Читать книгу "Чудо купальской ночи - Татьяна Алюшина"

– Ближе к сути, – попросила Поля.

– А мы уже в ней, дорогая, – усмехнулась Надежда. – Ставров рассказывает это женщинам, так же как и то, что я никак не могу и не хочу приехать и дать ему развод. Потом объясняет, что развестись со мной сложно, потому что я гражданка Германии, оформлять расторжение брака надо по обоюдному согласию и сразу в обеих странах. И тянутся эти отговорки и объяснения ровно столько, сколько он увлечен своей новой пассией. Периодически Ставров сбегает от них ко мне, мы прекрасно проводим время вдвоем, затем он возвращается обратно. Он ведь уже сказал вам, что я год не была в России? Ну да, а как же, – кивнула она и снова усмехнулась. – Только Клим забыл сказать, сколько раз за этот год он сам приезжал ко мне и как часто летал все эти годы. Такая тактика: правда, наполовину. Но наш Климушка замечательный мужчина, он уговаривает женщин переехать к нему жить, показывает свой не обустроенный женской рукой дом, предлагает навести в нем уют и стать хозяйкой и даже называет женой. То есть дает женщине полную и уверенную надежду на свои серьезные намерения. Но увы! Через пару-тройку месяцев, бывало, правда, и полгода, – со всей честностью заявила она, сделав подтверждающий жест ладонью, – не буду врать, было и полгода как-то раз, но потом женщина становилась ему неинтересна и он с ней расставался, признаваясь, что оказалось, все это время любил только свою жену и теперь это выяснилось, и мы решили попробовать жить вместе, начать все сначала… И тогда Ставров едет ко мне. Вы, как я понимаю, находитесь в начальной стадии этих отношений, от вас Клим только первый раз сбежал, сказав, что полетел в Германию требовать от меня развода.

Полина молчала. Позы не меняла, стояла, слушала и изо всех сил старалась держать лицо. Чтобы ни одной черточкой, ни одним дрогнувшим мускулом не выдать, как страшная, черная, холодная жуть пробирается в сердце.

– Вы не могли бы принести мне стакан воды? – продолжая холодно улыбаться, попросила жена Ставрова.

– Нет, – ответила Полина, тщательно контролируя свой голос. – Вы здесь хозяйка, идите и налейте сами.

– Ну, по сути верно, по форме хамовато. Впрочем, какая разница.

Надежда грациозно поднялась со стула, проплыла в кухню, чем-то там погремела-пошуршала, вернулась со стаканом воды и уже не садилась. Сделала несколько глотков, внимательно поразглядывала Полину и продолжила словесную экзекуцию:

– Понимаю, как не хочется вам в это верить. Ведь наш Ставров – он такой необыкновенный! Герой, настоящий мужчина, спаситель, великий кузнец, гений, немногословный и сдержанный, честный, порядочный! И если дал обещание, то исполняет его. Все это миф, дорогая! Как много обещаний он дал лично вам, кроме своего коронного «все будет хорошо»? Вижу, что немного, – кивнула она, помолчала и с сочувствием в голосе продолжила: – Понимаю, у вас нет оснований мне верить. Только, когда Клим вернется, посмотрите его загранпаспорт, и увидите, какое количество виз выезда и въезда в Германию там стоит. У меня дома он проводит больше времени, чем здесь. Или спросите его коллег, от них ничего не скроешь, уж они-то знакомы со всеми его бывшими женщинами. Одна из них живет, кстати, в этом поселке. Зовут ее Марина, вы можете спросить и у нее. Проверьте его записные книжки, он ведет такие старые, бумажные, и держит их в тумбочке. Удивитесь, обнаружив там множество женских имен с датами. Это даты длительности их отношений, иногда рядом записаны адреса этих женщин. Впрочем, не стану вас убеждать. Мне хотелось честно предупредить вас, потому что Ставров сказал, что вы совсем молоденькая, и не обманул. Мне просто вас жаль. А поверите ли вы мне или нет, это уже ваше дело. И как поступать – тоже.

Надя поставила стакан на стол, сдержанно кивнула Полине и не спеша направилась к входной двери. Вдруг остановилась перед ней, повернулась и сказала напоследок:

– Кстати, чтобы вы знали: мы никогда не разведемся со Ставровым. Наш брак устраивает нас обоих, как и та свобода, которую мы даем друг другу. Он мой муж и им останется. К тому же, вы же знаете, Клим чертовски хорош в постели, а такими мужчинами не разбрасываются. Прощайте, Полина. Да, Клим сказал мне, как вас зовут. Он вообще много чего мне про вас рассказал.

И она вышла за дверь, процокала каблучками по покрытию дорожки, хлопнула тяжелой калиткой, через несколько секунд послышался звук отъезжающей машины, а Полина все стояла и стояла в той же позе и смотрела в черноту, закрывавшую ей глаза…

– Книжки! – вдруг подскочила она на месте от пришедшей идеи. – Она сказала записные книжки!

И Полина побежала в спальню, рванула с такой силой на себя выдвижной ящик тумбочки, что он выскочил из пазов, рассыпав по ковру все свое содержимое. Не выпуская пустого ящика из руки, Полинка села, не глядя, на край кровати, в ужасе прошептав:

– Господи, что я делаю?! Что я творю?! – Она отбросила ящик, закрыла лицо руками, застонала и принялась раскачиваться из стороны в сторону, повторяя в полном отчаянии: – Что я делаю?!

И вдруг сорвалась с места, подскочила и принялась лихорадочно носиться по дому, собирая какие-то свои вещи, бегом возвращалась в спальню, кидала их на кровать, снова бежала куда-то, притащила сумку и только тут остановилась, вернувшись в разум.

– Спокойно, – призвала она саму себя. – Подумай и только потом делай.

Думать не получалось. Думать совсем не получалось – было очень плохо, больно, словно вырезали что-то изнутри без наркоза, сил никаких не осталось ни терпеть, ни дышать, ни жить.

Но она заставила себя сосредоточиться на конкретном деле – собрать правильные и нужные на первое время вещи. Остальные можно будет и потом забрать. Когда наступит это «потом» и сколько будет длиться это первое время, Поля не знала, а думать так и не получалось.

На автомате сложила самое важное, по сто, наверное, раз перепроверив и по сто раз повторив в голове, что именно из вещей важно не забыть. Обошла весь дом, выключила везде свет, проверила окна-двери, отключила краник на газовой плите, вышла, заперла дверь на замок, положила ключ под кадку с цветком на веранде, а вот от калитки ключ пришлось взять с собой.

«Ну, ничего, – подумала Полина. – Я его Алине отдам, она передаст хозяину». И вспомнив про Алину, набрала ее номер телефона.

– Ну что, модоложенка, как вы там? – как всегда, приподнято бодро поинтересовалась дизайнер.

– Алина, – мертвым, старческим голосом сказала Поля, – я тебя очень попрошу: если меня начнет разыскивать Клим, скажи ему, чтобы он меня не искал и не звонил. Не надо. Я не хочу и не могу. Ты не переживай, заказ сдам в срок и второй тоже. Только не трогайте меня сейчас. А с ним мне больше не надо встречаться.

– Поля! – проорала Алина. – Что случилось?! Что с тобой?!

– Со мной все в порядке, честно, – уверила Полина, подумала и добавила: – Клянусь. Я жива-здорова и свободна. Только ни о чем не спрашивай больше. Я сама объявлюсь.

И нажала отбой. И сразу же раздался звонок. Она посмотрела – Клим Ставров! Подумала, слушая мелодию вызова. Стояла, смотрела и думала. И ответила.