Читать книгу "Рокоссовский. Командующий Парадом Победы - Кирилл Константинов"

Прибыв на новое место, Рокоссовский начал принимать командование у генерала армии Г. Ф. Захарова, который с должности комфронта переводился заместителем Жукова на 1-й Белорусский. За день все было сделано. Захаров ознакомил Рокоссовского с оперативной обстановкой, с состоянием войск, представил офицерам штаба. Однако у нового командующего не было времени для детального анализа положения дел. Его вызывали в Ставку для получения новой задачи. На следующий день он вылетел в Москву. Совещание у Верховного началось с того, что он начал знакомить Рокоссовского с общей ситуацией, сложившейся к этому времени в полосе 2-го Белорусского фронта. Советские войска вплотную подошли к пределам Восточной Пруссии. Это был важный промышленный район Германии, и поэтому немцы уделяли особое значение его обороне. Но положение гитлеровцев было незавидным: с одной стороны, их сжимали армии 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов, а с другой – давили войска 2-го Белорусского фронта. Для успешного продолжения общего наступления Ставка решила уничтожить восточно-прусскую группировку врага. Это позволило бы, во-первых, облегчить продвижение вперед армиям 1-го Белорусского фронта, а во-вторых, серьезно ударило бы по милитаристскому потенциалу Германии.

Все это Сталин объяснил Рокоссовскому. При этом он неоднократно подчеркивал, что задачи войск 2-го Белорусского не второстепенные, а определяющие дальнейший ход войны. В какой-то степени это действительно было так. Кроме этого были определены новые границы фронтов – своеобразные зоны ответственности. Обрадовало Рокоссовского то, что 65-я и 70-я армии вновь оказались в его распоряжении. И еще Верховный пообещал помочь войсками. Раньше подобные просьбы командующих фронтами не раз выводили Сталина из себя. Теперь же он сам подчеркивал, что подкрепления будут внушительные и поступят в распоряжение Рокоссовского в кратчайший срок.

После совещания в Ставке он должен был немедленно возвращаться обратно. Однако, по своему обыкновению, он ненадолго заехал домой. Всегда, оказываясь в Москве, даже если он приезжал туда лишь на несколько часов, Рокоссовский находил возможность заехать домой, сказать несколько теплых слов родным, разузнать, как они живут. Чувство семьи, любовь к своим близким вообще были очень развиты в этом человеке.

Вскоре он снова был в штабе фронта. Через некоторое время из Ставки пришла директива, формулирующая план дальнейших действий:

«1. Подготовить и провести операцию с целью разбить пшаснышско-млавскую группировку противника и не позднее 10–11 дня наступления овладеть рубежом: Мышинец, Вилленберг, Найденбург, Дзялдово, м. Бежунь, м. Бельск, Плоцк, иск. Петркувек. В дальнейшем наступать в общем направлении Ново-Място, Мариенбург.

2. Главный удар силами четырех общевойсковых армий, одной танковой армии и одного танкового корпуса нанести с Рожанского плацдарма в общем направлении на Пшасныш, Млава, Лидзбарк. Оборону противника прорвать силами трех армий на участке 16–18 км по фронту.

На участок прорыва привлечь три артдивизии и создать плотность артиллерии и минометов (от 76 мм и выше) не менее 220 стволов на один километр фронта прорыва…

3. Второй удар силами двух общевойсковых армий и одного танкового корпуса нанести с Сероцкого плацдарма в общем направлении Насельск, Плоньск, м. Бельск.

Для содействия 1-му Белорусскому фронту в разгроме варшавской группировки противника частью сил левого крыла фронта… нанести удар в обход Модлин с запада с целью не допустить отхода варшавской группировки противника за р. Висла и быть в готовности форсировать р. Висла западнее Модлин…»

Вскоре во 2-й Белорусский фронт стали поступать обещанные Ставкой подкрепления. Это были боеспособные войска, возглавляемые командармами, большинство из которых Рокоссовский уже давно и хорошо знал. К началу января 1945 года в состав фронта влились: 2-я Ударная армия под командованием генерала И. И. Федюнинского, 49-я армия генерала И. Т. Гришина и 5-я гвардейская танковая армия генерала В. Т. Вольского. В результате фронт объединял собой семь общевойсковых армий, одну танковую, одну воздушную; кроме этого его мощь составляли один кавалерийский, один танковый и один механизированный корпуса, а также артиллерия прорыва. Это были внушительные силы.

