Читать книгу "Поворот к лучшему - Кейт Аткинсон"

Луиза рассмеялась и приоткрыла окно, чтобы выпустить перегретый воздух. Прилив шел на убыль, пахло сыростью и немного канализацией. Она никогда не могла понять, шутит Сэнди или говорит серьезно. Скорее второе, на остряка он не тянет. Он полностью оправдывал свое простоватое имя, от рыжих волос до козлиной бородки и веснушек цвета жирафовых пятен. Он напоминал Луизе печенье, песочное или пряничное, а может, диетическое. Посредственность с большой буквы, женат, двое детей, послушная собака, абонемент на игры «Хартс»,[89]барбекю с родителями жены по выходным. Однажды он сказал ей, что у него есть все, о чем он всегда мечтал, и он готов умереть, защищая любую часть своего достояния, даже абонемент на «Хартс».

— Здо´рово, — сказала тогда Луиза, на самом деле совсем так не думая. Жертвенность не в ее стиле. Она стала бы умирать только за Арчи.

— Босс, где вы живете? — поинтересовалась Джессика.

— В Гленкресте, — нехотя ответила Луиза, у нее не было никакого желания болтать с Джессикой о своей частной жизни.

Она знала этот тип со школьных времен — сначала они выпытывали у нее секреты, а потом использовали их против нее. «У Луизы Монро мать-алкашка, Луиза Монро получает бесплатные обеды, Луиза Монро — врунья».

— Это застройка «Жилья от Хэттера» рядом с Брейдсом? — уточнил Сэнди. — Мы присматривали там дом. Решили, что слишком дорого.

Он делал ударение на слове «мы», оно было центром его мира. «Мы с моей женой, двумя детьми и послушной собакой». А не одинокая женщина с ребенком, отсутствующий отец которого всегда служил поводом для сплетен. Работяга Сэнди — слишком скучен, чтобы думать об измене, и слишком вял, чтобы дальше продвигаться по службе. Но он был прекрасным отцом, не занимался аферами, не подтасовывал факты и не оказывал услуг — закрыть глаза на одно, пропустить мимо ушей другое. Он не стал бы перепихиваться с коллегой на заднем сиденье полицейской машины, напившись и забыв, что секс — реализация одного-единственного инстинкта. («Луиза, сейчас я воспользуюсь своим служебным положением». Как же они тогда хохотали. Ужас.)

— У меня очень маленький дом, — защищаясь, возразила она.

— Все равно… — сказал Сэнди, словно только что уличил Луизу в сокрытии доходов.

— У вас в Гленкресте проблем никаких нет? — спросила Джессика.

— Каких проблем?

— Ну, вроде проседания грунта.

— Чего?

— «Реальные дома для реальных людей», — пропела Джессика. — Поговаривают, что Грэм Хэттер идет ко дну.

— Идет ко дну? Ты говоришь как персонаж «Чисто английского убийства».

В этом была вся Джессика, Луиза четко представляла, как та возвращается домой со службы, закидывает свои ножищи на стул, лопает взятый навынос ужин и смотрит «Чисто английское убийство».

— За что он «идет ко дну»?

— Птичка нашептала, что его собираются взять за отмывание денег, это кроме всего прочего. Судя по всему, его дело весит тонну, коррупция в высших сферах и тому подобное.

— Птичка нашептала?

— У меня подруга в отделе по борьбе с мошенничеством.

— Правда? У тебя есть подруга?

— Назови мне известную женщину, которая утопилась, — попросила Луиза.

Джессика бросила на нее нервный взгляд, определенно подозревая, что становится жертвой этакой интеллектуальной дедовщины, тайного знания, которым необходимо обладать, чтобы носить штатское. Ее коротенькая бровь задергалась от усилия припомнить то, чего она и так не знала, да еще и ухитрилась забыть.

— Видите? — сказала Луиза, не дождавшись ответа. — Женщины редко топятся.

— Мне больше нравится «Я шпионю»,[90]— заявил Сэнди Мэтисон.

Все утро, пока Луиза была в суде, ее поредевшая от гриппа команда занималась опросом жителей домов в окрестностях предполагаемого происшествия. Видел ли кто-нибудь что-либо необычное, видел ли кто-нибудь, как женщина заходила в воду, видел ли кто-нибудь женщину с берега, видел ли кто-нибудь женщину, видел ли кто-нибудь что-нибудь в принципе? Нет — на все вопросы. Водолазы вернулись ни с чем. Луиза видела, как они вылезали из воды, — люди-лягушки, как их когда-то называли, теперь так редко кто говорит. Они напомнили ей «Человека из Атлантиды».[91]

Они гонялись за призраком, за бликом света на воде.

— Мне тоже являются мертвецы, — многозначительно протянула Джессика.

Единственными происшествиями в Крэмонде за последние дни была сработавшая вхолостую автомобильная сигнализация и сбитая машиной собака. Вроде собака быстро шла на поправку. Уровень преступности на грани фантастики — вот что ты получаешь, отвалив маленькое, но состояние за то, чтобы жить в одном из самых приятных мест Эдинбурга.

Она показала своим людям розовую визитную карточку, позаимствованную в морге, без подробностей о том, как именно она к ней попала, и сказала, чтобы они расспрашивали по окрестностям, не слышал ли кто-нибудь об «Услугах», но, судя по всему, законопослушные бюргеры Крэмонда не вращались в тех кругах, где девушки раздавали направо и налево розовые визиточки с телефонными номерами.

Луиза отправила пару полицейских прошерстить дешевые ювелирные магазины на предмет золотых сережек в форме креста.

— Просто не верится, сколько там девятикаратных цацек, — отрапортовал ей один из них.

Оказалось, что сережек-распятий в продаже больше, чем можно было подумать, но ни в одном магазине не вспомнили, чтобы такие покупала блондинка пяти футов шести дюймов ростом и весом сто двадцать фунтов.

«Девушка с крестообразной сережкой» — прямо потерянное полотно Вермеера. Луиза ходила на «Девушку с жемчужной сережкой» в «Филм-хауз» за компанию с подругами, такими же одиночками, как она. Этот фильм был рассчитан на одиноких женщин определенного возраста — приглушенный, трогательный, полный искусства — и вгонял в депрессию. Он (на мгновение) разжег в ней желание переселиться в Голландию XVII века. В юности она часто фантазировала о прошлом, в основном из-за ужасов настоящего.

— Кто занимается убийством в Мёрчистоне? — спросила она.

— Роберт Кэмбл и Колин Сазерленд, — тут же выдала Джессика. — Убийство знаменитости — повод задействовать больших шишек.

— Знаменитости?

— Ричарда Моута, — небрежно сказал Сэнди Мэтисон, — комик из восьмидесятых. Вы не слышали, что случилось?