Читать книгу "Пламенный вихрь - Бренда Джойс"

Она холодно посмотрела на него и пожала плечами.

Он почувствовал, как в нем разгорается гнев.

— Вы намерены весь вечер наказывать меня своим молчанием?

— Конечно нет, — сказала она. — Просто, какую бы тему вы ни выбрали, мне вам нечего сказать, разве что обсудить аннулирование брака.

Его раздражение выплеснулось наружу.

— Я ведь уже сказал, что никакого аннулирования не будет.

Она отвернулась к окошку:

— Тогда нам нечего обсуждать.

— Отлично, — заключил он.

В честь дня рождения давали бал. Подъездную дорожку уже заполнили экипажи с ухоженными лошадьми, а внутри собралось около двухсот человек — все женщины в великолепных платьях и драгоценностях, мужчины в элегантных костюмах. Сторм сняла накидку, и Бретт, придерживая за локоть, провел ее в дом. При входе они на мгновение остановились, осматриваясь.

Бретт повел ее дальше, представляя присутствующим, и сразу же заметил бросаемые на них взгляды. Ошибиться было невозможно. Когда они стояли лицом к лицу с другими гостями, все были очень вежливы и милы, но за гладкими фасадами Бретт ощутил жгучий интерес. В чем дело, черт побери?

К ним подошел Рандольф Фарлейн и поздоровался, почти не глядя на Бретта, но пожирая глазами Сторм. Бретт мгновенно разозлился.

— Здравствуй, Рандольф, — коротко ответил он.

— Привет, — сказала Сторм, и лицо ее осветилось удовольствием, что еще больше разозлило Бретта. — Рандольф, почему вы ни разу не навестили меня?

Он улыбнулся, глядя ей в глаза. Бретт стоял рядом, чувствуя себя посторонним.

— Я счел это неприличным, поскольку вы совсем недавно вышли замуж.

— О, какая нелепость. Бретту совершенно все равно, верно? Бретт уставился на нее:

— Вы хотите сказать, что я не буду возражать, если Рандольф навестит вас? Конечно нет.

— Вот видите. Кроме того, Бретт уезжал из города на три дня. Я была бы рада вашему обществу. Рандольф радостно улыбнулся:

— Я заеду завтра, — потом взглянул на Бретта: — С вашего позволения, конечно.

Подумав о предстоящей ночи любви и о том, что она, несомненно, растянется и на следующий день, Бретт едва заметно улыбнулся:

— Только не завтра, Рандольф. В другой раз. Завтра Сторм будет занята.

— Чем? — вызывающе осведомилась она.

— Мной, — ответил он.

Она бросила на него испепеляющий взгляд, потом, пробормотав что-то себе под нос — Бретт не расслышал что, но понял: что-то уничижительное, — взяла Рандольфа под руку

— Потанцуем, Бретт не возражает.

Рандольф взглянул на Бретта, который на самом деле с каждой минутой готов был возражать все больше.

— Конечно, — произнес тот, поскольку ответить иначе было бы грубостью. Он смотрел, как они прошли к месту для танцев, смотрел, как она улыбнулась Рандольфу и как тот улыбался ей, смотрел, не слишком ли они прижимаются друг к другу, — и испытывал величайшее раздражение.

Он выпил шампанского. Танец почти окончился. Он понял, что слишком явно следит за своей женой, и отвернулся. Мужчина, с которым он был едва знаком, остановился рядом, чтобы представить свою кузину. Она вспыхнула, когда Бретт ей улыбнулся. Начался новый танец, и когда Бретт отыскал жену, то обнаружил, что она снова танцует, на этот раз в объятиях Ли Скотта. Нахмурившись, он взял еще бокал шампанского.

— Здравствуйте, Бретт.

У него не было никакого желания разговаривать с Леанной, но он коротко улыбнулся ей:

— Леанна! Как поживаете?

— Просто превосходно, — сияя, ответила она, беря его руку и прижимая к себе. — Потанцуем или вы собираетесь всю ночь следить за своей женой?

Истинный джентльмен, Бретт допил шампанское и отставил бокал. Думая, случайно или нет Леанна подчеркнула слово «жена», он провел ее на место для танцев и сразу же стал высматривать Сторм. Она и Ли смеялись, явно получая удовольствие от танца. Сторм никогда не смеялась в его, Бретта, присутствии. Черт, она даже ни разу не улыбнулась ему!

Леанна без умолку болтала, Бретт отвечал, не обращая на нее особого внимания, просто неспособный на это, потому что мысли его были полностью заняты женой — и предвкушением грядущей ночи. Он решил предъявить на Сторм свои права, как только кончится этот танец, но Леанна не хотела его отпускать и настояла на том, чтобы познакомить его со своим кузеном, недавно приехавшим из Филадельфии. Теперь Сторм танцевала с Робертом, еще одним бывшим поклонником, и Бретт был уже не просто, раздражен, он весь кипел.

Он подумал, не пытается ли она вызвать его ревность. Если так, из этого наверняка ничего не выйдет, потому что он определенно не ревнив. Он схватил ее руку в начале следующего танца, невежливо бросив кузена из Филадельфии на середине фразы.

— Моя очередь, милая жена, — сказал он.

— К сожалению, у меня разболелись ноги, — сообщила Сторм, поднимая на него огромные синие глаза. — И я очень хочу пить.

Бретт едва сдержался.

— Позвольте принести вам шампанского, — чопорно произнес он.

— Спасибо, — пробормотала она.

Вечер складывался не так, как он рассчитывал.

Когда он вернулся с двумя бокалами шампанского, она стояла в окружении Рандольфа, Ли и Роберта, отвечая им теми же телячьими взглядами, какие они бросали на нее. Бретт уже готов был растолкать их, чтобы подобраться к ней, но сообразил, как глупо это будет выглядеть. Ему не требовалось соперничать с ними. Она — его жена.

— Вот, — сказал он, подавая ей бокал, и отошел, решив сам немного пофлиртовать.

Но флиртовать оказалось не так-то просто, будучи женатым и одержимым собственной женой. Сторм пропустила танец, на который Бретт ее приглашал, после чего протанцевала весь следующий час без перерыва. Бретт так разъярился на нее — за то, что солгала про ноги, за то, что унизила его на людях, — что стоял, бросая мрачные взгляды, и пил шампанское, время от времени вальсируя с какой-нибудь дамой. Для него вечер тянулся ужасно, в то время как Сторм казалась довольной, как никогда.

— Это правда?

Бретт повернулся к Полу Лангдону и сразу заметил, что тот мрачен и рассержен:

— Хелло, Пол.

Пол мельком взглянул в сторону Сторм:

— Это правда, Бретт?

— Что правда?

— Вы что, и вправду не знаете? Да весь зал только и обсуждает чертов слух, что вы собираетесь аннулировать брак!

Бретт ошарашенно уставился на него, ощущая накатывающую слепую ярость. Ничего удивительного, что на них смотрели так странно. Он никому не говорил об этом. Знали только Марси и Грант, и они оба также знали, что он передумал. Значит… Он взглянул на Сторм, от всей души желая придушить ее.