Читать книгу "Экстремальная зона - Сергей Зверев"

— Полковник Граев, — представился офицер ФCБ и, подойдя поближе, спросил: — Кто старший?

— Майор Гречин, — козырнул руководитель ОМОНа, понимая, что в намечавшемся противостоянии у него нет никаких шансов победить.

Полковник предъявил удостоверение и тем же властным голосом приказал:

— Короче, так, майор: сейчас же собираешь своих людей, и я вас больше не наблюдаю. — В тоне эфэсбэшника чувствовалось, что никаких пререканий не может быть в принципе. — Ваши действия будут разбираться позднее. Налицо преступление, которое тебе выйдет боком.

Он взглянул на губернатора:

— Господин Пересветов?

— Да…

— Я вас тоже не задерживаю. Пока что…

На побледневшем лице Пересветова выступили капли пота. Ощущение было крайне неприятным — словно земля уходила из-под ног. Он присел на камень. Дмитрий Степанович всегда был человеком, отлично чувствующим любые изменения, и обычно интуиция его никогда не подводила. Он хотел было вскинуться и по привычке наехать на спецназовца, но нервы сдали. Ощущение того, будто что-то непоправимо меняется, окончательно обессилило его.

Глава 38

В столице края события развивались. Для некоторых из тех, кто давно находился на гребне волны, наступили поистине черные дни. Одним из них являлся господин Коренев. Все повернулось так резко, что, бросив почти все, он был вынужден «делать ноги».

На летном поле завершались последние приготовления к отлету. Личный самолет президента «ВСК-банка» стоял под всеми парами, ожидая, когда хозяин соизволит отбыть подальше от этих мест.

Коренев во всем любил красоту, престиж и удобство. Это, конечно, касалось и средств передвижения. Глава банка довольствовался моделью «Cessna Citation III» — пожалуй, самой популярной среди частных владельцев воздушных судов. Этот восьмиместный самолет с двумя реактивными двигателями Коренев приобрел недавно…

Все, что надо было Кореневу, здесь имелось в наличии. И скорость в семь с половиной сотен в час, и вместительность, и у самолета была большая дальность полета. Он был сертифицирован по первой категории требований ИКАО: имел способность взлетать и приземляться в плохую погоду даже при сильном боковом ветре или ограниченной видимости.

Стройный белоснежный самолет с черной и коричневой полосами по борту стоял на взлетном поле. Опущенный трап ждал пассажиров. На поле показалась машина, подрулившая почти к самому самолету. Из нее выбежали господин Коренев и четыре охранника. Когда они подошли к самолету, там их встретили пилоты.

— Добрый день, Владимир Иванович.

— Здорово, Михаил! — Глава банка выглядел не лучшим образом.

— У вас все готово?

— Естественно, как вы и сказали, Владимир Иванович.

— Это хорошо, — кивнул тот.

— Куда полетим?

— Подальше отсюда. Так, ребята, заносите все в самолет!

Стоя у трапа, Коренев наблюдал, как его молодцы перегружают из машины в самолет какие-то чемоданы, коробки.

— Побыстрее, торопитесь! — подгонял он их. — Время не ждет.

Через несколько минут все уже находились на борту. Великолепный интерьер. Пройдя в салон, Коренев и его люди уселись в роскошные кожаные кресла лимонного цвета, составлявшие часть помпезного интерьера. Над головами шли четыре ряда светильников, заливавших салон ровным, мягким светом. Двери из экзотических пород дерева лишний раз говорили о статусе владельца самолета.

Коренев оперся обеими руками на столик, нервно стиснув пальцы рук. Он взглянул в иллюминатор. Все, теперь его ждали далекие страны. Больше тут нечего было делать.

— Так что, Владимир Иванович, отбываем?

— Да, ребята. Пока что мы в этой стране не нужны.

Он взглянул на приунывшие физиономии охранников и ухмыльнулся:

— Не вешайте нос, для вас и там работа найдется!

Да, то, что происходило, иначе как катастрофой назвать было нельзя. В одночасье рушилось все, что он создавал годами. Теперь оставалось только исчезнуть. Впрочем, все не так уж плохо. Немалая часть средств и недвижимости Коренева базировалась за границей, в теплых странах, куда он, собственно, и собирался отправиться. Так что главное сейчас — оторваться…

Самолет выруливал к взлетной полосе.

— Ну, что там?! — не в силах сдержаться, крикнул Коренев. — Разрешение на взлет получено?

— Запрашиваю…

— Давай, давай!

Секунды казались вечностью.

— Есть разрешение, — наконец сообщил пилот.

— Отлично! — с облегчением выдохнул Коренев. Он обвел глазами напрягшихся охранников. — Ну что ж, пускай и с потерями, пускай и с огромными, но мы уходим! А это главное. — Говоря, Коренев больше всего утешал сам себя.

Загудели двигатели — еще чуть-чуть — и самолет двинется на взлет. Вдруг выражение лица Коренева изменилось.

— Что такое?! — вскочил он.

Увиденное привело его в шок. На взлетную полосу выскочили два микроавтобуса с затемненными стеклами и перегородили дорогу. Из открывшихся дверей высыпали вооруженные люди.

— «Альфа»… — пробормотал Коренев.

— Надо же что-то делать!

— Уходим, что мы тут стали?! — раздались крики вокруг.

Но каждому здравомыслящему человеку было ясно, что дело проиграно.

«Люди в черном» действовали быстро и отла-женно. С первых мгновений было видно, что подобные операции являются их работой. Несколько человек направили автоматическое оружие на самолет, явно намереваясь не допустить запланированного полета машины в дальние дали.

Уже через пару минут по трапу, одного за другим, выводили неудавшихся вояжеров. У каждого из них руки были заложены за голову, а спецназовец волок его рядом с собой.

— Владимир Коренев? — К банкиру приблизился спецназовец, смотревший на него сквозь прорезь маски холодным взглядом.

— Он самый, — с ненавистью выдавил глава банка, отводя взгляд.

— Вы арестованы. — Коренев знал, что сейчас прозвучит именно эта фраза, но все же его передернуло.

— Руки!

— Что?

— Руки! — повторил человек в маске.

Коренев вытянул руки. На запястьях защелкнулись стальные браслеты.

Глава 39

— Куда уходить будем? Что ты молчишь, Лысый? — На лице повернувшегося водителя читалась полная растерянность.

— Смотри на дорогу, а то навернемся по твоей милости, и вопрос сам собой отвалится! — огрызнулся Романенко.

— Так как же это получается? — подал голос еще один «боевик», находившийся в салоне. — Что же это шеф-то думает, а?