Читать книгу "Муза ночных кошмаров - Лэйни Тейлор"

– Какое облегчение! – вздохнул он. – А я все думал, когда же у меня получится отдохнуть от любимой девушки, ставшей первым и единственным человеком, которого я когда-либо любил, с которой я с радостью буду рядом при любых обстоятельствах.

Сарай попыталась подавить небольшую улыбку, но без особых усилий. И Лазло остался бы с ней, но тут в дело вмешался Ферал:

– Вообще-то, ты не мог бы сейчас поработать над дверьми? – При этой просьбе он старательно избегал взгляда Руби, и Сарай не поняла, хотел ли юноша скрыться от нее или остаться с ней наедине. Интересно, знал ли он сам?

– Ступай, – сказала она, когда Лазло вопросительно посмотрел на нее, а затем поцеловал в макушку и ушел с остальными, оставив Сарай вдвоем с Миньей.

Она наблюдала за маленькой спящей девочкой – столько угрозы остановлено парой капель из зеленого пузырька! – и гадала, что же скрывалось в лабиринте ее воспоминаний. Верно ли ее мрачное предположение, что все это время Эллен были просто марионетками? Это едва ли казалось возможным. Но Сарай уже не могла вернуться к своей старой, комфортной вере в их любовь. Не после того, что она видела во сне.

Она знала, что с яслями и Резней еще не покончено, и ей придется вернуться, продолжать возвращаться, пока она не найдет способ внести изменение – помочь Минье и создать будущее, ради них всех. Но сейчас она не готова. Ей нужен отдых от кошмаров, да и Минье он не помешает. Вдруг люлька позволит ей успокоить свой разум и разорвать жуткую петлю? Сарай не знала, но очень радовалась, что теперь это вопрос не первой важности. У них есть время. Хоть что-то.

* * *

С тех пор как Лазло попал сюда, ему казалось, будто мезартиум задержал дыхание в ожидании, когда на него заявят права, чтобы заявить о собственных. С ними столько всего произошло – райского, адского и чего-то среднего, – что у него попросту не хватало времени сосредоточиться, но теперь юноша с нетерпением жаждал полностью посвятить себя металлу.

Они отправились к руке «декстер» – он, Ферал, Руби и Спэрроу, – и Ферал повторил то же, что уже говорил Лазло раньше: что когда-то двери реагировали на прикосновение.

Лазло уперся руками в стену. Его мгновенно охватило чувство глубинной связи. Цитадель – это нечто большее, чем просто гигантская статуя. Это сеть систем, заданных богом и перешедших в спящий режим после его смерти. Но ради Лазло они готовы очнуться.

Энергия пошла волной и пробудилась.

Она поглощала его в то же время, как он поглощал ее. С виду ничего не поменялось, но не на фундаментальном уровне: металл, его характерные признаки, его сущность – все это перешло в новое состояние. То, что когда-то принадлежало Скатису, теперь перешло во владения Лазло. Раньше он убеждал себя, что вся эта просторная чужеродная цитадель просто не может принадлежать ему, но это случилось, и все обернулось более глубинным и странным: металл не просто принадлежал Лазло. Он стал им, частью него, настолько, что казался чуть ли не живым.

Юноша ощутил, что его восприятие выходит наружу. Волны энергии походили на живописный музыкальный стан, переплетаясь друг с другом, уплотняясь от собранной информации и приказов. В них читался целый язык, но такому не научишь и не объяснишь. Лазло знал, каково изучать новые языки. Это тяжкий труд. Но не в данном случае. Язык просто проник в его разум бессловесным путем, который можно описать лишь одним словом: магия.

Как оказалось, Ферал был прав. Отпечатки пальцев могли служить ключом, чтобы двери открывались только при прикосновении тех, кому можно было войти.

Металл сохранил отпечатки пальцев Ферала, и тогда наступило напряженное молчание, во время которого они могли перейти к следующей двери, но ни Руби, ни Ферал не двигались с места. Наконец девушка прочистила горло, и Ферал смущенно поинтересовался у Лазло:

– Можешь сделать так, чтобы она тоже могла их открыть?

Юноша так и сделал. Потом сохранил их отпечатки на двери Руби, но что-то ему подсказывало, что его еще часто будут просить отменить и восстановить это действие.

Спэрроу сохранила только свои отпечатки, но дверь не закрыла. Девушка привыкла к своей шторке, а затем спросила:

– Что насчет остальных дверей? Не открытых, а тех, что закрыты?

Отличный вопрос. Поскольку двери из мезартиума не столько закрывались, сколько сплавлялись воедино и сливались со стеной, их невозможно было найти, не говоря уж о комнатах за ними. Что таила в себе цитадель? По ребятам прошел приятный трепет. В детстве те из них, кто здесь вырос, часами представляли, что же кроется в остальной части цитадели, мучая себя идеей, что различные чудеса так близко, и все же вне досягаемости: библиотеки, автодромы и зверинцы; кухни побольше и получше, забитые до отвала всевозможными яствами; игровые комнаты, переполненные другими запертыми божьими отпрысками; порталы, ведущие в параллельные миры. В общем все, о чем они мечтали, по их мнению, непременно должно было находиться по другую сторону стены. Это сводило с ума и стало неотъемлемой частью ландшафтов их фантазии – эти скрытые места; и все же, несмотря на свою недосягаемость, они были не настолько недосягаемые, как город. Дети не могли в полной мере мечтать о Плаче, где их могли убить на месте. Но он подарил их разумам место, куда можно было сбежать, пусть и не по-настоящему.

И теперь перспектива того, что они наконец узнают, приподняла волоски на их руках дыбом. Что же касается Лазло, для него все это было в новинку, но не менее увлекательно. Прижав руку к стене, он вложил в нее свою волю, приказывая открыть тайные двери.

– Вон она, – сказал он, когда на стене чуть дальше по коридору возник шов.

Ребята кинулись к ней, затаив дыхание, стена раскололась, превратилась в дверь и представила им…

– Постельное белье, – разочарованно протянула Руби. Это оказался всего лишь шкаф.

– О, чудесно! – воскликнул Ферал, забирая шелковое белье, чтобы заменить сожженное. – Что? – сухо поинтересовался он, увидев улыбки на лицах других. – Сами бы попробовали спать на той противной простыне.

Лазло улыбнулся и покачал головой. Он едва ли спал на других простынях, кроме как противных. Хоть цитадель и тюрьма, но довольно роскошная.

– Давайте поищем настоящие сокровища, – предложила Руби, встав на цыпочки и прыгая по коридору. – На кухне должна быть кладовая. Вдруг там есть сахар!

Остальные последовали за ней и обнаружили, что она права: в стене рядом с печками появилась дверь кладовой. Руби возглавила процессию, и все врезались друг в друга, когда она резко остановилась на пороге.

– Что такое? – спросила Спэрроу. – Почему ты?.. О-о… – Выглянув из-за плеча сестры, она тут же поняла, почему та замерла, как и Лазло с Фералом, возвышающиеся над головами девочек.

В кладовой лежали скелеты – каких-то поваров или посудомоек, застрявших внутри, когда умер Скатис.

– Бедняжки, – вздохнула Спэрроу.

– Надеюсь, они не съели весь сахар, – буркнула Руби, проходя дальше, чтобы порыться в ящиках.