Читать книгу "Штрафники против гитлеровского спецназа. Операция "Черный туман" - Сергей Михеенков"

– Завернули…

– Ну, так и меня, коли что, не бросьте.

Воронцов замахал руками.

Стрельба за протокой не утихала.

Воронцов догнал капитана Омельченко, снова выехавшего в голову колонны, и сказал:

– Надо выслать туда боковое охранение и разведку.

– Охранение – да. Ты этим и займись. А разведка туда не нужна. Пусть старший лейтенант Васинцев делает свое дело.

– Капитан, пойми, они ведь тоже могли подтянуть резервы. Полковая разведка может нуждаться в помощи. Надолго ли их хватит?

Воронцов думал об Иванке. «Древесные лягушки» в лесу действовали так же уверенно, как и на открытой местности. Если они поняли, что разведгруппа невелика, то скоро перегруппируются и начнут окружать ее.

– В помощи сейчас нуждаемся только мы. Только мы, учти это, Воронцов. Все, выполняй. Давай, Сашка, давай, – поторопил капитан Воронцова, видя, что тот смотрит на него в нерешительности.

Лес в стороне болот, где продолжалась стрельба, начал наполняться каким-то новым шумом. Этот новый звук отражался от поверхности воды и колебал воздух на одной напряженной, вибрирующей ноте.

– Воздух! Рассредоточиться!

Половина колонны кинулась в ельник. Другие остановили коней под деревьями, едва обметанными молодой листвой.

Пара «мессершмиттов» на средней высоте пронеслась на север. Вскоре развернулась и тем же курсом проследовала назад. Над просекой, на которой самолеты застали пешие взводы и конную группу, они резко снизились и прошли над самыми верхушками деревьев.

– Как ты думаешь, почему они не обстреляли нас? – Кондратий Герасимович вывел свою лошадь из-под деревьев на просеку и некоторое время стоял неподвижно, прислушиваясь к гулу исчезнувших за деревьями самолетов.

– Они не уверены, что мы – это мы, а не их люди.

Левее, метрах в трехстах, куда только что ушло боевое охранение, взлетела белая сигнальная ракета.

– Видал? – Нелюбин вытащил из-за ремня ракетницу, быстро зарядил ее и выстрелил. – Теперь, ектыть, пущай думают, где свои, а где чужие.

– Обстреляют, когда начнем переходить линию фронта. А пока не тронут. Сколько у тебя белых ракет?

– Еще три штуки. Как чувствовал, что пригодятся.

Когда они снова вытянулись по просеке, прискакал младший лейтенант Акулич.

– Кто стрелял? Кто обозначил нас ракетой? – крикнул он, будто колонна шла по лесу уже на той стороне фронта.

Глава двадцать шестая

Третий батальон двумя ротами окапывался по обрезу обширного болота и залитой весенней водой протоки, заросшей ивняком и редкими березами. Вода каждое утро отступала, и берег, согретый по-летнему жарким солнцем, тут же затягивало лесной травой. Бойцы разделись, побросав гимнастерки на глиняный отвал только-только намеченной траншеи, которая ломаной линией тянулась от опорного пункта, занятого другим подразделением, до самой деревни. Там, в деревне, стояла артиллерийская часть.

Операция «Черный туман», которая вначале потребовала участия полувзвода с двумя офицерами, бывшими партизанами, теперь втянула добрую треть батальона. Капитан Солодовников обошел позиции рот. Что будет через час, предположить было трудно. Все решалось где-то наверху, даже не в штабе полка. Возможно, через час придется снимать еще несколько взводов и искать способ незаметно, без стрельбы переправлять их на ту сторону.

