Читать книгу "Фельдъегерь. Книга 4. Сотник - Юрий Корчевский"

– Кто этот воин? – вскричал он, не успев дождаться ответа князя.

Алексей все добросовестно перевел.

– Мой сотник, он знает ваш язык.

– Еще бы, – злобно ухмыльнулся Сангир, – он был у нас в плену, выучил язык, и я с ним говорил свободно.

– Не возьму в толк, чем ты недоволен, тысячник? С его слов, он был рабом, потом стал свободным мужем и волен распоряжаться своей судьбой сам.

– Верно, его освободил из рабства мой отец, нойон Неврюй. Больше скажу – он возглавлял его личную охрану.

Князь досадливо покрутил головой. Сангир явно враждебно относится к Алексею, но почему? Или Алексей сказал ему неправду? Тогда его опознают в Орде и убьют. Лучше разрешить проблему здесь и сейчас, иначе тень сомнений или недовольства ляжет на самого князя.

– Тогда в чем твое недовольство?

Слова князя переводил Сангиру могольский толмач, а слова Сангира князю – Алексей. Оба толмача следили друг за другом, чтобы сказанное было переведено верно.

– Мы были в боевом походе на Казань. Телохранители во главе с ним, – Сангир ткнул пальцем в сторону Алексея, – переправлялись через Итиль. Все видели его на правом берегу, и никто – на левом. Подумали – утонул. Погоревали – ведь он спас меня в свое время, отец даже побратимом моим его назвал. Иначе – своим приемным сыном. И вдруг – такая неожиданная встреча!

– Надеюсь, он не украл у нойона казну и не совершил никакого другого преступления? – спросил князь.

– Нет. Но он поступил хуже. Он ответил черной неблагодарностью на нашу доброту. Такое не прощают!

На последних словах Сангир повысил голос, хотя с князем говорить так было непозволительно. Видимо, сын нойона потерял над собой контроль. Но он быстро взял себя в руки.

– Ты едешь в гости, князь, но в гости не ездят с оружием. Или ты этого не знал?

– Я как раз собирался отправить назад воинов – буквально несколько человек – с собранным оружием. Ты военачальник и должен понимать: князь, а по-вашему – хан, не должен ехать в гордом одиночестве. Кроме того, я везу богатые дары Батыю, а в дороге может случиться всякое, и охрана нужна.

– Слова достойного человека слышу. Отправляй воинов с оружием назад, дальше тебя будет сопровождать одна из моих сотен. Мы покажем дорогу до Сарая, и ни один волос не упадет с твоей головы.

Князь, выслушав его слова, приложил руку к сердцу. Он был доволен: назревавший конфликт, похоже, удалось погасить. Однако он плохо знал Сангира.

– Князь, у нас принято гостей встречать приветливо. Но это не относится к нему. – Сангир указал рукой на Алексея. Он должен был помнить имя Алексея, но ни разу не назвал его по имени.

Лично Сангиру Алексей не сделал ничего плохого и чувствовал себя несправедливо презираемым. Неужели Сангир устроит рубку? У дружинников оружие пока при себе, воины все опытные, и сеча выйдет злая, кровопролитная, биться будут до последнего воина. Даже если русские и одолеют, назад им не вернуться: догонят превосходящими силами и посекут. Алексей не знал, что предпринять в этой ситуации – предыдущий опыт не мог дать подсказки, пути выхода.

Вступился князь. Если ратник его в прошлом был рабом, но освобожден Неврюем и не совершил гнусного преступления, то так ли велика его вина? Сдай он сейчас Алексея на расправу Сангиру – дружина не будет ему верить и по возвращении разбежится. Да и славу нехорошую о князе разнесут по всей Руси. Для чести князя урон большой, недруги и враги только злорадствовать будут.

Сангир хитросплетения тайных пружин верховной власти хорошо понимал. Силой взять Алексея хоть и можно, но чревато для самого Сангира – а то и для его отца. Что для Батыя один русский ратник? Пустое место, чириканье воробья, дуновение ветра. Однако дело в обиде, нанесенной князю. Обидеть гостя высокого, посла – преступить Ясу, главный закон Чингисхана. Кто из князей после этого поедет в Орду? А Батыю не нужна Русь, раздираемая междоусобицами. Можно, конечно, послать войска – усмирить воюющих, но кончится все разрушениями и гибелью большого числа жителей. И с кого тогда габалык брать? Нет, нельзя резать курицу, несущую золотые яйца. Орде нужен один сильный правитель, которому будут подчиняться удельные князья, будут платить ему дань, а уже Великий князь повезет ее в Орду.

Но и отпускать Алексея для Сангира было выше его сил. Ведь, по его понятию, Алексей нанес обиду его семье, и прежде всего – ему самому.

Ни Сангир, ни Неврюй, ни сам князь в тот момент не знали, что Александр в Орде сблизится с сыном Батыя, Сартаком, и станет его побратимом. Мало того, князь склонит Сартака к принятию христианства. Правда, воспользоваться расположением Батыя Александр не смог.

Батый, или Бату, как его называли сами моголы, страдал повышенным давлением и умер от паралича в 47 лет. Сына Сартака убили, задушив его шелковым шнуром по приказу Берке, брата Бату. Борьба за власть в Каракоруме и других Ордах – Золотой, Белой, Синей – была жестокой.

– Пусть он сразится со мной, – выпятил грудь Сангир. – Я прикажу своим воинам при любом исходе поединка не чинить тебе, князь, препятствий и сопровождать тебя до Сарая.

– А если победит Алексей?

– Тому не быть! Сам великий Тенгри поможет мне! Но если он отвернется и я погибну, противник мой может уйти свободно. В том даю твердое слово.

Князь был в смятении, ошарашен. Это сейчас Сангир великодушен, играет в благородство. А если он погибнет, не набросятся ли его воины на сотню князя? Победить – вряд ли, но посольство не выполнит задачи, и ярлык на княжение достанется Андрею. Ставка слишком высока. После смерти в тринадцатилетнем возрасте брата Федора Александр был старшим сыном почившего в бозе Великого князя Ярослава и рассчитывал занять освободившийся трон по старшинству, согласно традиции. И вот эта нелепая встреча грозила перечеркнуть все стремления князя главенствовать на Руси. «Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом», – гласит русская пословица.

Но что оставалось князю в данной ситуации? Он кивнул головой – в знак согласия.

Сангир привстал на стременах и приказал воинам отойти на пять десятков шагов и не мешать, что бы ни произошло.

Князь, по аналогии, тоже приказал своим отъехать. Между двумя группами воинов образовалось обширное пространство.

– Ну что, Алексей, не подведи, – обратился князь к своему сотнику. Но как-то неуверенно он это сказал, холодок прозвучал в голосе.

Алексею это не понравилось. Наверное, для князя было бы лучше, если бы Алексей в поединке погиб. Эка делов – сотник погиб, да сколько их в сечах гибнет! И похоронили бы здесь же, не заморачиваясь. Зато Сангир, сын Неврюя, остался бы жив, и князю потом общаться в Орде легче было бы.

Но и от поединка отказываться нельзя, вызов брошен. Иначе за трусость сочтут, на князя пятно ляжет. Уж коли сотник личной сотни струсил, то каков сам князь? Стало быть, и дружина его не лучше. Так чего с ним считаться, уважать и остерегаться?