Читать книгу "Последний пророк - Барбара Вуд"

Неожиданно Фарадей почувствовал какое-то новое волнение. К своему удивлению, он понял, что его очень интересовали анасази, но не для получения ответов на его духовные поиски, а как народ, чья культура исчезла.

Он спросил ее о слове «ошитива», и Элизабет сказала, что, скорее всего, это имя.

— Очень похоже на язык хопи.

— Да! Девушка, которая назвала мне его, была хопи.

Когда он показал ей свой набросок девушки, Элизабет взволнованно попросила его разрешения сфотографировать его. Пока он держал набросок на свету, а она настраивала фотокамеру, он решил показать ей два других рисунка, которые еще в Бостоне дала ему цыганка-гадалка.

Элизабет минуту изучала их, сморщив нежный, красивый лоб и нахмурив брови, а потом сказала:

— Зигзагообразная линия часто встречается в древней наскальной живописи и пиктографии, хотя мы не знаем, что она обозначает. Вовсе не обязательно, что это молния. Но этот рисунок, напоминающий безголового человека с поднятыми руками, похож на дерево джошуа.

— Что?

— Это громадная юкка, что растет посреди горной пустыни. Вы должны были видеть это дерево, когда скакали сюда из Барстоу. Где, вы сказали, живете?

— Возле деревни Палм-Спрингс.

— Деревья джошуа растут в изобилии на севере, в нескольких милях от вас, но это громадная территория, доктор Хайтауэр. — Она повела его в главную палатку, где ее студенты систематизировали различные участки местности, изучали ископаемые, сортировали и помечали наконечники стрел и кремневые инструменты. На рабочей лавке она развернула карту пустыни в окрестностях его дома. Раскладывая карту, Элизабет мимоходом спросила его, нравится ли его жене жить в долине Коачелла.

— Считается, этот сухой воздух очень полезен для здоровья.

Когда Фарадей сказал ей, что он вдовец и их взгляды встретились, он увидел интерес в радужной оболочке ее спокойных голубых глаз. Приступ внезапного желания пронзил его тело. Фарадей находился здесь, чтобы найти Бога, и все же он не мог спокойно смотреть на шелковистые платиновые локоны Элизабет.

Ему было всего сорок семь, но суровое испытание в каньоне и последующее беспамятство состарили его так, что его черные волосы и борода полностью поседели. И хотя он полагал, что был лишь на двадцать лет ее старше, Элизабет могла подумать, что между ними разница в целое поколение или даже больше.

В главной палатке вдруг стало тесно и душно, и атмосфера становилась близкой к интимной. Элизабет показывала ему фотографии наскальных рисунков, которые нашла она и ее студенты. Многие рисунки очень сильно пострадали, от некоторых остались лишь фрагменты.

— Мы сфотографировали этот рисунок возле Бейкера, до того как бригада инженеров взорвала склон холма, чтобы разрабатывать рудник. По нашей оценке, эти символы были выгравированы на скале сотни лет назад.

Она принялась объяснять истинную цель ее пребывания в горной пустыне.

— Мы здесь не только для того, чтобы сфотографировать индейскую наскальную живопись и собрать все вместе в одной книге. Мы хотим затронуть за живое американский народ и побудить его рассмотреть вопрос сохранения этих древних произведений искусства до того, как они окончательно исчезнут.

От ее страстной речи заряжался воздух, щеки ее горели, зрачки расширились, и Фарадею вспомнилось изречение: один страстный человек стоит более ста просто заинтересованных. Он посмотрел на причудливые гравюры высоких людей с необычно широкими плечами и перевернутыми чашами на головах.

— Как вы считаете, кто они?

— Мы не знаем, — сказала она, пожав плечами. — Но уже не в первом месте мы обнаруживаем такие фигуры. Это определенно мифические существа. Возможно, ваши анасази.

Она решила рассказать ему легенду племени навахо, которая объясняла тайну исчезновения анасази.

— Анасази — сами по себе очень интересный мир. Правильнее было бы писать это слово так. — И она написала его. — «Анаа», что означает «враг-чужестранец», и «сази», что означает «родовой, потомственный». Послушайте это.

Она открыла книгу, озаглавленную «Мое пребывание среди дене», и начала читать ее вслух. Они сидели вдвоем в палатке, ее голос был нежным, а запах духов сладким.

«Старейшина племени навахо рассказал мне, что произошло с их древними врагами. Он сказал: “Анасази были сильными и властными людьми, они могли летать по воздуху и общаться со сверхъестественными существами. Но они злоупотребляли своим могуществом, и это рассердило богов, которые послали ураганы огня в каньоны, где обитали анасази, послали одноглазого и однорогого зверя, которые изрыгали огонь. Анасази знали, как путешествовать на молнии, и посылали их на своих врагов, поэтому боги уничтожили анасази молнией. Те, кто выжил, взмыли в воздух на огненных стрелах”».

— Молния! — сказал Фарадей. — Может она иметь какое-то отношение ко второму рисунку? — Он задумался над тем, что она прочитала. — Что все это значит?

Элизабет закрыла книгу:

— Существует много историй в племени навахо, объясняющих, что произошло с людьми, которые жили в Нью-Мексико до того, как их собственные предки пришли сюда с севера. И все эти истории довольно отвратительные. Сменилось уже столько поколений, а племенная неприязнь друг к другу по-прежнему существует.

Фарадей решил показать Элизабет то, что он никому не показывал, уверенный в том, что она сохранит его секрет. Ведь золотая олла была вверена ему и никому другому.

Ее глаза округлились при виде цветного узора. От удивления она приоткрыла рот.

— Он… потрясающий! — выдохнула она. — Вы сказали, что нашли его в каньоне Чако?

— В Пуэбло-Бонито. Я собственноручно выкопал его. Можете определить его возраст?

— Форма кувшина и узор говорят о том, что этот кувшин относится к периоду, называемому «Третья керамика». Определенно, «доиспанский» период. Вероятнее всего, его вылепили во времена, когда это место все покидали. Некоторые археологи экспериментируют с древесными кольцами, полагая, что так они смогут определить дату изделия. Но это новый метод в науке, и он еще толком не изучен. Тем не менее, из того, что я знаю о каньоне Чако и времени, когда его покинули жители, я могу предположить, что этот кувшин был создан в двенадцатом столетии.

— Есть ли какой-то смысл в узоре?

— Мы уверены, что геометрический узор в индейском искусстве символизирует собой равновесие в природе. Гармонию. Керамика была и по-прежнему остается неотъемлемой частью индейской культуры. Это не только утилитарные горшки и кувшины. Гончарное искусство — это священнодействие. Гончар молится до и во время работы. Но на этом изделии узор хаотический. Нет в нем ни равновесия, ни гармонии. Он почти что неистовый. Возможно, на нем запечатлено какое-то страшное событие?

Вспомнив слова Джона Уилера о каннибализме и повсеместных убийствах, Фарадей задрожал от страха.