Ширина фронта, на котором предстояло наступать войскам Рокоссовского, составляла более 250 км. При этом правое крыло имело перед собой крайне невыгодную для быстрого продвижения местность – леса да озера. Слева с рельефом было получше. Кроме того, левым флангом 2-й Белорусский соприкасался с 1-м Белорусским. А поскольку главной задачей для войск Рокоссовского было обеспечение наступления войск Жукова, то становилось очевидным, что левый фланг и станет главным ударным направлением.

Когда задачи фронта были сформулированы, в штабе приступили к непосредственному планированию операций и подготовке войск. На новом месте Рокоссовский не изменил своих принципов работы. Он постарался создать в новом коллективе обстановку совместного творческого процесса. Поначалу это вызывало недоумение у многих офицеров, привыкших к более строгому армейскому порядку. Однако они были вынуждены перестраиваться под стиль работы нового комфронтом. А когда привыкли к нему, то убедились, что и так можно плодотворно трудиться. Вскоре у Рокоссовского установились хорошие отношения с начальником штаба фронта генералом А. Н. Боголюбовым и другими сотрудниками. Те, в свою очередь, быстро смогли убедиться, что многое из того, что рассказывали о Рокоссовском, соответствует действительности. Спокойная и уважительная манера общения с подчиненными, ясность и четкость формулируемых задач, творчество и находчивость при разрешении сложных. А еще многих подкупала его улыбка. Открытое и добродушное лицо, сияющие глаза сразу располагали к этому человеку.

Новыми соратниками Рокоссовского теперь были: члены Военного совета генералы Н. Е. Субботин и А. Г. Русских, начальник политического управления генерал А. Д. Окороков, командующий артиллерией генерал А. К. Сокольский, начальник инженерных войск генерал Б. В. Благославов, начальник связи фронта генерал Н. А. Борзов. А заместителем Рокоссовского был назначен генерал-полковник К. П. Трубников, переведенный с 1-го Белорусского фронта. Впоследствии маршал тепло отзывался о тех, с кем ему пришлось проводить завершающие операции Великой Отечественной. Словом, работа пошла.

На пути движения армий левого крыла фронта вновь оказывалось междуречье. Оно было образовано реками Нарев и Висла. По их берегам у гитлеровцев находились мощные оборонительные сооружения. Трудность заключалась в том, что, форсировав Нарев и закрепившись на другом берегу, наши войска не обеспечили бы себе конечного успеха. Гитлеровцы могли задерживать наступающие советские части, а сами в это время откатились бы за Вислу и засели там. Пришлось бы в тяжелых условиях, без отдыха, штурмовать такую сложную преграду. Поэтому очень важно было не позволить врагу маневрировать в междуречье. Чтобы не допустить оперативных перемещений противника, было решено создавать мобильные подвижные соединения. Их основной задачей был бы стремительный прорыв в тыл немецких частей, разрушение коммуникаций, блокирование дорог, захват мостов и т. д. Поддерживать действия этих групп должна была авиация. В то время как основные силы вели бы фронтальные бои, сковывая противника. Такая тактика была не нова. Однако она нередко приносила успех войскам Рокоссовского, и он решил прибегнуть к ней и сейчас. В ходе подготовки к будущим тяжелым сражениям особое значение приобретал сбор данных о противнике. Применялись все возможные виды и способы разведки. Аэрофотосъемка местности, захват языков, опрос местных жителей, разведка боем – этот богатый арсенал средств использовался постоянно. При этом особое внимание уделялось маскировке. Нельзя было дать понять врагу, где именно начнется наступление, в какой зоне будет нанесен главный удар. Кроме этого, штабу фронта нередко приходилось менять местоположение. Немцы часто выявляли его и подвергали бомбежке. Рокоссовский, как и обычно, регулярно бывал в войсках. Его поездки носили не только инспекционный, но и ознакомительный характер. Он стремился не только контролировать работу подчиненных, но и уяснять для себя, чего им не хватает для точного выполнения приказа. Он мог покритиковать, иногда даже жестко, а мог лишь подсказать, посоветовать. Рокоссовский хорошо чувствовал и понимал людей. И мог отличить обыкновенное разгильдяйство от объективной невозможности справиться с задачей. Однажды во время поездки в одну из дивизий он отказался от приглашения комдива отобедать у него. Выяснилось, что войска этого генерала не готовы к предстоящему наступлению. Рокоссовский резко сказал, что не желает сидеть за столом с командиром, у которого в частях царит такой беспорядок. Бывало и так, что маршал просто звонил кому-либо из своих подчиненных и мягко просил их закончить работу к установленному сроку. И те и другие меры, как правило, оказывались действенными.