Читать книгу "Расколотый разум - Элис Лаплант"

– Ладно. Хорошо. Но меня это очень расстроило. Вам повезло, что я не вызвал полицию.

– Я рада, что все улажено, – говоришь ты и возвращаешься к больным.

* * *

Ты осматриваешь пятилетнего ребенка, который жалуется на боль в животе в тот момент, когда кто-то стучит в твою дверь. Входите. Входит грузная женщина с коротко стриженными темными волосами. В блейзере. Она что-то держит.

– Доктор Уайт.

– Да?

Ты пишешь рекомендации для лаборатории, пытаясь сосредоточиться. Мать ребенка задает вопросы на языке, которого ты не знаешь, ребенок ревет белугой, а твой желудок ноет от голода.

– Пожалуйста, приведите сестру. Мне нужен переводчик.

– Доктор Уайт, вам нужно пойти со мной, пожалуйста.

– Я еще не закончила.

Ты смотришь на часы.

– Я тут до четырех. Можем увидеться потом.

– Доктор Уайт, я детектив Лутон из полиции Чикаго.

– Да? – Ты не поднимаешь на нее глаз.

– Мы с вами раньше встречались.

– Не припомню, в каких обстоятельствах. – Ты заканчиваешь писать, протягиваешь листок матери, открываешь дверь, подгоняя ее и ребенка к выходу. А потом пристально смотришь в лицо женщине. – Нет, мы никогда не встречались.

– Я понимаю, что вы и вправду так думаете. На самом деле у нас наладилась даже определенная связь. Во всяком случае, я так думаю.

У нее настолько темные карие глаза, что зрачок и радужка практически сливаются. Она на грани срыва, но говорит спокойно.

– В чем дело?

– Много в чем. Самое неожиданное – это то, что вы занимаетесь медициной, не имея лицензии, ваша последняя закончилась. Ну и кое-что еще нетривиальное.

– Например? – Ты облокачиваешься на стол для обследований, скрещиваешь руки и лодыжки. Эта поза всегда неуловимо пугала твоих посетителей. Но женщина не выказывает ни малейшего неудобства.

– Еще то, что вы самовольно ушли из дома вчера днем. Ваши дети сходили с ума. Полиция разыскивала вас больше тридцати часов. Забавно, но нам не пришло в голову искать вас здесь.

– Почему полиция? Я взрослая женщина. Куда я иду и чем занимаюсь – мое личное дело.

– Боюсь, что нет.

– Это нелепица. Я только утром виделась с Амандой. Мы вместе завтракали. У Энн Сатер, на Бельмонт-стрит. Как и каждую пятницу, это наша традиция.

– Аманда О’Тул уже больше семи месяцев мертва, доктор Уайт.

– Невозможно. Этим утром она сидела напротив меня и ела шведские блинчики. Она пожаловалась официантке на плохой кофе, как всегда. А потом оставила слишком щедрые чаевые. Самая обычная еда в самый обычный день в конце самой обычной недели.

– Вам нужно пойти со мной, доктор Уайт.

Люди толпятся за женщиной, заглядывают из коридора. Любопытные и не особо дружелюбные. Ты расправляешь руки, встаешь, выпрямляешься. Ладно. Но ты мешаешь какой-то важной работе. Множество людей, что ты видела в холле, пришли сегодня не из-за тебя.

Женщина на это ничего не говорит, но указывает на дверь. Ты сомневаешься, прежде чем выйти перед ней. Чувствуешь, как тебе на плечо ложится рука, направляя тебя. Люди расходятся с твоего пути, пока ты молча выходишь из больницы.

* * *

Ты на переднем пассажирском сиденье небольшой коричневой машины с потертыми сиденьями, обитыми клетчатой зелено-кремовой тканью. Ремень безопасности заклинило, поэтому ты просто держишь его на коленях. Женщина смотрит на это и улыбается.

– Надеюсь, нас не остановят. А то это будет что-то. – Она переключает на задний ход, трогается, чуть задевает машину, стоявшую за ней, переключает на первую передачу и съезжает с бордюра.

– Твоя дочь волновалась за тебя, – говорит она, включаясь в дорожное движение. Сейчас уже вечер, начался час пик, Чикаго-авеню стоит в обе стороны.

– Фиона? Почему? Она знает, где меня искать. Я тут каждую неделю.

– И все же. – Она барабанит по рулю. Едет в правой полосе за красным мини-веном «Хонда», включает поворотник и резко сворачивает в левую полосу. Ей сигналят.

– Мы едем в больницу? Меня по пейджеру вызывают?

Женщина качает головой.

– Нет. – Она берет маленький телефон, лежащий рядом с коробкой передач. Нажимает кнопку и подносит его к уху, ждет, а потом громко говорит: – Алло? Фиона? Это детектив Лутон. Я нашла вашу мать. Она лечила пациентов в клинике «Новой Надежды». Мне нужно, чтобы вы приехали в участок. Перезвоните, когда получите это сообщение.

Вешает трубку.

– Фиона в Калифорнии.

– Уже нет. Теперь всего лишь в Гайд-парке.

– Это не дорога домой.

Женщина кивает:

– Мы туда и не едем. Только в участок. Вы там уже бывали раньше.

Слова не имеют ни малейшего смысла. Она – твоя сестра, твоя давно потерянная сестра. Или твоя мать. Оборотень. Все возможно.

Женщина продолжает говорить:

– В прошлое учреждение не получится вернуться. – Она мельком смотрит по сторонам. – Ваше состояние немного ухудшилось с момента нашей последней встречи.

В ее голосе столько жалости, что ты снова проваливаешься в более реальный мир. Оглядываешься. Теперь ты едешь по Кеннеди-стрит на юг. Эта женщина едет слишком быстро, но уверенно, предпринимая затяжной объезд влево, и тормозит, прежде чем проехать вдоль длинного каменного здания, чтобы выехать на магистраль. Налево, затем направо, перед резким поворотом направо мелькнуло озеро, затем вниз в подземную парковку и на парковочное место со скрежетом. Внезапная и полная тишина. Запах сырости.

Какое-то время вы обе сидите в тусклом свете, не говоря ни слова. Тебе тут нравится. Здесь безопасно, как тебе кажется. Тебе нравится эта женщина. Кого она тебе напоминает? Кого-то, на кого можно положиться. Наконец она говорит:

– Это в высшей степени неправильно. Но я никогда не была одной из тех, кто всегда следует правилам. Как и ты, судя по всему.

Она идет к лифту, нажимает на кнопку.

– Что-то было не так с самого начала. Ничего не складывалось.

Когда приезжает лифт, она направляет тебя внутрь и нажимает кнопку с цифрой «два». Двери все во вмятинах и щербинах, внутри пахнет застарелым сигаретным дымом. Кабинка трясется и шатается, а потом медленно начинает двигаться вверх.

Когда она открывается, ты моргаешь от неожиданно яркого света. Ты в длинном коридоре кремового цвета, в котором кипит жизнь. Трубы тянутся по потолку и уходят под пол. Плакаты и объявления пришпилены к стенам, на них не обращают внимания люди, идущие в обе стороны по коридору. Женщина, с которой ты приехала, идет, позвякивая ключами, какое-то время ты идешь за ней, наталкиваясь на мужчин и женщин, кто-то из них в униформе, кто-то – в офис-ной одежде, многие одеты небрежно, даже неряшливо. Интересно, как ты смотришься в халате врача, но никто на тебя даже не смотрит. Женщина наконец останавливается у двери с цифрой 218, вставляет ключ в скважину, открывает дверь и приглашает тебя внутрь.