Читать книгу "Одно сердце на двоих - Александр Тамоников"

— Это все?

— А ты хотел бы, чтобы Сухобоков сюда все частное охранное предприятие притащил? Он и так набрал немало бандитов.

— Понял. Спасибо тебе.

— Может, мне к вам подъехать?

— Нет, не надо, стой на месте и отвечай на запросы Гвоздя. Думаю, их будет немало.

— Принял. Значит, я остаюсь вне игры?

— Я этого не сказал. Посмотрим. Сейчас все обсудим, примем окончательное решение, тогда и с тобой определимся.

— Лады, я на связи.

— Еще раз спасибо.

Галдин отключил телефон.

К нему подъехал на коляске Дуневич и попросил:

— Вадим, разреши с Еленой поговорить.

— Сейчас нельзя, Славик. Неизвестно, принесла ли ей завтрак жена Гвоздя. А если она еще в ее комнатах?

Дуневич вздохнул и сказал:

— Понятно. Ты прав.

Тут за дело взялся Старков.

— Система охраны, скажем так, организована далеко не профессионально, — заявил он. — Кто же выставляет охранников к дороге, к лесу, непосредственно в него и на причал? Да еще по одному? На стоянке двое, но они разведены и подведены к лесному массиву. Чтобы облегчить вам работу, мы всех этих хмырей, включая охрану КПП, берем на себя. Кроме Вьюна. К нему нам не подобраться. Это ваше направление. Снимем, как говорил актер в фильме, без шума и пыли. А вот на Вьюна надо высылать участкового. Это самый безопасный вариант. Вьюнов в постоянной охране. Он знает Борисова, подпустит его к себе, ну а дальше дело техники. Валить не стоит, достаточно нейтрализовать в щадящем варианте. И вообще открывать только ответный огонь. Это касается и быков.

Галдин посмотрел на майора и проговорил:

— А если не будет возможности успеть открыть ответный огонь? Конечно, быки не такие профи, как парни Валиева, но у них будет преимущество, если они первыми увидят нас. Не говоря уже о Соменко и Лазунине. Неизвестно еще, что собой представляет секретарша. У нас в Сирии самым опасным противником оказалась именно баба. Разумеется, лейтенант армии США, это не бывшая проститутка. Но если есть ствол и характер…

— Не продолжай. Я же просто даю совет. А там как пойдет, по обстановке. Поведут себя агрессивно, не будет возможности работать в щадящем режиме, гасите их к чертовой матери. Вся работа будет списана на нас. А мы имеем полное право открывать огонь, даже если противник сделает единственное движение, опасное с нашей точки зрения.

— Это другой разговор.

— С моей группой все ясно. Разбирайтесь между собой. Если что, я вам пару-тройку бойцов подброшу.

— Ты бы еще Ромео на себя взял и Гвоздя, если тот окажется во дворе.

— Ромео, это охранник у центрального входа?

— Да, Гордин. Он не из быков.

— Ладно, сделаем. С КПП его и отработаем.

— Договорились.

Валиев взглянул на Галдина и заявил:

— Как ребята Алексея выполнят свою задачу, входим на территорию мы. Я с Герасиным и Стуровым от КПП, ты, Вадим, со Снегиревым и участковым, которому, кстати, надо «винторез» дать, через забор и от гостевого дома за нами. На нас отработка первого этажа. Вы же пробиваетесь на второй, мы за вами. Главное, отсечь бандитов от третьего этажа. Секретаршу и повариху тоже предлагаю нейтрализовать.

— Подранить? — с усмешкой осведомился Снегирев.

— Зачем? Напугать до смерти. Это жену Гвоздя. С Агафоновой по обстановке, но спеленать ее надо обязательно.

— А если огонь откроет Сухобоков?

— Отойдите в сторону. Мы его газом траванем. Он нужен живым.

— Понял.

— Мы опять упускаем Гвоздя, — проговорил Старков. — Если не отработаем его перед входом. А он может быть и на улице, и на этажах, включая третий, с Еленой.

— Ну, насчет третьего этажа я спокоен, — сказал Галдин. — Там Султан разберется с бандитами. Двоих он нейтрализует точно.

— Давайте, ребята, так. Гвоздя валит тот, кто первым увидит. Откроет огонь — положим.

Все согласились с таким решением.

— Ну и добро, — сказал Старков. — Я уезжаю. Оставляю вам шапки-маски, работать только в них. Начало выдвижения всем в тринадцать часов. Надо подойти к объекту тихо, аккуратно. При занятии позиции подготовки штурма тебе, Вадим, держать связь со мной! Я по пути к своим доложу полковнику о решении, принятом нами.

— А если он внесет коррективы? — спросил Снегирев.

— Очень умный вопрос. Не обижайся, Семен. Если будут коррективы, замечания, вводные, я тут же доведу все до вас. Точно так же, как и утверждение плана. Но помните, парни, активные действия ведем в рамках вариантов, обговоренных нами. Вопросы есть? Вопросов нет. До встречи у поместья. Не надо меня провожать.

— А маски? С курьером пришлешь? — спросил Снегирев.

— Черт возьми! Пойдем, заберешь. Пару специальных гранат тоже, светошумовую и газовую.

Снегирев ушел, вскоре вернулся и доложил:

— Уехал майор. А сколько у него человек?

— Я уже говорил, по-моему, — сказал Галдин.

— Не помню.

— Двенадцать.

— Это выходит, что у духов вместе с бабами и Сухобоковым семнадцать рыл, у нас восемнадцать, если и майора считать. При этом пятнадцать офицеров реального спецназа. Расклад нормальный.

— У нас еще Султан, — напомнил Галдин.

— Ну, тот, думаю, останется без работы.

— Как знать? Ты не учитываешь одно очень важное обстоятельство. Отморозкам Сухобокова терять особо нечего. Они будут обороняться. Не все, конечно. Ребята Старкова восьмерых выбьют без проблем. Из баб тоже вояки сомнительные, по крайней мере из поварихи. Но остаются быки, Сом, помощник и Гвоздь. Нам неизвестно, как он поведет себя. Даже без него, секретарши и Сухобокова это пять бойцов. Нас же на штурм пойдет шестеро. В том числе только три профи из боевого спецназа. Мы же, Сеня, с тобой саперы. Борисов служил в ВДВ, но теперь он участковый. Так что на первом этаже проблем возникнуть не должно, а вот как сложится обстановка на втором, еще хрен его знает.

— Если мы застрянем, то Росгвардия со стороны на это смотреть будет? — спросил Снегирев.

Валиев спокойно произнес:

— Да не загоняйтесь вы. Справимся. Я со своими возьму этот особняк.

— Ну-ну!

— Ты, Вадим, озадачь-ка участкового. А то, может, у него с этим, как его?..

— Вьюном, — подсказал Галдин.

— Вот именно, с Вьюном отношения хреновые, и тот не подпустит его к себе.

— Правильное замечание. Тем более что время словно ускорилось.

— Так всегда. То ждешь, томишься, то не успеваешь.