать, ее — быть жертвой.

Что она слышит — неужели треск пламени, полыхающего в студии Алиты Бек? Чувствует, как пламя приближается, охватывает и пожирает всю комнату, а вместе с ней и прошлое, уничтожает его, втягивает в себя море, утесы, песчаный пляж, блестящие тела, соленые брызги, жаркое дыхание? Во всяком случае, что-то мешает ей рассуждать здраво.

Сначала мистер Кольер показывает ей не спальню, а ванную. Это просторная комната. Пол выложен плиткой, кое-где она потемнела и обуглилась. Ванна розовая, краны золотые. Унитаз прикрыт розовой мохнатой накидочкой.

Мистер Кольер. Здесь все и произошло. Здесь он пытался убить меня, а она — спасти. Она не желала мне смерти. Ума не приложу, почему судья не понял этого.

Почему-то мистер Кольер затыкает сток ванны пробкой и открывает воду. Пекинес сворачивается клубком на розовом пушистом коврике возле унитаза и томно вздыхает. Мистер Кольер подходит к Розали и расстегивает молнию на ее платье.

Мистер Кольер . Давай примем ванну вдвоем. Я обожаю ванны, могу проваляться в воде целые сутки. Мы выпьем джипу и посмотрим, что будет дальше.

Розали . Здесь? Прямо на этом месте?!

Мистер Кольер . Да. Призраки должны быть изгнаны. Она не стала бы возражать. Она хотела, чтобы я был счастлив. Ничего дурного она не замышляла. Он нацелился на мою собственность. Ему нужен был дом. Тогда цены на недвижимость достигли максимума, но в тот момент он этого не знал. Как и все мы.

Ванна наполнилась. Она очень большая, полукруглая. Он сыплет в воду соль для ванны. Какой приятный запах! Над розоватой водой поднимается пар. Может, это цианид? Мистер Кольер снимает с Розали белое платье.

Мистер Кольер . Белый — любимый цвет моей жены. Ее шкаф переполнен белыми платьями. Девственно-белыми. Ты так похожа на нее. Ты прекрасна! Заседание суда прошло для меня как в страшном сне. Я был убит горем. Понюхай, как пахнет вода. Нравится?

Она наклоняется и вдыхает аромат. Почему он не следует ее примеру?

Он вовсе не собирается раздеваться. Почему? Но ведь это нелепо — предполагать, что мужчина убьет в одной и той же ванне еще одну женщину. Одну — это еще куда ни шло, ему удалось избежать наказания, но двух?! Конечно, это немыслимо. И все-таки Розали старается не поворачиваться к нему спиной. У нее кружится голова. Сейчас что-то произойдет.

Она слышит вой сирены. Полиция? Но нет, это лишь дверной звонок — он трезвонит непрерывно, заглушая потрескивание и гул в ее ушах. Наверное, в этот розовый порошок, растворившийся в воде, подмешан какой-то наркотик. Или наркотик подмешан в джин, стакан с которым она по-прежнему держит в руке.