Читать книгу "Пламенная нежность - Дженнифер Маккуистон"

– Что стряслось? – только и сумел выдавить он.

Джулиана прикрыла за собой дверь и в изнеможении прислонилась к ней спиной.

– Может быть, у тебя здесь есть немного бренди?

Ее хриплый дрожащий голос удесятерил опасения супруга.

– Что такого приключилось, что я непременно должен выпить, прежде чем услышать новость? – тихо поинтересовался он.

– Нет… это мне надо выпить, Патрик. Ты… обойдешься. – Она с трудом вдохнула. – Я уже приказала приготовить мне ванну, но хотела прежде переговорить с тобой.

Патрик втянул носом воздух. Да, корова оказалась слегка протухшей. Джулиана пахла даже хуже, чем выглядела, если такое вообще можно себе вообразить. Боже, ведь это Джулиана! Если уж она решила, что их разговор важнее ванны, то стряслось нечто поистине ужасающее…

Он молча налил ей бокал бренди. Джулиана залпом осушила его и, слегка отдышавшись, жестом попросила вновь наполнить. Патрик плеснул жидкости еще на палец и стал терпеливо дожидаться объяснений.

Тонкие пальчики крепко стиснули тонкий хрустальный бокал:

– Я была в городе.

– Я даже не подозревал, что ты куда-то ездила…

Ничего удивительного, ведь он с утра засел за бумаги и конторские книги и не видел жену целый день. А в Чиппингтоне всегда легко найти приключения на свою… попку. Особенно если эта попка, такая выпуклая и обольстительная, принадлежит его супруге.

Теперь Патрик встревожился не на шутку. Боже праведный, что такого она натворила, что хлещет бренди словно заправский пропойца? А ведь с нею в городе приключилось явно что-то из ряда вон выходящее. Патрик готов был побиться об заклад, что в сравнении с этим происшествием ее появление когда-то перед викарием просто детская забава…

– Я видела Пруденс.

Повисла давящая тишина. Патрик мог поклясться, что слышит, как бьется ее сердце. Или, может быть, это его собственное сердце колотилось так оглушительно…

Он как-то внезапно позабыл о своих успехах по части бухгалтерии. Ибо все они начисто лишались смысла, когда на горизонте вновь замаячил призрак виселицы… Но хуже всего было внезапное ощущение, что Джулиана его предала. А ведь за эту неделю он почти поверил в то, что у них может быть счастливое будущее…

Он в буквальном смысле доверил этой леди собственную жизнь – вопреки здравому смыслу, вопреки собственному печальному опыту! Что ж, поделом ему. Надо было думать раньше.

– Во имя господа бога, Джулиана! Ты же клятвенно пообещала мне, что не сделаешь этого! – прорычал Патрик словно смертельно раненное животное.

Впрочем, именно таковым он сейчас себя и чувствовал.

– Пожалуйста, не кричи на меня, Патрик! У меня был чертовски тяжелый день… – Джулиана провела грязной ладошкой по лбу, и на нем остался отчетливый кровавый след. – Я ездила в город вовсе не за тем, чтобы искать Пруденс. Я намеревалась лишь зайти к модистке, как мы с тобой и договаривались. И моей вины нет в том, что именно там Пруденс и оказалась! В конце концов, это ты настоял, чтобы я поехала к модистке в Чиппингтон, а не в Лидс! Утром я хотела попросить тебя поехать со мной, но ты засел за работу и я решила тебя не отвлекать!

Патрик слегка расслабил сведенные судорогой мышцы, но в висках все еще стучало. Да, он настоял, чтобы Джулиана прибегла к услугам чиппингтонской портнихи, но говорил об этом чисто гипотетически, с целью удержать супругу от опасного вояжа в Лидс. И это было до того, как она ворвалась в кабинет, с ног до головы в коровьей требухе, и потребовала бренди, чтобы иметь смелость сознаться в своей провинности!

Мистер Чаннинг с усилием расцепил стиснутые пальцы:

– Скажи мне все начистоту, Джулиана. Отчего случайная встреча с мисс Смит опечалила тебя так, что ты предпочла сперва поговорить, а уж потом принять ванну? А в ней ты, вне всякого сомнения, очень нуждаешься. И отчего ты вся в коровьей требухе?

– Она рассказала мне про убийство.

У Патрика внутри словно сжалась пружина. Теперь ему очень трудно будет сохранить жизнь… Наверняка проклятая служанка все еще свято убеждена, что именно он застрелил брата!

– Она уже беседовала с мировым судьей? – спросил Патрик, лихорадочно соображая, как ускользнуть живьем из этой новой западни.

– Да нет, не думаю… точно нет! Она до дрожи боится вообще с кем-нибудь об этом говорить. Когда я стала уговаривать ее поехать со мной в Соммерсби и поговорить с тобой, Пруденс сбежала. Я потеряла ее след возле… возле лавки мясника. – Джулиана провела грязными ладошками по не менее грязному платью. – А это… ну, я упала, когда погналась за нею…

Из груди Патрика помимо воли вырвался хриплый смешок. И дело тут было не в том, что описанная женой сцена преследования несчастной Пруденс показалась ему забавной. Просто… это свершилось. Пусть даже Джулиана сделала это непреднамеренно. Вторая свидетельница появилась, притом в опасной близости, и теперь его шансы избежать виселицы практически равны нулю. Черт подери, самый страшный его сон, кажется, сбывается…

Потому что леди, на которой он женился, чтобы заткнуть ей рот в суде, намеренно или невольно, отыскала другого свидетеля, который и решит его участь.

В груди Патрика забурлила ярость, и она настоятельно требовала выхода.

– А почему Пруденс так боится? Ведь это вокруг моей шеи затягивается петля!

Джулиана заколебалась.

– Прю почти уверена, что Эрика застрелили намеренно, – неуверенно начала она. – Что эта смерть вовсе не несчастный случай на охоте.

– Ну разумеется, уверена! – зарычал Патрик. – Она говорила тебе об этом еще почти год назад!

– Но тогда, в ноябре, она не называла твоего имени. Она просто рассказала то, что видела, а я… я заполнила пробелы в ее рассказе своими собственными соображениями. Но сегодня она объявила мне, что знает в лицо человека, который застрелил Эрика. И видела его еще раз, недавно. – Джулиана тяжело сглотнула. – На похоронах твоего отца.

Когда человек не верит собственным ушам, он делается мягок и податлив. Он теряет дар речи. Патрик изо всех сил боролся с охватившим его шоком, зная, что сейчас обязан сохранить ясность мысли.

– Но я… ведь меня на церемонии погребения не было, – с трудом подбирая слова, выдавил он.

– Я знаю, Патрик, – нежно, но твердо сказала Джулиана. – Ведь я была там. – Уголки ее губ печально опустились. – Однако Прю совершенно уверена в том, что именно убийцу видела в тот день, хотя и не знает, кто он такой. Возникает естественный вопрос: кто желал смерти твоего брата?

Этот простой вопрос, на который так трудно было дать ответ, потряс Патрика. После смерти Эрика он почти год провел словно в аду, снедаемый чувством вины. Но думать о том, что брат был умерщвлен кем-то намеренно, оказалось еще тяжелее.

– Говоришь, она в этом уверена? – хрипло переспросил Патрик.