Читать книгу "Вне закона - Андрей Круз"

Среди дня нашел себе полянку, выпустил лошадь попастись на свежей траве, сам перекусил, кофе сварил по-быстрому, в котелке, что одолжил мне Шарап. Потом двинул дальше. Часам к восьми вечера обещанный хутор показался — забор вокруг немалого подворья, ворота открыты. За воротами оказалась коновязь, большой сарай, небольшая конюшенка, возле которой стояли телега и сани, немалый дом и амбар с сеном. У коновязи три лошади — гостевые, видать, потому что конюшня явно не пустует. Еще здоровенная псина на цепи в дальнем углу двора, возле будки.

Картина весьма русская, если не считать упитанной индианки, возившейся с чем-то во дворе. Классическая такая мексиканка, каких в Тусоне видимо-невидимо. Но о том, что у хозяина хутора жена такая, словоохотливый Шарап меня тоже проинформировал.

— На ночь примете? — спросил я от ворот.

— Заходи, — кивнула она. — Лошадь там привяжи. Ужин будешь?

— Буду.

Так, ополоснуться… ага, вон колодец, нормально.

— Спать в сарае можешь, тепло уже, — добавила она.

Ну и это не проблема, главное что крыша над головой, а плед у меня при себе, так что устроюсь. Сена не пожалеют, я думаю.

Пока говорили, на крыльцо вышел здоровенный красномордый мужик лет сорока, одетый в рабочий комбинезон на помочах и клетчатую рубашку. Хозяин, похоже. Спросил меня сразу:

— В Желтухино или оттуда?

— В Желтухино, — не стал я скрывать. — А что?

— Да так, поинтересоваться хотел кое-чем, но к тебе не по адресу, выходит, — ответил он. — Мойся если надо и приходи ужинать.

— Лошадь обиходить еще надо, — сказал я.

— Успеешь, — махнул ручищей мужик. — А то еда как раз с плиты, остынет. Ну и лошадь остынет.

А чего ей остывать? Пешком шла, не спешили, не гнали. Но вот остывший ужин — это плохо. Так что перекусить бы сначала, а потом уже лошадью заниматься. Поэтому я просто помылся по-быстрому, лошадку расседлал, прикрыв попоной, да и пошел в дом.

Одна комната дома была во что-то вроде маленькой столовки оборудована. Целых три, пусть и тесно стоящих столика, на стене полка с бутылками, бурбон, водка, настойки какие-то, ни вина, ни пива нет. И пахнет в этой столовке вкусно, явно что-то только что приготовили.

За дальним столиком двое молодых парней сидят, в одинаковых серых свитерах, уплетают что-то с тарелок и перед ними бутылка водки. За другим столиком один мужик, постарше, годам так уже к пятидесяти, наверное, у стены "помпа" с длинным стволом. По всему на охотника похож. Третий стол пустой, но хозяин меня к одиноко сидящему охотнику подсадил. Понятно, что на случай того, если еще какая-то компания заедет. По столику на рыло в таких условиях все же роскошь.

Меню тут никакого не водилось, разве что поинтересовался хозяин что пить буду. Хотелось прямо-таки бросить ему в лицо: "Чистую колодезную воду!" — не не бросил, водки попросил двести грамм. Чтобы не выделяться.

А вот еда удивила. Черная фасоль со свининой, к тому же острая. Да еще и с тортильями. Жена хозяина готовила, точно. Нет, я ничего против не имею и мексиканскую кухню люблю от всей души, но на хуторе в лесу между Желтухино и Нарымом как-то встретить ее ожидаешь ну меньше всего. Но водка всем этим закусилась хорошо, гладко так.

Выпили с соседом по столу, понятное дело. Который Ваней представился. И заодно догадку подтвердил — охотник. Завтра по уток идти намерен, а здесь часто бывает, использует уток как охотничью базу. Охотится не столько для еды, сколько для удовольствия.

— А сам откуда? — поинтересовался я у него.

— Из Желтухино, — он быстро плеснул в рюмки еще по чуть-чуть. — Я там вроде как аптекарь. А ты?

— Из Батлер-Крик, — не стал я скрывать.

— По делам в Желтухино или как?

— Скорей по делам, оружием торгую, — выдвинул я дежурную версию. — Хочу посмотреть с кем там можно дело иметь.

— Да там вроде есть торговец, — задумался собеседник. — Витька Телегин, у него вроде как по всем товарам магазин, ну и оружие там есть. В Желтухино народу-то раз-два и обчелся, сколько там продашь?

— Да я патронами больше, а это расходники.

— Ну может и так, спорить не стану, не знаю. Давай еще по одной.

— Телегин, значит? — уточнил я после того, как следующая порция водки пролетела по пищеводу.

— Ага, Витька. У него магазин прямо над пристанью, не ошибешься. Больше и не с кем разговаривать. Народ больше в Нарыме закупается.

— Я понял.

Доужинал, пошел к лошадке, попутно обнаружив, что во дворе уже совсем темно. Пока с ней возился, в ворота заехало еще два всадника. Разглядеть их толком не получилось, темно, разве что различил что оба в брезентовых пыльниках. Их тут многие носят, от лошадиного пота спасают и зайти в приличное место можно после дороги — одежда чистой остается. Они привязали своих лошадей к коновязи, потом пошли к дому. Слышал их разговор с хозяином, правда слов не разобрать, но думаю, что насчет ужина выясняли, потому что когда я с лошадью закончил, они уже в дом ушли.

А я, собрав лошадиную сбрую, чтобы на улице не оставлять, а то с росой отмокнет, потопал в сарай. И там с удивлением обнаружил что-то аккуратно вроде сколоченных нар, печку, сейчас холодную, и даже обложенный камнем очаг в середине. Думаю, что народ и зимой тут останавливается. Что логично, потому как это ровно половина пути от Желтухино до Нарыма. В общем, и не сарай даже, в какое-то вполне себе от непогоды и даже холода укрытие.

В углу возвышался стожок сена, понятно для чего. Я набросал его на нары, тихо надеясь на то, что не нахватаюсь из сена живности какой-нибудь, расстелил плед — он большой, на одну полу ляжешь, а второй укроешься. Будет холодно — можно сверху еще и бушлат накинуть. Высплюсь, привычный.

Но все же когда сплю так, не в комнате и не на кровати — просыпаюсь часто. От неудобства, от того что бок отлежал, от любого звука. Ну и храпел спавший неподалеку аптекарь-охотник немилосердно, так что тоже беспокойства добавлял. В общем, поэтому я проснулся когда в сарай те двое вошли, что последними приехали.

На этот раз я их даже разглядел немного — тусклую масляную лампу на столбе никто не тушил, чтобы люди могли место для сна найти и ни на ком не потоптаться при этом, и ноги об очаг не переломать. Оба с рычажными винтовками и револьверами на поясе, а это уже немного говорит о себя — если винтовки или дробовики почти у каждого есть, то револьверы носят обычно те, у кого на них еще и денег хватает помимо винтовки. Причем винтовки не слишком охотничьи, насколько я разглядел через полуприкрытые веки — под револьверный патрон. Так здесь вооружаются больше те, кто охотится на людей. Или от других людей отбивается. Охранники всякие, братва из "бригад", ну и прочий подобный люд. Подобная винтовка просто прибавляет меткости метров до ста, по сравнению с револьвером, ну и убойности у нее на человека хватает вполне. Но зато в такую влезает десять, а то и двенадцать патронов, не считая одного в стволе, в то время как в мой карабин лезет шесть, ну и в ствол тоже один.