Читать книгу "Охота на Роммеля - Стивен Прессфилд"

Внезапно на западе прогремел мощный взрыв. Мы напряглись, высматривая шар огня. Послышался второй взрыв и через мгновение третий. Мы ожидали услышать вой тревожной сирены и увидеть лучи прожекторов. Но после взрывов наступила тишина.

— Что, черт возьми, происходит?

Мы продолжали двигаться вперед. Еще одна миля. Вот «локоть»! Я свернул налево. Грузовик Колли последовал за мной. Однако соединение дорог было явно не «локтевым». Обычный Т-образный перекресток. Асфальтовое покрытие расходилось в три стороны: на восток, запад и юг. Мы с Колли обменялись взглядами. Несмотря на ночной холод, я вспотел. Мы все вспотели.

— Заглушите моторы, — приказал я.

Мы прислушались. Никаких звуков. Ни клаксонов, ни воя сирен. Прошло пять минут. Внезапно весь аэродром взлетел в воздух. Желтые огненные шары взметнулись к небу, а вслед за ними загремели мощные взрывы, от которых дрожала земля. Мы подождали еще несколько минут. Появился свет фар, кто-то приближался со стороны аэродрома. Наши грузовики стояли боками к дороге, прикрытые песчаным пригорком. Все заняли места у пулеметов. Мы ожидали, что из темноты появятся машины Ника.

Вскоре донесся рев дизельных моторов и клацание стальных траков. Три танка — итальянский М-13 и два панцера Т-III — промчались мимо, вырывая из дороги клочья асфальта. Они не заметили нас и, свернув направо, помчались туда, откуда мы недавно приехали. Это были первые танки, которые я увидел за последний месяц. Меня изумило, какими огромными и угрожающими они теперь выглядели. Как только они скрылись в ночи, Колли и Грейнджер подбежали ко мне. Я уже слышал новый рев дизельных моторов и видел свет многих фар.

— Эта дорога начинает терять свое очарование, — сказал Колли.

Мы решили отъехать подальше в поле и найти место, где могли бы оставаться незаметными для приближавшихся машин. Но едва я успел удалиться от дороги на пятьдесят ярдов, как мои передние колеса едва не соскочили в шестифутовый ров, с небольшим ручьем, протекавшим по нему. Хорошо, что с обеих сторон рва имелся небольшой накат.

Наши машины застряли посреди поля, на котором в теплый сезон года выращивались дыни и кукуруза. Мы не могли объехать ирригационную канаву или преодолеть ее вброд, поскольку она была слишком глубокой. Я проехал немного вдоль края рва, выискивая кульверт или пологий склон. Рыхлая земля так жадно засасывала колеса, что нам пришлось остановиться и поработать лопатами. Свет фар приближался с востока и с запада. Внезапно кто-то окликнул нас из темноты и задал вопрос на итальянском языке. Панч бросился к «Браунингу». Мы тут же услышали громкий звон опрокинутых канистр и яростную брань на латыни.

— Огонь!

Панч выпустил очередь. Она, скорее всего, никуда не попала в такой черноте, но грохот оружия вызвал у нас прилив адреналина. Когда Панч перестал стрелять, мы услышали чавкающие звуки быстрых шагов, затихавших на расстоянии.

— Вот! Заставил итальяшек сделать утреннюю зарядку!

Мы вернулись к дороге. На аэродроме продолжали взрываться бомбы. Горели строения, ангары и ремонтные мастерские. Мы не знали, какие взрыватели использовали наши парни. Если запалы были с таймерами (и предполагали замедление), то грузовики Ника и майора Мейна могли уже покинуть зону действий. Если запалы активировались вручную, то обе диверсионные группы по-прежнему находились на аэродроме. В любом случае, нам не следовало оставаться здесь. Итальянские солдаты, которых Панч вспугнул у ручья, могли вызвать помощь по рации или дать сигнал ракетами. Кроме того, они могли набраться храбрости и вернуться, чтобы расстрелять нас из темноты или закидать наши машины гранатами.

