Читать книгу "Слабая ведьма - Ирина Цыганок"

К приезду в Пельно Эбельрихт, по расчетам Мирры, должен был созреть, как минимум, до предложения сопровождать его во Вран. Во сне она сладко улыбалась.

Проснулась Мирра от звона упавшей на пол диадемы. За окном стояла полная луна, и в комнате было достаточно светло, чтобы увидеть черный силуэт, ринувшийся от окна к ее кровати. На короткое мгновение сердце девушки сжалось от испуга, но тут же на смену холодку в груди пришла жаркая волна воинственного азарта. За секунду до того, как неизвестный злодей протянул руки к ее лицу, пытаясь зажать жертве рот, она перекатилась по кровати и оказалась на ногах по другую ее сторону. Разбойник поймал руками воздух там, где она только что была. Странные чувства обуревали ту, что пила кровь дракона. Ей и в голову не пришло закричать или попытаться сбежать из комнаты. Напротив, она пружинистым шагом двинулась к ночному грабителю. Теперь его было прекрасно видно: довольно дорогая, но грязная куртка, длинные болотные сапоги, короткий широкий кинжал в руке. Мирра мстительно улыбнулась, она ощущала себя нe слабой женщиной, а сильной и гибкой драконницей. Совершив невероятный для нее в прошлом прыжок, эта хищница оказалась в каком-нибудь метре от разбойника и сделала резкий разворот для мощного удара хвостом. В последний момент Мирра сообразила, что хвоста у нее все-таки нет, однако, к ее приятному удивлению, плотный мужик с ножом без видимой причины отлетел к стене, ударился головой и стал медленно оседать на пол на разъезжающихся, словно у тряпичной куклы, ногах. Кинжал он выронил, но оставался в сознании, хотя и был оглушен. Ведьма левой рукой прижала к стене его безвольное тело. В глазах ее снова плескалось золотое пламя, так что не было видно ни зрачка, ни белков.

— Всего мне тебя не съесть, — размышляя вслух, проговорила драконница, — пожалуй, стоит вырвать и съесть только сердце! — И она согнула в локте и отвела для удара правую руку, нацеливаясь в грудь неудачливому грабителю. Тот с немым ужасом наблюдал, как тварь плотоядно облизнула губы.

В это время снаружи что-то ударило в дверь спальни. Створка отлетела, и в комнату ввалился незнакомый мужчина, с ног до головы одетый в белое и с совершенно белыми, под стать одеянию, волосами. Ввалившись, он не стал кидаться ни к разбойнику, ни на помощь Мирре, а небрежно прислонился к косяку и спокойно заметил:

— Создается впечатление, Прекрасная Дама, что вы собираетесь вырвать сердце этому бедняге.

Мирра ответила невнятным рычанием, не выпуская из рук разбойника.

— Этот не слишком женственный поступок наверняка расстроит ваших спутников, которые, без сомнения, уже спешат к вам на выручку, — продолжал незнакомец. — Не лучше ли будет сказать, что этот бродяга пал от моей руки, как и два его товарища в коридоре?

Блондин немного сдвинулся, открывая дверной проем и Мирра, глянув мельком, отметила за сорванной с петель дверью чьи-то горизонтально вытянутые ноги в сапогах. Снизу уже доносились тревожные крики разбуженных постояльцев, и Мирре даже показалось, что она различает голос Эйнара. Она с сожалением опустила руки, и разбойник в полуобморочном состоянии рухнул на пол.

— Вот и славно! — как ни в чем не бывало заметил блондин и, обернувшись, закричал в дверной проем: — Сюда! Сюда! К леди проникли воры! — Потом он ловко скользнул за дверной косяк, и в комнату ворвались запыхавшийся Эйнар в одних штанах и такие же полуодетые вранские стражники во главе со своим господином.

— Ты цела! — в один голос воскликнули оба и тут же наградили друг друга не слишком дружелюбными взглядами.

— Со мной все в порядке! — заверила их Мирра, кокетливо (и потому безуспешно) прикрываясь одеялом. — Этот храбрый рыцарь, — она указала на стоявшего за их спинами белого незнакомца, — подоспел вовремя и спас меня!

Все воззрились на блондина. Тот церемонно раскланялся. Он был почти на голову выше остальных мужчин в комнате, но не казался болезненно худым или костлявым. На его плечах и груди, заметные даже под тонким кафтаном, перекатывались тугие мышцы. И Мирра невольно засмотрелась на их игру, когда незнакомец кланялся. При совершенно белых волосах лицо у него было смуглое, золотистого оттенка, а глаза — желто-коричневые, лишь немного темнее, чем кожа. Все это Мирра умудрилась заметить в неверном свете принесенных ламп, бросив лишь короткий взгляд на своего спасителя.

— Позвольте представиться, — между тем говорил тот, — меня зовут Эрссер[14]

. Я — бедный странствующий рыцарь. Закончил свою службу в Мелузской гвардии и теперь направляюсь на родину, в Грат.

Грат был большим городом на границе Вранского и Иггорского княжеств. Последнее, вообще-то, княжеством не являлось и не имело единого правителя, а управлялось советом семи старейшин — глав семи крупнейших кланов. Младшие отпрыски этих семейств то и дело нанимались в поисках богатства или славы к правителям других государств.

Услышав слово «бедный», Мирра утратила зародившийся было интерес к Белому рыцарю. В ее планы не входили романтические увлечения, она поставила цель и шла к ней прямой дорогой. В конце этой дороги маячил титул княжны Вранской, богатый дом и безопасность, которая, как она полагала, является обязательным приложением к богатству.

Девушка бросила на Эбельрихта невинно-беспомощный взгляд.

— Какое счастье, что мы путешествовали не одни, а под вашим покровительством! — дрожащим от якобы пережитого страха голоском проговорила она. Заявление это явно противоречило ее предшествующим словам о незнакомце-спасителе. Но, в конце концов, кому в такой ситуации придет в голову анализировать речи только что побывавшей в «смертельной опасности» дамы. Во всяком случае, князю Эбельрихту не пришло, он послушно принял роль героя, заботливо укутал «испуганную» Мирру в одеяло и предложил ей провести остаток ночи в своей комнате, в то время как он займет ее место в разгромленной спальне. Мирра с готовностью оперлась на его плечо и позволила отвести себя в новые покои. Белый рыцарь молча чему-то усмехался, глядя им вслед.

С этого дня лорд Эрссер, с согласия вранского князя, присоединился к их небольшому отряду. Ехал он обычно в хвосте каравана, рядом с Эйнаром, и был, пожалуй, единственным из всей компании, кто не искал общества рыжеволосой обольстительницы. Ведьма тоже не обращала на него особого внимания.

Зато бывший ученик мага с первого дня стал проявлять к их новому спутнику повышенный интерес. Вообще-то на Эрссера не обратить внимание было трудно. Несмотря на свою «бедность», утром рыцарь оказался облаченным в дорогие серебряные доспехи и украшенный золотой гравировкой шлем. Конь его, под стать хозяину, был молочно-белого цвета, выше и мощнее вранских скакунов. А позолоченное седло и уздечка сделали бы честь и королевской конюшне. Тем не менее держался Эрссер подчеркнуто скромно, обедать садился вместе с Эйнаром и простыми стражниками на дальнем от Мирры конце стола. Своим пренебрежением к ее обществу он начинал выводить девушку из себя. Вопреки данному зароку, она не могла время от времени не бросать взгляды на статного рыцаря и предпочла бы, чтобы он, подобно другим мужчинам из свиты князя, увивался вокруг нее.