Читать книгу "Лабиринты рая - Ник Саган"

Нежность никогда не была моей сильной стороной. А любовь сделала неуклюжим и грубым.

Самое печальное, что я ей нравился: не Лазарь, конечно, но многие годы она считала меня своим другом. Мы были близкими людьми, и наша глубокая привязанность друг к другу была искренней. Испытывая непреодолимое желание защитить ее, помочь ей, я, жертва назойливых гормонов, смог лишь оттолкнуть ее от себя.

Хотя, может быть, я слишком строг к себе.

Я выкопал могилу позади здания. Ничего особенного. Мы предали тело земле, Симона возложила цветы на могилу, цветы, которые я собрал для нее.

Фантазия сочла церемонию странной. Она без конца хихикала.

— По-моему, она нездорова, — заметила Симона.

— Я совершенно в порядке, — запротестовала Фан. — Я здоровее всех здоровых! Я здоровее вас обоих!

Симона стала следить за приемом таблеток. Они с Фан обговорили этот вопрос без меня, и каким-то образом Симона добилась своего. Почему Фан согласилась передать все лекарства Симоне, хотя наотрез отказывалась отдать их мне? Можно только догадываться. Я был рад, что она взяла на себя заботу о здоровье, теперь я смогу сосредоточиться на первоочередной задаче.

— Кто-то убил Лазаря и пытался убить тебя. Думаешь, у нас завелся серийный убийца? — спросила Симона.

— Просто убийца, — ответил я. — У серийного убийцы должен быть мотив.

— Что ты имеешь в виду?

— Он преследует какую-то идею? Получает удовольствие от процесса, сексуальное или еще какое? Если так, то мы можем назвать его или ее серийным убийцей.

— Зачем нужно было убивать Лазаря? — продолжила Симона. — Возможно, именно здесь кроется ответ? Кроме очевидного, что это может быть?

— Это снижает шансы человечества на десять процентов.

— Больше, — вмешалась Фантазия.

Я предложил ей посчитать еще раз.

Она настаивала, что больше, потому что Лаз был, бесспорно, лучшим, самым умным. Если кто и мог победить Черную напасть, так только он.

— Тогда я — второй?

— Третий, — сказала она. — На второе место я бы поставила ее, — она кивнула в сторону Симоны.

— Я бы тоже, — согласился я.

— Зато убийца, видимо, думал иначе, — подытожила Фан.

Симона подумала и согласилась.

— Если так, то меня недооценивают уже не в первый раз. Ладно, может, вы и правы. Это рабочая версия. Итак, у кого из нас зуб на человечество? Мы ведь и сами в основном люди.

— Вряд ли, — сказала Фан.

— Да ладно, просто вырезали несколько генов. Если посмотреть на нашу ДНК…

— Симона, когда речь идет о том, люди мы или нет, «в основном» не может быть.

— Девочки, давайте не будем вдаваться в подробности. Любой из нас мог затаить неприязнь к человечеству. Любой мог быть недоволен тем, как с нами поступил Гедехтнис. Но кем надо быть, чтобы убивать людей?

Никто мне не ответил.

— Маэстро, — предложил я, недовольный их молчанием.

— Он — программа.

— Он самый современный искусственный интеллект, который…

— … Который связан условиями программы, — продолжила за меня Симона.

— Нет, — не согласился я, — он саморазвивающаяся программа, может быть самосовершенствующаяся. За то время, что мы его знаем, он сильно изменился, стал нестабильным. Только не говорите, что вы этого не заметили.

— Значит, ты считаешь, что это он нас убивает? Хэл, тебя послушать, выйдет, что он — железный робот и прет напролом. «Унич-тожь че-ло-ве-чест-во!» Ты лаешь не на то дерево.

— Ну, если не Маэстро, может, какая-нибудь другая программа? — предложил я.

— Может, рассмотрим альтернативный вариант, если это один из нас?

— Больше никого нет.

Симона покачала головой.

— Но кто из нас может быть настолько хладнокровен?

Никто не ответил.

— Ладно. Я — ненормальный, она сум… прости меня, Фан, у нее давнее психическое расстройство. И это не мы.

Я исключил Симону, потому что было совершенно ясно, что она никогда раньше не выходила из ГВР, а для того, чтобы сотворить нечто столь сложное, как выброс Каллиопы, нужно знать, что мы находимся не в настоящем мире.

— Тогда кто же?

— Давайте упростим мотив, — предложила Симона. — Предположим, это ревность. Злоба. Кто-то так сильно ненавидел Лазаря, что убил его. Этот человек так же сильно ненавидит и тебя, пытается с тобой расправиться. Вы из разных групп, но не исключено, что кто-то входит в обе.

— Хорошо. Кто ненавидит Лазаря? Это все «болваны», — рассуждал я. — Я, Тайлер, Меркуцио, Фан.

— Я никого не ненавижу, — запротестовала Фантазия.

Я не стал обращать внимание на ее протесты.

— Теперь. Кто ненавидит меня? — продолжил я. — Это Лаз, Исаак, не исключено, что Вашти. Кто-то еще?

— Шампань тебя недолюбливает, — вставила Симона.

Верно, Шампань. Еще?

Вроде больше никого. В группах нет совпадений.

— Возможно, мы чего-то не знаем. Исаак ссорился с Лазарем, например?

— Друзья до гроба, — сказала Симона. — А твои приятели?

— А что?

— Ты им доверяешь? — спросила она.

— Так же как и остальным.

Фан облегченно вздохнула и ухмыльнулась.

— У Тая подленькая душонка, и Мерк хитрая лиса. Я знаю, о чем они шепчутся у меня за спиной.

Мы снова и снова перебирали варианты, но никак не могли прийти к решению.

— Как только мы доберемся до главного здания в Дебрингеме, мы сможем проверить оригинальные записи, — сказал я. — И только так узнаем наверняка, кто это сделал.

— Поехали, — заспешила Фантазия.

— Погодите минуточку, — сказала Симона, усмиряя наш пыл. — У нас на хвосте убийца, чья навязчивая идея заставляет его жечь электричеством подключенных к машинам людей. Он сделал это уже дважды. Наши товарищи по-прежнему уязвимы, заперты в ГВР. Нужно вытащить их оттуда.

— Из Дебрингема я мог бы вытащить их всех с помощью кода.

— Прекрасная мысль, но на дорогу уйдет несколько дней.

— Да, у него будет предостаточно времени, — согласился я.

— А отсюда нельзя их вытащить?

— Не знаю. Я пытался из своей капсулы. Доступ ни к черту. Разве что самому отправиться в ГВР, — рассуждал я. Эта идея сама собой пришла мне в голову. — Я мог бы отыскать Пейса. Пейс — мощный инструмент, обходит почти все охранные устройства. Он вытащил меня. Возможно, с его помощью я вытащу и моих друзей.