Бенина сотрясалась от взрывов. Наконец, завыли сирены, и затараторили пулеметы. Не имея другого выбора, мы решили вернуться на полмили к развилке дорог. Помчавшись вперед, мы рисковали бы еще больше оторваться от главной группы. С другой стороны, нам нужно было прикрывать отход товарищей. Мы не могли нарушить приказ и прервать выполнение поставленной задачи. Странно, как вопросы чести вмешиваются в ход боевых операций. Интуиция подсказывала нам, что Ник и Мейн давно уехали с аэродрома по какой-то резервной дороге; что наша задержка здесь ничего не давала и лишь увеличивала шанс оказаться убитыми или захваченными в плен. Но мы не уезжали. Возможные альтернативы в расчет не принимались.

Когда наши машины выезжали с вязкого дынного поля и до асфальта оставалась дюжина ярдов, грузовик Колли вдруг нырнул носом вправо и остановился. Притормозив, я услышал ругань. Оказалось, что машина Колли налетела на колючую проволоку. Ее кольца намотались на ось и правое переднее колесо, проколов камеру черт знает в скольких местах. Дженкинс звенел коробкой с ключами, выискивая ножницы по железу. Меня трясло от злости, а Колли излучал обычное спокойствие.

— Все нормально, парни, — сказал он. — Подышите тут свежим воздухом. Я сниму близнецов и прикрою вас у дороги.

Под «близнецами» Колли имел в виду спаренный пулемет «Виккерс К». Он похлопал ладонью по борту грузовика.

— Дженкинс и Маркс, торопитесь, но без спешки. Не сбивайте мослы. Врага поблизости нет. Хватит ныть! Снимайте колесо!

Я спросил у него, сколько времени займет ремонт.

— Десять минут.

Мы посмотрели друг другу в глаза, ясно понимая, в каком опасном месте находился наш патруль. Что-то могло случиться с Ником. Возможно, его грузовики оказались под обстрелом. Его людей могли убить или взять в плен. Или Ник с Мейном уехали по совершенно другому маршруту. Мы не знали этого. Нам дали приказ держать позицию и прикрывать отступление. М-13 и два Х-III проехали мимо нас в южном направлении. Другими словами, они отрезали нам путь отступления. Хуже того, поелозив по дынному полю, мы поняли, что немцы имели десятки вспомогательных дорог вокруг аэродрома, не говоря уже о сельских тропах, которые арабы использовали для своих повозок. Позже нам рассказали, что Ник и майор Мейн уходили в тот самый момент по одной из таких троп, ведущих в пустыню.

На войне ничто не подчиняется тем срокам, которые вы планируете. По распорядку операции мы уже должны были отправляться к пункту сбора. В реальности события подталкивали нас занять новую позицию — еще более опасную и близкую к аэродрому.

— Мы поедем вперед и посмотрим, что там происходит, — сказал я Колли.

Он остался прикрывать грузовик. Панч, Олифант, Милнс и я направились на запад — к аэродрому. Дождь лил стеной. Я ехал на второй передаче с выключенными фарами. И вдруг перед машиной возник силуэт! Верблюд!

— О, Господи!

Животное выбежало из темноты, большое, как амбар, и с обычной лучезарной ухмылкой. Я резко нажал на педаль тормоза. Панч, стоявший у «Браунинга», перелетел через мое плечо и воздушный щиток. Инерция тормозившего грузовика удержала его на капоте. Еще два верблюда появились перед машиной. Это был караван. Животные даже не смотрели в нашу сторону. К тому времени грузовик развернулся на 180 градусов. Все четыре колеса были зажаты муфтами и скользили на мокрой от дождя дороге. Панч скатился на кучу песка у обочины. Олифант и Милнс прокатились по кузову, как бильярдные шары. Подняв веер брызг, грузовик остановился в паре шагов от верблюдов. Они никак не реагировали на наше экстренное торможение. Затем появились два араба, восседавших на огузках животных. Они держали в руках раздвижные шесты, которыми управляли верблюдами. Через несколько мгновений караван растворился в ночи. Милнс бросился к Панчу. К счастью, тот не пострадал, и грузовик тоже был в порядке.