Утром наблюдатели слышали стрельбу. Стрелковый бой шел где-то за хутором Малые Васили. Снайпер засек одиночный пулеметный расчет в глубине косы, заросшей сосняком. Комбат и сам посмотрел на них в трубу оптического прицела: немцы маскировались, отрыв окоп, установили МГ на станке и переговаривались. Он приказал их пока не трогать, но постоянно держать на мушке. Дело в том, что группа Воронцова – Нелюбина, усиленная двумя взводами, должна была выходить именно здесь. Возможно, с каким-то грузом, о котором все молчали. Но штабные проговорились, что на той стороне, в Чернавичской пуще, упал наш истребитель. Истребитель новый, оснащенный секретным оборудованием и вооружением. Как они поволокут самолет, в котором больше трех тонн веса, капитан Солодовников не представлял. Но хорошо знал, что в штабах приказы отдают не всегда такие, которые можно выполнить. Когда за болотами ухнул затяжной взрыв, появилась надежда: взорвали. Значит, выходить будут налегке. Задача двух неполных рот Третьего батальона, таким образом, упрощалась до обеспечения выхода через линию фронта разведгрупп и взводов усиления.

Комбат сформировал взвод прорыва. Расположил в лесу в ста метрах от передовой траншеи минометную батарею. Прибывший взвод артиллеристов одну 76-мм дивизионную пушку выкатил на прямую наводку, замаскировав ее прямо в прибрежных кустах, в двадцати метрах от траншеи, а другую установили на закрытой позиции. По флангам окопались расчеты крупнокалиберных ДШК. Взвод прорыва имел несколько надувных лодок и плот. Кроме того, на ту сторону каждую ночь ходили разведчики и саперы. Они отыскали брод, натоптали узкую тропу, по которой теперь и переправлялись через болота, чтобы сделать в минных полях проходы. Немецкие пулеметчики обосновались метрах в двухстах правее тропы, за обмыском, заросшим ольхами и черемухами. Оставалось надеяться, что, если это круглосуточный пост, то ночами немцы будут сидеть в своем окопе и не бродить по берегу. Тогда их можно обойти и без помех переправиться на свой берег. С другой стороны, одиночный пост среди болот перед фронтом противника – совершенное безумие. Ночью его можно будет снять. Но вряд ли эта история затянется до ночи. А что, если немцы разгадали замысел операции и теперь спешно закрывают выход? Наблюдатели пока обнаружили только один пулемет. Но значит ли это, что других нет? Там, глубже, на их территории.

Капитан Солодовников вызвал к себе командира разведгруппы. Младший лейтенант с воспаленными от недосыпания глазами стоял перед ним и выслушивал очередное приказание. Его, видимо, только что разбудили. Видимо, в таком же состоянии и вся его группа, но других разведчиков в батальоне нет. Эти хорошо знали не только тропу, но и расположение немецких постов, маршруты движения патрульных групп. Нет, других посылать туда нельзя. Только этих. Эти надежнее. Измотаны. Работы у них сейчас много. Но приказ выполнят. Потом – двое суток отдыха. И – двойная пайка. Выпивку раздобудут сами. Не первый день на фронте.

Он снова и снова мысленно возвращался к своим лучшим офицерам, посланным за линию фронта, к солдатам, с которыми воевал еще под Зайцевой горой и которые ушли вместе с ними. С пополнением, каким бы оно ни было, таких больше ему не получить. Это люди сорок первого года. Как и он сам. И все же он поступил верно, послав в Чернавичскую пущу лучших своих офицеров и солдат. Другим такое задание оказалось бы просто не по плечу. Именно это вселяло надежду, что Воронцов и Нелюбин выполнят приказ и вернутся, выведут людей.

Вчера во второй половине дня снайпер доложил о том, что в глубине косы окапывается пулеметный расчет немцев. Спустя полчаса капитан Солодовников рассматривал немцев в прицел. А еще через час с небольшим сразу несколько наблюдателей засекли на той стороне возле брода конных. Комбат посмотрел в бинокль и в одном из разведчиков узнал командира Седьмой роты старшего лейтенанта Нелюбина. Он тут же выслал навстречу им разведчиков. Минометчиком и артиллеристам отдал приказ приготовиться к бою. Расчеты подняли на брустверы свои пулеметы. Снайпер взял в прицел пулеметчика, сидевшего возле МГ.