Читать книгу "Меченый Маршал - Александр Трубников"

Дима, как бывший археолог, сперва добросовестно пытался побольше отснять, и сделать все возможные замеры при помощи лазерной рулетки, пока раздраженный неоправданной тратой времени Сергей-Вован не порекомендовал ему в обычной манере, куда именно «Шурик» должен засунуть свой «сантиметр». К нему присоединился Франческо, правда, в более обтекаемых формулировках, и дело пошло быстрее…

Несколько суток кропотливого копания в сундуках, работы с металлодетектором, и обстукивания стен, так и не принесли желаемого результата. Поиски завершились после того, как Франческо наткнулся на небольшой ларец с рукописями, оставленными, как и в Энези, Дмитрием Соларевым.

Плащаницы в ларце не оказалось, но вместо нее обнаружился предмет, который ясно давал понять, что их поиски ведутся в правильном направлении. «Вот, смотрите!» — завопил Дима, достав из ларца и поднимая над головой сверкающий в искусственном свете золотой кругляшок. После того как он извлек из-под рубашки фамильный оберег стало видно, что на его кулоне и медальоне тринадцатого века изображен один и тот же рисунок свастики, а у Дмитрия, кроме этого присутствует тамплиерский крест, в точности повторяя изображение из Сидонской Капеллы.

В ларце, кроме объемистой рукописи, упакованной в просмоленную холстину, находился непонятный каменный брусок, сплошь покрытый иероглифами.

Выбравшись с бесценной находкой на поверхность, Дима, оставив друзей удовлетворять любопытство, приступил к ее изучению. Вечером в гостиной он поделился результатами своих исследований.

— В целом, — сказал он, — снова отсылка в другое место. Вот очередная шарада, которую нам оставил Дмитрий, перевожу со старославянского:

«Ключ, который вы найдете, а с ним и знак, откроют, тому, кто сможет проникнуть в сердце Египта, путь к сокровищам Аль-Кусора. Прочее ищите в доме Храма, что расположен в Тродосе. Отправляясь в Морею, чтобы помолиться на могиле Анны, я извлеку истинную реликвию из могилы Бонифация, дабы не стала она достоянием тех, кто хочет внести смуту в наш мир, который и так неизвестно чьей волей до сих пор не обрушился».

Франческо внимательно выслушав перевод, разразился длинной, и очень эмоциональной тирадой, из которой любому, даже самому неспособному к иностранным языкам человеку, становилось ясно, что пьемонтец больше никогда в жизни не будет играть в компьютерные квесты и желает всяческих несчастий их разработчикам.

— Значится так, — вклинился в обсуждение Сергей-Вован, — у нас, я так понял, мля, две натычки. Первая — горы Тродоса, вторая — этот, мля, Аль-Кусор. Ну с Тродосом понятно — это Кипр, горы там такие в которых монастырей до хрена. Плавали, знаем. А что за второе место?

— Аль-Кусор — это нынешний Луксор, — ответил Дима, — в тринадцатом веке Египет был совсем не таким как сейчас.

— Предлагаю начать с Кипра, — сказал Франческо, — во-первых, он всем хорошо известен, а во-вторых, если там были владения ордена, то вероятность найти Плащаницу гораздо выше, чем в Египте. Осталось решить, что нам делать — продолжать поиски, или ограничится тем, что мы обнаружили здесь?

— Второе правило преферанса, — согласился Дима, — сначала посмотри в карты соседа, в свои всегда успеешь. Законсервируем подземелье и отправимся на Кипр. По дороге я поищу, где там были тамплиерские командорства. Ничего не найдем — двинем в Египет.

За продолжение поисков проголосовали все концессионеры.

27

Палестина. Восточное побережье Мертвого моря, 1285 год

Под утро, несмотря на разгар лета, пещера вымерзла настолько, что путников спасали лишь теплые шерстяные плащи. Здесь, на окраине Большой сирийской пустыни, где она упирается в холмы, которые, в свою очередь, купают каменистые отроги в Мертвом море, дневной зной переходил в ночную стужу, почти сразу же после того, как солнце скрывалось за каменной грядой.

— Понимаю библейских пророков, — пробурчал только что вернувшийся в пещеру брат Ансельм, которого первым выгнала на еще не прогревшийся воздух утренняя нужда, — поживи здесь, в скалах, один хоть недельку, еще и не такие видения в голове сами собой возникнут.

Брат Дмитрий, маршал Дома, который ввиду особой важности и значимости, лично возглавлял эту экспедицию, не счел нужным отвечать молодому человеку, хотя речи его были откровенно еретическими. Прочитав утреннюю молитву, он вышел наружу, и подставил лицо утренним лучам.

О том, чтобы брать с собой в скалы лошадей, нечего было и думать, тамплиеры, оставили своих скакунов с небольшой охраной в развалинах замка Керак, расположенных неподалеку от большого караванного пути, соединявшего Сирию и Египет. Отряд под руководством Дмитрия, много дней, довольствуясь лишь малым, пробирался через нагорье, от скалы к скале, отыскивая вместе с проводником-сирийцем тот самый подземный храм, где он видел изображения, чрезвычайно интересовавшие Ронселена де Фо.

После молитвы и непродолжительного завтрака, они продолжили путь.

Пока солнце не вступило окончательно в свои права, отряд быстро собрался в дорогу и под бдительным надзором Дмитрия вытянулся в цепочку по спускающейся вниз тропе.

Как обычно, возглавляли группу самые опытные — Тамош и Хакенсборн. Держа наготове мечи, они зорко оглядывали окружающие скалы в поисках засады. Вслед за ними двигались Ансельм и еще двое братьев, которые владели непростым искусством точной стрельбы из лука. Далее, шли пятеро носильщиков, несущие на плечах найденные в горах амфоры, и остальную поклажу. Замыкал отряд сам Дмитрий со своим новым оруженосцем, Конрадом, который нес за ним легкий пехотный щит, и был готов в любой миг передать его своему господину.

Привычные к пешим переходам тамплиеры берегли силы, и в пути почти не разговаривали, обходясь лишь необходимыми жестами. Миновав скалистый участок, и спустившись в долину, где местность просматривалась на расстояние полета стрелы, Дмитрий, не подавая внешне вида, чтобы не расслаблять своих солдат, сам чуть успокоился, и, чтобы скрасить монотонность движения, стал вспоминать события, произошедшие семнадцать лет назад, когда он только прибыл в Заморье.

Тогда по пути из Марселя они попали в шторм. Непогоду пришлось переждать на рейде генуэзской гавани, поэтому они прибыли в Мессину слишком поздно для того, чтобы отправляться на Кипр вместе с осенним конвоем.

Кораблей у тамплиеров было немного, и все они были задействованы для перевозки братьев, а также необходимых товаров из Европы в Святую Землю, так что добираться до места назначения морем, на перекладных, опытным братьям было не впервой.

Шумная Мессина — главный перевалочный пункт между южной Италией, Европой, северной Африкой, и Востоком, поразила их, прежде, всего огромным количеством мусульман. Де Фо, хорошо знавший историю этого края, рассказал, что правившая здесь семьдесят лет назад норманнская династия процветала в основном потому, что сохранила в Сицилии старую мусульманскую систему управления, и не притесняла ни живущих здесь издавна арабов, ни расплодившихся во множестве иудеев. Пришедшие им на смену Гогенштауфены также не ломали местных традиций, а вот воцарившийся в прошлом году брат французского короля Людовика Святого, Карл Анжуйский, сразу же начал раздавать лены и доходные места франкам, изгоняя местных управителей, и во мгновение ока разорил некогда богатую страну.