Читать книгу "Мой любимый дикарь - Сюзанна Энок"

— Беннет, ты не можешь затеять драку с моим отцом. Сейчас ты явно расстроен чем-то еще. Что произошло в Африканской ассоциации? Разве они не отправили Лэнгли каяться и посыпать голову пеплом?

Беннет молча уставился на нее. Его глаза цвета джунглей пылали плохо скрытым гневом. Слава Богу, не она была тому причиной. Его страсть была ошеломляющей, и ей даже думать не хотелось, какова сила его гнева.

— Беннет, скажи мне, — потребовала Филиппа, — ты из-за этого сюда пришел?

Он покачал головой.

— Я здесь, потому что ты… только ты напоминаешь мне о том, что в этом городе есть что-то хорошее. — Глубоко вздохнув, он отпустил ее руку и сел на каменную скамью.

Филиппа села рядом.

— Что случилось? Они тебе не поверили?

— Поверили.

— Они… это замечательно! — воскликнула она и тут же нахмурилась. — Разве не так?

— Не совсем так. — Беннет снова взял ее за руку — их пальцы сплелись. — Лэнгли стал весьма популярен и привлек большое внимание к Африканской ассоциации. Я же, с другой стороны, ненадежный и нецивилизованный дикарь, и к тому же владею обезьяной, которая нападает на людей.

— Но…

— Короче говоря, ассоциация посчитала, что для нее лучше быть представленной Дэвидом Лэнгли, чем Беннетом Вулфом, а квалификация и опыт значения не имеют. — Он резко выдохнул, и его плечи уныло опустились. — Нельзя забывать, что у семьи Лэнгли есть деньги, а лорд Трашелл получил для себя место в президиуме.

— Но это же несправедливо! — Филиппа возбужденно вскочила и заходила взад-вперед по дорожке. — Они позволили их подкупить! А я их так уважала!

Ассоциация, содействуя исследованиям внутренних районов Африки, многим представлялась образцом цивилизованности — умные, интеллигентные люди стремятся к приобретению знаний о неизведанных землях. А на деле они такие же эгоистичные и жадные, как все остальные.

— Я назвал их лицемерами.

— Правильно, они действительно лицемеры.

— Герцог Соммерсет, — продолжил Беннет, глядя на Филиппу, — в разговоре с глазу на глаз предложил мне не оставлять попыток найти мои дневники. Если я предам их гласности, Африканской ассоциации придется признать, что Лэнгли — обманщик.

— Что ж, это неплохо. Мне всегда нравился его светлость.

— И теперь нравится? — Беннет встал. — Я забыл, что ты вчера танцевала с ним вальс. — Приблизившись, он одной рукой обнял ее за талию, а второй взял ее руку. — Расскажи мне об этом, Филиппа.

Ее щеки предательски порозовели.

— Мы вальсировали.

Беннет прижал ее к себе и повел в танце по дорожке.

— Так?

— Именно так, только вчера еще была музыка. А как насчет…

— Как близко он прижимал тебя к себе? Так? — Ее грудь коснулась его груди. — Или так? — Теперь ее юбки путались у него под ногами.

Филиппа едва удержалась от смеха.

— Первый вариант больше соответствует действительности.

— Вот как. — Он опустил голову и потерся щекой о ее шелковистую щечку. — Я спрашивал тебя, будешь ли ты пасти со мной овец, и ты сказала, что будешь. Но я не стал спрашивать, будешь ли ты вместе со мной переправляться через покрытые туманным саваном реки и пробираться по непроходимым джунглям. Кажется, не стоит тебя спрашивать об этом. Я прав?

Филиппа отстранилась — теперь их разделяло расстояние, вполне приличное для настоящего вальса.

— Да, не стоит.

Он медленно остановился и отпустил ее руку.

— А ты будешь?

Ее сердце отчаянно забилось.

— Я… я не знаю, — наконец выговорила она дрожащим голосом. — Я бы хотела, но… правда не знаю.

Глаза Беннета потемнели.

— Спасибо за честность.

Филиппа представила себе, что сейчас он уйдет, оставив ее сожалеть о своей нерешительности, и сделает все, чтобы покинуть Англию раз и навсегда. Она сделала шаг вперед и схватила его за лацканы сюртука.

— Я сказала «не знаю», — повторила она. — Точно так же ты не знаешь, что, значит, осесть на одном месте. Не сдавайся! Не отказывайся от шанса получить то, что тебе принадлежит, Беннет. — Она потянула его за лацканы сюртука. — И от меня не отказывайся. Пожалуйста.

А он как раз собирался просить ее не отказываться от него. Беннет заключил ее в свои крепкие объятия. Этим утром он проиграл. Он честно попытался одержать верх правдой и логикой, но жадность и гордость оказались сильнее. Забавно, а ведь именно его считали дикарем.

— Я понял, что быть рядом с тобой — важнее всего остального в мире, — пробормотал он, целуя ее волосы — Поэтому, если ты пообещаешь не отказываться от меня, я с готовностью дам такое же обещание.

— Обещаю, конечно, обещаю, — всхлипнула Филиппа, уткнувшись ему в плечо.

— Тогда мы договорились. Не плачь, что-нибудь придумаем!

— Беннет, ради Бога! — раздался возмущенный голос Джека. — Отпусти ее, иначе погубишь ее репутацию!

— Уже поздно, — прошептал Беннет так тихо, что услышала только его возлюбленная. Но Джек был прав, и он нехотя отступил от девушки.

— Почему бы нам, не зайти в дом, чтобы выпить чаю? — предложила Оливия.

— Беннет не может войти, пока я не переговорю с папой, — сказала Филиппа, вытирая слезы.

— Неужели лорд Лидс узнал о твоем лазанье в окна? — полюбопытствовал Джек.

Беннет выругался про себя. Теперь он стал участником заговора четырех.

— Откуда ты об этом знаешь?

— Я упомянула, — надменно проговорила Оливия, — а Джон услышал.

— Все равно дело не в этом, — всхлипнула Филиппа и взяла Беннета под руку. — Это из-за драки.

Оливия подбоченилась.

— Я же тебе говорила, что так и будет!

Беннет расправил плечи. Прекрасно. Если Филиппа хочет, чтобы ее сестра и Джек были в курсе дела, пусть так и будет. И как бы сильно ему ни хотелось кого-нибудь отколотить, отец Филиппы был бы неудачной мишенью. Как-никак будущий родственник.

— В любом случае я не могу остаться. Завтра я везу Филиппу на прогулку, и мне необходимо купить экипаж.

— Возьми мой, — сразу предложил Джек.

— Нет. И у Соммерсета больше ничего не возьму. Отныне и впредь я намерен ухаживать, используя только свое имущество и демонстрируя только свои добродетели. Какими бы они ни были.

— Ты не должен… — шепнула Филиппа.

— Нет, должен. Если я остаюсь в Англии, мне необходима парная двухколесная коляска. Это же более цивилизованно, чем фаэтон, разве нет?

— Там хватит места для компаньонки, если ты это имеешь в виду.