Читать книгу "Сказительница - Андрэ Нортон"

Рана Монсо тоже почти залечилась, хозяин жеребца снова прочел над ним целительное заклинание, втирая в ногу пасту, которую достал из своих припасов. Когда Эйдрис заняла свое привычное место у головы коня, посвященный указал на стремя.

— Сегодня ты поедешь верхом, — сказал он. — Твое волшебство потребовало многого от тела. Я пойду.

Она посмотрела ему в лицо, все еще бледное под многодневным загаром.

— Ты еще недостаточно силен. — Эйдрис знала, что говорит правду.

— Вчера я весь день проспал, — напомнил он ей. — А ты почти не отдыхала. Садись, — приказал он, указывая на седло.

Эйдрис колебалась, но, чувствуя слабость, поставила ногу в стремя. Алон помог ей сесть на спину кеплианца. Девушка сдержала стон: болели затекшие мышцы.

Странным казалось сидеть на середине спины Монсо, а не сзади. Полукровка беспокойно переминался, оглядываясь на нее, потом прижал уши. Эйдрис напряглась, почувствовав, как заходили под ней его мощные мускулы. Кеплианец фыркнул, в гневе забил копытом.

— Я первая, кроме тебя, кто сидит на нем верхом? — спросила она, сдерживая дрожь в голосе. Воспоминание о тех стремительных гонках, когда Монсо выходил из-под контроля, заставило ее глотнуть.

Посвященный кивнул.

— Не зажимай его ногами, — предупредил он и напомнил то, что она сама знала по многим годам знакомства с кайогами, которым помогала пасти коней. — Если ты напряжена, он это чувствует. — И принялся успокаивать жеребца.

Сказительница кивнула и заставила себя расслабиться в седле. Постепенно горб на спине кеплианца сгладился. Алон пошел вперед, ведя полукровку. Вскоре прилетел Стальной Коготь, прокричав хриплое приветствие.

Через час недостаток сна и напряжение вчерашнего дня сказались на Эйдрис: она задремала в седле, автоматически подстраиваясь под ритм ходьбы Монсо.

Она неожиданно проснулась, когда Монсо резко остановился и замотал головой, словно его кто-то неожиданно ужалил. Эйдрис села, мигая, потом протерла сонные глаза. Во рту у нее пересохло, и горечь заставила ее поморщиться. Голод грыз внутренности. Судя по положению солнца, полдень уже миновал.

Впереди тянулась первая встреченная ими дорога. Эйдрис посмотрела на Алона и увидела, что он тяжело прислонился к плечу Монсо, как будто только эта опора держит его на ногах.

Сказительница глотнула, пытаясь протолкнуть слова через сухую глотку.

— Алон, — прохрипела она. — Что случилось? Ты заболел?

Он покачал головой, не пытаясь выпрямиться. Эйдрис слезла с седла, схватила его за руку и посмотрела в лицо. Он вспотел и был бледен.

— Что случилось? — обеспокоенно повторила она.

— Подвернул ногу, — ответил он. — Сейчас…

— Ты слишком долго шел. — Девушка поднесла к губам фляжку с водой, сполоснула рот, потом напилась. Протянула фляжку ему, смотрела, как он пьет, затем сказала: — Теперь ты поедешь. Я пойду.

— Нет, — ответил он, возвращая фляжку. Тон его говорил, что он не ждет возражений. — Поднимайся. Я могу идти.

— Идти? — голос Эйдрис звучал презрительно. — О, конечно. И еще бежать! Не будь дураком!

Взгляд его серых глаз стал жестким, глаза теперь напоминали камни.

— Я сказал, что пойду. — Кивком он указал на пустое седло кеплианца. — Поднимайся. Немедленно.

— Ты не можешь мне приказать, — заявила она холодным тихим голосом. — И будешь совсем дураком, если попытаешься.

Посвященный гневно вспыхнул.

— Следи за языком, сказительница! Он у тебя слишком свободно болтается.

— Что я говорю, куда иду — и как достигну цели, — она тоже сердилась все сильнее и стискивала кулаки, — это мое дело, а не твое!

Рот его превратился в мрачную линию, воздух вокруг головы Алона словно замерцал и засветился. Сказительница почувствовала страх и сделала торопливый шаг назад, прежде чем взяла себя в руки и остановилась.

Алон открыл рот, собираясь что-то сказать — и, судя по его выражению лица, это не были бы приятные слова, — но они так и не прозвучали. Без предупреждения гневно закричал Стальной Коготь. Монсо прижал свою большую голову к груди хозяина и едва не сбил его с ног. Посвященный выругался: больная нога под ним подогнулась. Он едва устоял. К тому времени, как он восстановил равновесие, Эйдрис взяла себя в руки.

Показав на ногу кеплианца, она сказала:

— Он почти здоров. Если пойдем медленно, можем оба поехать верхом.

Ее спутник колебался. Она видела, что он старается незаметно опираться больше на правую ногу и сдерживает болезненную гримасу. Наконец Алон кивнул.

— Хорошо! — выпалил он.

Хромая, он подошел к жеребцу и сел на него, потом неохотно повернулся в седле и протянул руку сказительнице. Она сделала вид, что не замечает этого предложения помощи, и самостоятельно прыгнула на круп.

Мрачно хмурясь, Алон послал Монсо вперед, и кеплианец пошел по дороге. Но когда они добрались до земляной тропы, Алон повернул жеребца на юго-восток. Эйдрис подтолкнула его.

— Кар Гарудин в том направлении, — сказала она настойчиво, показывая на восток, слева от них.

Он не обратил на это внимания.

Сказительница потянула его за руку.

— Ты не туда движешься!

Он упрямо покачал головой.

— Алон! — Она легко ударила его по плечу. — Стой!

Когда он ответил, голос его звучал, как ворчание.

— Нет!

— Алон, мы должны двигаться на восток, не сюда! Чего ты надеешься этим достичь?

Наконец он остановил кеплианца, повернулся и посмотрел на нее.

— Смерти Яхне, — решительно ответил он. — Волшебница там. — И он указал на юго-восток.

— Но… но… — Сказительница запиналась, гнев ее сменился страхом. Он говорит серьезно. — Мы ведь уже решили, что лучше сразу направиться в Кар Гарудин. И не можем свернуть с пути! Не забывай о Кероване. Мы должны спасти Керована!

— Когда Яхне умрет, она больше никому не сможет угрожать в этом мире, — ответил он, и от злобы в его голосе у Эйдрис перехватило дыхание. — Стальной Коготь говорит, что она направилась в эту сторону и опередила нас не более чем на полдня пути.

— Я не пойду! — воскликнула Эйдрис. — Пойду одна и предупрежу Керована!

— Иди, — огрызнулся он. — И унеси с собой мое проклятие!

В ней самой кипела ярость, но взгляд Алона заставил ее промолчать. Она переместилась так, чтобы слезть со спины Монсо.

— Я ухожу, — прошептала она.

Стальной Коготь неожиданно нырнул, резко крикнув. Монсо заржал. Если бы кеплианец переместился вправо, Эйдрис оказалась бы в воздухе и упала бы на зеленую траву. Но Монсо, напротив, сместился влево, и сказительница обнаружила, что по-прежнему сидит у него на спине.