Читать книгу "Собака мордой вниз - Инна Туголукова"

– А пока давайте проведем собственное расследование, – потребовала Соня.

– Я что, похож на Эркюля Пуаро? – хмуро осведомился пузатый начальник с широким крестьянским лицом.

– Нет, – честно призналась она.

На ближайшей станции в поезд сел сотрудник линейного отделения, усатый дядька с удивительными, небесной синевы глазами.

– Капитан Комарницкий, – представился он Соне. – Рассказывайте не спеша, подробно, все, что помните.

– Понимаете, – вдохновенно начала она, – этот тип, когда вошел, с мамой своей по телефону очень хорошо разговаривал. И я сразу к нему расположилась, хотя сейчас понимаю, что это скорее всего был такой ловкий психологический ход. Потом мы познакомились, и он сказал, что зовут его Михал Михалыч Сперанский. Я еще даже подивилась, какие случаются совпадения.

– Историк, – авторитетно заявил капитан.

– Вообще-то Сперанский был государственный деятель, – мягко поправила Соня.

– Это у него кличка такая – Историк, – пояснил усатый. – Личность нам давно и хорошо известная. Любит звучные фамилии. Мания величия у него такая. Но вы продолжайте, продолжайте.

– Я, конечно, тоже представилась. А потом он вышел, будто бы за чаем, но на самом деле, я думаю, сообщил подельникам мое имя. Потому что через некоторое время к нам в купе заявился здоровый бугай в камуфляже и сказал, что на мое имя получена радиограмма и мне надо следовать за ним.

– Неужели последовали? – не поверил дядька.

– Я решила, что это мой начальник уведомляет меня об увольнении. Я факсом сообщила, что беру отпуск за свой счет, и ему это, конечно же, не понравилось.

– Понятно, – задумчиво посмотрел на нее усатый. – А вы запомнили номер вагона и купе, куда вас привели?

– К сожалению, не запомнила.

– Ну, как же так можно?! Идете, как баран, неизвестно за кем и даже по сторонам не оглядываетесь!

– Я пыталась понять, каким образом начальник вычислил мое местоположение.

– Ну и как? – заинтересовался голубоглазый. – Поняли?

– Наверное, по билету? – предположила Соня. – Там же указаны паспортные данные…

– Логично, – одобрил капитан Комарницкий. – У вас аналитический ум.

– Это вы сейчас надо мной насмехаетесь?

– Боже меня упаси! А скажите, пожалуйста, голубушка, как же вы сумочку-то свою в купе ухитрились оставить?

– Во-первых, я растерялась.

– А во-вторых?

– Понимаете, когда он выходил вроде бы за чаем, то свою барсетку положил на столик, прямо мне под нос. И я сочла неудобным…

Дядька тяжело вздохнул и похрустел пальцами.

– А в Смоленск вы с какой целью едете, если, конечно, не секрет?

– Мне нужно разыскать одну женщину и объяснить ей… В общем, от этого напрямую зависят жизни двух человек. То есть сейчас им плохо, а я постараюсь сделать, чтобы стало хорошо. В смысле собиралась постараться, – помрачнела Соня. – Но теперь, без паспорта и денег, не знаю, как это получится. Господи! Да что там без паспорта! Разве мне найти ее без куртки и сапог! Теперь самой бы до Москвы добраться!

– А как вы собирались ее искать в сапогах и с паспортом? – полюбопытствовал капитан Комарницкий.

– Я знаю ее фамилию и знаю, что она преподает в вузе. Не так много в Смоленске высших учебных заведений, чтобы не обойти их за день.

– А где вы собирались провести ночь?

– Какую ночь? – удивилась Соня.

– Сегодняшнюю. Поезд прибывает в Смоленск, если мне не изменяет память, в девятнадцать пятьдесят восемь. Все вузы в это время давно закрыты.

– Ой! – растерялась она и даже рот ладонью прикрыла. – Вот об этом я как-то не подумала…

– Интересная вы женщина, Софья Образцова. Такое впечатление, будто с луны упали. На нашу грешную землю. И мечетесь по ней без руля и ветрил. Ладно, вещички ваши я вернуть не обещаю, но помочь помогу…

Капитан Комарницкий слово свое сдержал. Выговорил у проводницы под свою ответственность казенное одеяло. В этом одеяле и шлепанцах доставил Соню в отделение транспортной милиции смоленского вокзала, где на основании железнодорожного билета ей выписали справку взамен утерянного паспорта, а также установили место жительства некоей Екатерины Семеновны Гусевой, единственной преподавательницы вуза среди множества смолянок-однофамилиц.

И в десять часов вечера – ну чем не время для визитов? – на милицейском «уазике» Соня лихо подкатила к большому четырехэтажному дому в центре Смоленска, скинула с плеч казенное одеяло и крепко поцеловала капитана Комарницкого в колючие усы.

– Э, нет, – усмехнулся тот. – Провожу вас до самой квартиры, а то как бы не пришлось обратно везти.

Они поднялись по лестнице на четвертый этаж и позвонили в обитую коричневым дерматином дверь. Послышался звонкий собачий лай, и недовольный голос произнес:

– Что вам угодно?

– Откройте, – ответил капитан Комарницкий. – Милиция. – И подержал перед глазком раскрытое милицейское удостоверение.

Дверь отворилась, и Соня увидела сердитую пожилую женщину. К ее ногам в ужасе жалась беленькая собачка с оливковыми подпалинами, но долг свой собачий выполняла добросовестно – лаяла, не переставая.

– Гусева Екатерина Семеновна? – строго вопросил капитан Комарницкий.

– Да, это я. А в чем, собственно, дело?

– У вас имеется сын, Гусев Арнольд Вя…

Женщина побелела и стала медленно сползать по стенке на пол.

– Нет, нет! – закричала, бросаясь к ней, Соня. – Он жив-здоров! С ним все в порядке!

Но та уже сидела на полу, и Соня рухнула на колени рядом с ней, бросая негодующие взгляды на бесчувственного капитана.

Взволнованная собачка прыгнула на руки хозяйке и стала судорожно лизать ее лицо. А поскольку Сонина физиономия находилась совсем рядом, вознамерилась было лизнуть и ее, но потом передумала и укусила за нос.

Вас когда-нибудь кусали за нос беленькие собачки с оливковыми подпалинами? Не так, конечно, чтобы напрочь его отхряпать, а лишь слегка хватануть маленькими острыми зубками?

Соня взвыла нечеловеческим голосом, собачка забилась в истерике, капитан Комарницкий страшно заругался, а Екатерина Семеновна проснулась к жизни и бросилась на помощь нечаянной жертве своего четвероногого друга.

В итоге нос обильно намазали йодом, отчего Соня стала похожа на печальную выхухоль, собачке дали кусочек печенья, а капитана пригласили на чашечку чаю, от которой он решительно отказался и, предварительно убедившись, что его подопечную не выгонят в шлепанцах на мороз, уехал.

И женщины остались вдвоем, не считая собачки, которая, похоже, горько раскаивалась в своем опрометчивом поступке. Она сидела на стуле напротив Сони и неотрывно смотрела на нее большими круглыми глазами. А может, любовалась делом своих маленьких острых зубок, кто ж ее знает? Хотя можно ли заподозрить в подобном гнусном коварстве столь очаровательное существо – такое преданное, теплое и забавное?