Читать книгу "Проза жизни - Иоанна Хмелевская"

— Эй ты, у-у-у! — завыл Янушек на лестнице. — Ты там?

— Меня нет! — рявкнула Тереска. — Дрова сами рубятся! А что?

— Милиция за тобой пришла! Давай скорее! Может, отделаешься пожизненным сроком!

— Придурок, — буркнула Тереска.

Бросив поставленный на колоду чурбак, она двинулась наверх прямо со своим изуверским топором. Заинтригованная Шпулька увязалась за ней.

В гостиной дожидался Кшиштоф Цегна, уклончиво отвечая на расспросы супругов Кемпиньских.

— О, хорошо, что вы вместе, — с облегчением сказал он при виде Шпульки. — Прошу вас пройти со мной, вам придётся дать показания и кое-кого опознать. По фотографиям.

— Детка, а ты не могла оставить топор там, на месте? — неодобрительно поднял брови пан Кемпинь-ский. — Тебе так трудно с ним расстаться?

Тереска посмотрела на топор, а потом стрельнула взглядом в родителей. Кшиштоф Цегна, не подозревая того, подложил ей если не свинью, то молочного поросёнка уж точно. Она вовсе не намеревалась посвящать родителей в тайны своей детективной деятельности. Не оберёшься охов и ахов, а у неё сейчас на семью совсем нет ни сил, ни времени, не хватало ещё семейных проблем. С минуту она раздумывала, как выйти из положения, не наболтал бы Цегна лишнего, пока она будет одеваться. И так, наверное, рот на замке не держал. Надо ему на это время заткнуть его…

— Сейчас пойдём, — поспешно сказала она и, не давая Цегне опомниться, сунула ему в руки топор. — Пока мы переоденемся, отнесите, пожалуйста, топор в подвал.

Пока чета Кемпиньских приходила в себя от Терескиной фамильярности и отговаривала Цегну, пока тот убеждал супругов, что ношение топоров для него только в радость, пока он вернулся из подвала, подруги были уже готовы к выходу. Они сразу поволокли его из дома, не позволяя продолжить беседу с хозяевами.

— Янушек, в чем дело? — подозрительно спросила пани Марта.

— Ничего особенного, — равнодушно пожал плечами Янушек. — Они с этим милиционером подружились, и он с одной из них поженится. Пока, правда, неизвестно, с которой… Некогда мне разговоры вести, меня уроки ждут…

В милицейском автомобиле Тереска вытащила из сумочки толстую пачку фотографий и с гордостью вручила её своему коллеге.

— Только не болтайте лишнего при моих родителях, — предостерегла она. — Они почище вашего майора. Вот тут вам и ваши машины, и ваши преступники, правда, никакого серьёзного преступления в кадр нам не попалось.

У Кшиштофа Цегны снова отнялся язык, зато руки ухватились за снимки довольно проворно.

— Вот здорово, как раз то, что нужно, — наконец возбуждённо сказал он, любуясь фотографиями. — Вам надо будет опознать здесь и на наших кадрах этих типов и дать подробные показания. Скоро с афёрой покончат, они уже все под колпаком. Одной только мелочи не хватает…

— А вы как же? Как вы-то смотритесь?..

— Очень даже неплохо. Внёс свою лепту, хотелось бы, правда, побольше. Беда в том, что сейчас зима.

— А почему?

— В местах, где вы побывали, у них наверняка тайники. Они там прячут контрабандный товар, больше негде. А если они его закопали, как отрыть, если земля промёрзла? На участках можно спрятать где угодно, дачник всегда возится с землёй, разве поймёшь, сажает он или что-то зарывает? Трудности, конечно, будут.

— А зачем надо было тянуть до зимы? — осуждающе спросила Шпулька. — Почему не взялись за поиски осенью? Мы ведь уже давно говорили…

— Говорить-то говорили, только никто не верил, потому что никакие следы к ним не ведут. Участие принимают, а к доставке контрабанды никакого отношения не имеют. Загадка…

— Им тоже сейчас трудней, — философски заметила Тереска. — Закопать в мёрзлую землю тоже нелегко. Наверняка у них тайники не в земле.

— Может быть, только где?

В отделении милиции перед подругами выложили кипы фотографий. Очень гордясь собой, проникшись возложенной на них ответственной ролью, они внимательно и с большим интересом стали их изучать. Кроме участкового, в кабинете подруг поджидали ещё двое симпатичных субъектов, перед которыми Кшиштоф Цегна то и дело норовил стать навытяжку. Одним из них был тот самый майор с птичьей физиономией.

На снимках среди множества незнакомых лиц мелькали и знакомые.

— Это тот маленький, чернявый и лохматый, который ездит на «фиате», — уверенно разъясняла Тереска, а Шпулька утвердительно кивала головой. — А вот тот с ухом, из «опеля». О! Да тут и Наполеон под Москвой, из «мерседеса».

— Смотри! — ужаснулась Шпулька. — Это же тот ненормальный! Чур меня, не дай Бог приснится!.. А этот как сюда затесался?

На одной из фотографий был гориллообразный парень из Тарчина.

— Этого человека вы тоже знаете? — заинтересовался майор.

С большим чувством Шпулька ещё раз описала подробности каторжной операции по добыче саженцев, и теперь уже Тереска подтверждающе кивала головой. Слушатели попались благодарные, внимали с упоением и смотрели на обеих во все глаза с каким-то особым интересом. Уже знакомые с этой историей участковый и Кшиштоф Цегна предусмотрительно помалкивали.

— Вот, значит, как, — высказался майор и как-то странно закашлялся. — С виду вроде бы отпетый бандит, а душа у него, оказывается, — чистое золото! Вы добыли уникальные сведения.

— Если хотите, мы можем добыть ещё больше, — с готовностью вызвалась Тереска.

Представители закона запротестовали так дружно и с таким пылом, что Тереска даже пришла в замешательство. Перед лицом её и Шпулькиных очевидных заслуг такая чрезмерная деликатность показалась ей неуместной. В конце концов, зачем разводить церемонии? Опасности для них никакой, зато пользы государству навалом…

Представители закона при виде Терескиной гримасы ощутили серьёзное беспокойство. Было ясно как Божий день, что нет такой силы на свете, которая бы воспрепятствовала её желанию участвовать в операции. При мысли о том, что кроме преступников придётся караулить ещё и девиц, их охватила паника, а паника, как известно, плохой помощник…

— Ты обратила внимание, на что они наложили нам особый запрет? — довольно ухмыляясь, спросила Тереска, когда они после подписания всевозможных протоколов вышли из отделения милиции. — На железнодорожные вокзалы! А нам с тобой, тупицам, было невдомёк, где искать! Раз это контрабанда, значит, её возят по железной дороге, давно надо было выходить на международные поезда!

— Так ведь они выходят?..

— Но нам нужно, чтобы отличился Скшетуский, а не какие-то другие, верно? А из того, о чем они говорили, ясно, что бандитов переловят с минуты на минуту, и Скшетускому ничего не достанется. Надо срочно ему помочь.

— А дрова? — безжалостно напомнила Шпулька, лихорадочно искавшая аргумент, который заставил бы Тереску переключиться на что-нибудь другое. Тебе требовалось заняться дровами, иначе нечем будет топить.