Читать книгу "Ухожу в монастырь! - Анна Ольховская"

Но они вели себя неправильно! Но самое главное – старик тоже вел себя неправильно! Он почему-то совсем перестал бояться! Недочеловек усмехнулся, покачал головой и, буркнув вполголоса странную фразу: «Во девка дает!», направился прямо к ближайшему волку.

Который сейчас должен был смачно хрустеть тонкими косточками ребенка, ведь никакой зверь не удержится, почувствовав на клыках свежую кровь!

Но и этот зверь был неправильным!!!

Он не тронул ребенка! Поскуливающий от страха мальчишка сидел на снегу, размазывая слезы и кровь грязными кулачками, а волк, аккуратно обогнув ребенка, снова шел к Адольфу!

И в янтарно-желтых глазах хищника к охотничьему азарту прибавилось явное презрение. Но…

– Бред! – заорал немец, направляя на зверя пистолет. – Ты не человек! У тебя нет эмоций! Нет! Нет!! Нет!!!

И он нажал на спусковой крючок.

Раз, другой, третий…

Но пули с противным визгом ушли в небо, одна, правда, убила еловую ветку, и та с жалобным шелестом упала на снег.

– Ты что, дед, сдурел?! – зарычал Адольф, направляя пистолет на ударившего его по руке старика. – Ты зачем это сделал?! Их же вон сколько, закончат со мной – все равно за вас с мальчишкой примутся!

– Не примутся, – угрюмо процедил Степаныч, поднимая сжавшегося в комок ребенка. – Им ты нужен!

– А-а-а, – в белесых глазах зашевелилось понимание, – вот оно что! Ими кто-то управляет, верно?

– Ты смотри, Мишаня, – усмехнулся Степаныч, укрыв дрожавшего мальчика полой своего тулупа, – сообразительный какой фриц попался!

– Так это ты, старик?! – прищурился Адольф. – Ты что, колдун местный?

– Да пошел ты!

– Не-е-ет, это ты сейчас пойдешь!

И пистолет в руках немца снова плюнул смертью.

Но именно в этот момент волк атаковал. И пуля досталась зверю, с жутким хрустом влепившись прямо в широкую грудь.

Хищник умер мгновенно. Но инерция мощного прыжка все-таки донесла уже мертвое тело до добычи, сбив блондина с ног.

И подняться он уже не смог. Не успел…

Серые тени молча накинулись на извивающееся тело, и по ушам резанул дикий крик, очень быстро перешедший в предсмертный хрип…

– Не смотри туда, Мишаня, не надо, – глухо произнес старик, прижав голову малыша к своей груди. – Пойдем лучше к папке, посмотрим, как там евоные дела. Я рану-то толком и не перевязал, тока промыл и лекарство положил. Да и твою щечку полечим… – Степаныч вдруг замолчал, прислушался и, огорченно сморщившись, закричал: – Да что ж энто такое! Кажись, фриц не брехал – подмога на снегоходах катит! Они кончатся када-нить?! Скока их в подземелье – тыща?

– Нет, меньше, – криво улыбнулся открывший глаза Кай. – А что, у нас еще гости? И где предыдущие?

– Папка! – жалобно вскрикнул Михаэль, измученным воробьенышем выглядывая из-под тулупа Степаныча. – Ты живой? Ты не умер?

– Да вроде нет.

– А тут так страшно было без тебя!

– Вижу. – Кай приподнялся на локте здоровой руки и, нахмурившись, осмотрелся.

Волки, абсолютно не обращая на них внимания, трапезничали. И назвать это зрелище приятным глазу и уху не смог бы даже самый прибабахнутый оптимист.

– Что произошло, я вижу. Но кто привел зверей?

– Девчуха та, наверное, Ника, больше некому. Так, давай-ка, подымайси. – Степаныч аккуратно поставил мальчика на снег и подхватил Кая под спину. – Надо успеть до ворот доковылять, а там отобьемси. Ружжов у меня, ты знаешь, хватит, штоб цельный месяц оборону держать. Смогешь идти-то?

– Попробую, – простонал мужчина, побледнев от напряжения. – Мне бы чайку твоего, тогда точно дойду.

– От старый хрен! – звучно шлепнул себя по лбу Степаныч. – Я ить и собрался тебе настоя-то дать, да отвлекся маненько.

Он вытащил из вещмешка фляжку:

– На, пей, да поболе. И побыстрее, твои уже совсем близко, чуешь?

Действительно, рокот снегоходов становился все громче.

Кай жадно припал губами к горлышку фляги, и терпкая горьковатая жидкость полилась в пересохшее горло.

Этот настой всегда был мощным стимулятором для него, а сейчас чай по рецепту старика оказался настоящей живой водой из сказки.

Слабость и головокружение, только что правившие его телом, были свергнуты революционно настроенными массами: силой, энергией и жаждой жизни.

Конечно, раненое плечо напоминало о себе дергающей болью, но двигаться больше не мешало.

– Все, Степаныч, я готов. Ты бери Помпошку и беги вперед, а я следом.

– Не, так не пойдет. А вдруг свалисси?

– Не свалюсь. Но и бежать не могу пока, а нам ведь надо оружие приготовить! И Михаэля в подвал спрятать.

– Не хочу в подвал, хочу с вами!

– Давай, Степаныч, бери его и вперед. Не время спорить!

– Лады, – кивнул старик. – Тока и ты поспешай!

Он ловко подхватил завопившего от возмущения мальчика и, смешно переваливаясь, потрусил к дому.

Кай направился следом, стараясь двигаться как можно быстрее. И не только из-за нарастающего рокота снегоходов, но и из-за стремления уйти подальше от тошнотворной трапезы хищников.

Степаныч уже почти добежал до спасительных ворот, когда вдруг затрещала автоматная очередь. И старик ничком, прикрыв собой ребенка, сломанной куклой упал на снег.

«Хорошо хоть, по ногам, – автоматически отметил Кай, медленно оборачиваясь. – Жить будет».

Но больше ничего хорошего не было…

Вслед за первым снегоходом, с которого и стреляли, из леса вылетели еще два. И на каждом – по двое соплеменников Кая. Итого – шестеро.

Правда, все они были без шлемов, так что…

Кай поднял руки, собираясь снять свой, но один из прибывших, тот, что стрелял, угрожающе направил на него дуло автомата и проорал:

– Опусти руки! Попробуешь снять шлем – получишь пулю в коленную чашечку! Не смертельно, но больно! Очень больно!..! Адольф?! Дитрих?!.. – Он только сейчас увидел растерзанные тела на залитом кровью снегу. – Что тут произошло?!!

– Волки, – криво усмехнулся Кай, махнув рукой в сторону исчезающих за стволами деревьев хищников – они рванули в лес при первых же звуках выстрелов.

– Ни… себе! А тебя что, не тронули?

– Как видишь.

– Но ты же в шлеме, ты не мог ими управлять!

– Я и не управлял.

– Тогда кто… А, ладно, сам все расскажешь фрау Ландберг. Поехали!

– Поехали, – легко согласился Кай, надеясь побыстрее увести своих.

Пока они не заметили Михаэля. Степаныч ранен не очень тяжело, оклемается, да и эта неведомая Ника поможет. Главное, чтобы никто так и не узнал о…