Читать книгу "Двойной расчет - Барбара Абель"

Рассказать все Миранде, единственной подруге, которую я сумела сохранить? Об этом не могло быть и речи! У нее взрывной характер: она бы страшно разгневалась и заставила бы меня подать жалобу. А если бы я отказалась, то Миранда — вне всяких сомнений — сама пошла бы в полицию, не отдавая себе отчета в том, какими последствиями ее действия могут обернуться для меня.

Я продолжала делать то, что от меня требовали, и даже старалась найти в этой ситуации что-то хорошее: благополучие моих детей, внешне спокойная семейная жизнь, видимость счастья. По-моему, в конце концов даже сама в это поверила! И если мне случалось после какого-то из наших кошмарных вечеров поставить под сомнение смысл собственного существования, я старалась как можно скорее прогнать мрачные мысли. Ведь нет ничего страшнее, чем сказать себе, годы спустя: «А ведь я была счастлива, но не догадывалась об этом!»

А потом появилась ты.

Ты была как спасательный круг, брошенный мне в океан отчаяния. Я отчаянно вцепилась в него, и не было силы, способной вырвать его из моих рук.

Я думаю, что идея замены пришла нам в головы одновременно. Ты хотела занять мое место, я хотела занять твое. Вновь обрести свободу, достоинство, самоуважение. Но я долго сомневалась. Потом, видя, как отчаянно ты стремишься к своей мечте, я решилась. Мы же близнецы, ты помнишь? То, что можешь ты, могу и я. Я знала, что, если уступлю тебе свое место, ты можешь сыграть мою роль даже лучше меня.

Когда мы вдвоем пошли в парикмахерскую, идея начала принимать конкретные очертания. Все становилось возможным. На следующий день, когда ты позвонила, чтобы узнать реакцию Ива насчет смены прически, я заплакала в телефонную трубку, жалуясь тебе на его измены. На самом деле накануне он вернулся домой вовремя, как обычно. Это был один из тех самых вечеров, но он стал последней каплей: я решила, что с меня хватит. И собралась действовать. С этого момента стал зарождаться план, способный осуществить наши обоюдные стремления. Пойми меня, я не могла поделиться с тобой своими соображениями. Ты все равно ничего бы не поняла, не поверила бы и попыталась действовать самостоятельно. Мы не были настолько близки, чтобы ты доверяла мне полностью. К тому же тебя ослепляла зависть. Ты подражала мне, копировала мои жесты, манеру одеваться. В тот день, когда ты столкнулась с мамой на парковке возле супермаркета, ты поняла, что она спутала тебя со мной. Ты не стала ее разубеждать, потому что уже начала выступать в новой роли.

К несчастью, я снова забеременела, но продолжать эту жизнь у меня больше не было сил. Еще одну нежелательную беременность я бы не пережила, надо было что-то предпринимать — так или иначе. И я решила избавиться от ребенка.

Как раз в тот день ты объявила, что хочешь вернуться в Париж. Насмерть перепугавшись, я начала сомневаться в твоих намерениях: видимо, ты отказалась от затеи поменяться со мной местами? А меня только это и поддерживало — единственная возможность сбежать из созданного ада. Поэтому весть о твоем отъезде обескуражила меня. Надо было убедить тебя остаться, и я придумала историю с праздником-сюрпризом по случаю дня рождения Ива — эта мысль пришла мне в голову в тот же вечер. Необходимо было внушить тебе мысль, что все возможно, поставить тебя на рельсы, как в случае с прической, а дальнейший путь ты проделаешь самостоятельно. Когда ты предложила заменить меня в доме всего лишь на один вечер, дабы я могла сама съездить в Ватерлоо, стало ясно: дело сделано.

Единственным препятствием была моя беременность. Не теряя времени, я приняла лекарство от язвы желудка, и результат не заставил себя ждать: ребенка больше не было. Отныне ничто не мешало нам поменяться ролями. Так ты попала в ловушку.

Самое смешное в этой истории, что Миранда старалась предостеречь меня. Как раз перед отъездом в Ватерлоо, когда я сидела в баре «Беседки», она настойчиво пыталась отговорить меня, убеждая, что задуманное нами — чудовищно. Она говорила о какой-то опасности, которой я, на ее взгляд, подвергаюсь. О том, что это непростительная глупость, чистое безумие. Она обвиняла тебя в каких-то преступных намерениях, стараясь меня убедить, спасти. А я не соглашалась, качала головой: нет, ты ошибаешься, тебе все только кажется, это глупости, все будет хорошо.

В конце концов она пожала плечами и произнесла: «Делай что хочешь».

Я так и сделала.

Прости меня.

Знаю, что все это выглядит сумасшествием. Вынести то, что делали со мной, и не взбунтоваться невозможно. Но этот ад обрушился на меня раньше, чем я успела оценить размеры катастрофы. И безысходность ситуации. Поначалу думаешь, что это так, случайность, но случайности множатся и множатся, тогда потом начинаешь понимать, что уже не владеешь ситуацией. И все же продолжаешь надеяться, жить, мечтать и уговариваешь себя, что еще не все потеряно. А между тем с каждым прожитым днем пропасть, куда ты катишься, становится все глубже и затягивает тебя все сильнее.

Дети ни о чем не догадывались и не страдали от такой жизни. По крайней мере я на это надеюсь. Они живут в красивом доме и ни в чем не нуждаются. По какому праву я могла бы лишить их этого комфорта?

Ну, вот и все. Сейчас 23.30. Твои мучения, должно быть, подходят к концу. Они скоро уйдут, не обернувшись, не взглянув на тебя.

И что же теперь? Не знаю. До вчерашнего вечера я не была уверена, что пойду до конца. Но я это сделала.

На что я надеюсь? Вряд ли смогу жить без своих детей. Значит, мне придется вернуться, и очень скоро. Возможно, уже завтра. Несмотря ни на что, я продолжаю питать надежды на лучшее. Теперь, когда ты знаешь, в каком аду я жила, не исключено, что мы сможем объединить усилия, вместо того, чтобы бороться друг против друга. Воспользоваться нашим сходством, чтобы покончить с этим кошмаром. Вдвоем мы сильнее, разве не так? Ведь ты такая решительная! Ну что? Как бы ты поступила на моем месте? Что будешь делать? Обратишься в полицию?

Возможно. Решишься на то, на что не могла решиться я. А я пойду за тобой. И вместе мы пройдем этот путь до конца.

Ты тоже зашла слишком далеко и не сможешь вернуться назад.

Ты уже не сможешь меня покинуть.

Ты не сможешь предать меня.

Потому что теперь ты — это я.

47

Входная дверь хлопнула так сильно, что задрожали стены. Затем послышались шаги, такие решительные, что эхо от них отдавалось в прихожей, на лестнице, ведущей в подвал, в коридоре. Несколько секунд спустя Ив встал в дверном проеме: он буквально кипел от ярости.

— Ты что, издеваешься надо мной? — остервенело заорал он.

Анжела вздрогнула. Измученная, униженная, она бросила на него подозрительный и испуганный взгляд.

— Что ты строишь из себя целку? — исступленно кричал он. — Ты хоть понимаешь, в какую ситуацию ты нас поставила? Если ты намерена продолжать тратить столько же, сколько тратим мы, то перестань выпендриваться!

Глаза его горели ненавистью, губы дрожали, скулы побелели, на висках проступили синие вены.